Его невеста
Шрифт:
Его поцелуй ласковым назвать было никак нельзя. Больше подчиняющим. Голодным. Он терзал её губы, властно раздвигал их языком, пытаясь ворваться в глубины рта Наташи. Та сопротивлялась, как могла. После первого шока, она уперлась руками в литые плечи мужчины. Вот теперь у неё появилась возможность узнать, насколько он сильный.
Очень…
Не сдвинешь, точно к ней прижимался не живой человек, а скала. И запах от него исходил какой-то странный, с примесью железа. Ната застонала, заерзала, пытаясь выскользнуть из цепких рук. Тщетно. Её держали
Ната забилась сильнее. Она перестала бояться изнасилования? Решила, что он её не тронет? Рано! Получи!
Федор её отпустил так же внезапно, как и начал целовать. Отодвинулся, но недостаточно, чтобы она смогла отойти от него, проскользнуть мимо.
Дышал мужчина тяжело, рвано. И если бы только это. Наташа отчетливо увидела кровь на его шее, а дальше и на футболке. Но мужчина ранен не был. Тогда откуда ей взяться?
Задать вопрос она не успела, потому что Федор снова подался вперед, к ней.
— Я напугал тебя, — выдохнул он, опаляя её жарким дыханием, и снова последовали беспорядочные поцелуи в щеки, лоб. — Прости. Прости…
Наташа сильнее вдавила ладони в его плечи, отталкивая. Слов у неё не было.
Мужчина глухо застонал и опустился на колени, уперевшись лбом в живот Наты. Она позабыла, как дышать. Казалось бы, всё, что могло с ней случиться, уже произошло. Эмоциональные качели раскачивались с поразительной регулярностью. Но мужчина, стоящий на коленях и жарко дышащий ей в живот… У Наты задрожали искусанные и слегка припухшие губы.
Она продолжала молчать, лишь шумно дышала.
Он точно псих. И эта кровь…
Ната прикрыла глаза, боясь, что сорвется и усугубит и без того незавидное положение.
Странно другое — в области живота разливалось опасное тепло, появлялась непривычная пугающая тяжесть. Такое с Натой случалось, когда она в книгах читала эротические сцены.
Это было возбуждение. Тягучее. Слишком опасное.
Ната по-прежнему отталкивала Федора от себя. Правда, одной рукой, вторую она переместила к стене.
Ладони, что упиралась в плечо, было тепло. У хозяина дома точно нет температуры? Или такой эффект от кожи, потому что он пришел с улицы?
— Наташа… — Она готова была поклясться, что её имя, произнесенное вслух, далось ему с трудом. Он не двигался. — В комнату. Живо.
ГЛАВА 8
Перед Натой поставили хорошо прожаренный стейк с зеленью и душистыми травами. Потом принесли стакан с морковным соком.
Замечательно.
При других обстоятельствах Наташа бы пришла в восторг, что мужчина за ней ухаживает. С раннего утра.
А тут… всё внутри переворачивается от тревоги и негодования.
Началось с пробуждения. Мало того, что Наташа долго не
Кровать была большой, метра два в ширину точно. Ната устроилась спать едва ли не на самом краю, свернувшись в позу эмбриона. Как же хотелось домой… Другую сторону укрывало ещё одно одеяло. Вот на нем Ната и обнаружила отчетливый след ранее лежащего тела.
Какого черта?..
Ната вскочила с кровати, как ошпаренная.
Значит, он снова приходил.
Спал рядом.
Это уже перебор!
Ната провела рукой по лицу. Перебор — понятие растяжимое, как выясняется. Пару дней назад она и помыслить не могла, что будет находиться в заточении у мужчины.
Спускалась к завтраку с осторожностью, мысленно загадывая, чтобы Федора на кухне не было. Чтобы его вообще не было. Ни в доме. Ни в её жизни.
Надеждам Наты не суждено было оправдаться.
Его мощную фигуру в черном она увидела ещё на подходе к кухне. Мужчина деловито готовил. Девушка прошла, села за стол, положив руки на столешницу.
— Доброе утро, — это он.
— Здравствуете, — она.
Он поставил перед ней еду, напротив — себе, и лишь тогда сказал:
— Давай уже переходить на «ты».
Ната подавила горькую усмешку. Он ей и не выкал.
— Нет, — решительно проговорила она, внезапно осознавая, что вид прожаренного стейка вызывает у неё зверский аппетит. Хотя по утрам Ната предпочитала кофе, йогурт и кашу. На крайний случай — омлет с беконом или колбаской. Но никак не стейк.
— Придется, — Федор шумно отодвинул стул и сел.
Стол в кухне не был широким. Как раз предназначался для небольшого количества людей. Двое- четверо максимум.
Поэтому расстояние между ней и Федором было незначительным. Девушка слишком остро чувствовала его присутствие. Она говорила себе, что это неизбежность. Они одни на небольшой территории.
Тогда почему грудь сдавливало?
— У вас идеально получается решать за меня.
— Приятного аппетита, Наташа.
— Не подавиться бы от такой приятности, — пробормотала она едва слышно и потянулась за соком. И едва не опрокинула стакан, когда услышала, как мужчина грохнул вилку о стол.
Ната замерла, потом мысленно дала себе пинок и поднесла сок к губам.
А на Федора не смотреть.
Не надо…
Она бунтовала. Неосознанно. Нарывалась.
И ничего не могла с собой поделать.
Злила того, кого злить не стоило.
Проходила минута, вторая. Реакции не последовало. Ната отрезала один кусок мяса. Второй.
У неё в руке нож. Она более внимательно на него посмотрела. Что если…
— Не стоит. Мне вреда не причинишь, сама поранишься, — комментарий Федора заставил Нату взглянуть на мужчину, хотя до этого она старательно делала вид, что поглощена стейком.