Его невинная добыча
Шрифт:
— Пей, — приказал, глядя в глаза.
Она сжала губы, даже не подумав подчиниться.
— Пей, я сказал! — зарычал, крепко сжав её худое плечо. — Пей или я волью это в глотку!
Стиснул так, что она зашипела. Дёрнулась от меня и врезалась в стол. Смотрела дерзко, не отводя взгляда. Всё-таки послушавшись, перехватила горлышко и, сделав небольшой глоток, поморщилась. Я снова взялся за её джинсы. Узкие, они плотно облепили её задницу, и чтобы хоть немного спустить, пришлось приложить немало усилий. Холодная мокрая кожа,
Дно бутылки стукнулось о стол в тот момент, когда джинсы повисли на её бёдрах. Плеснув текилу на ладони, я резко развернул Еву к себе спиной и с силой принялся растирать её. Тонкие лопатки, желобок позвоночника…. Толкнул вперёд, заставляя упереться ладонями о дерево, но она опять не поддалась. Повернулась лицом, посмотрела прямо в глаза. Что-то мелькнуло в самой глубине. Янтарные искорки…
— Руслан… — неожиданно подалась она ко мне. Ладонь её скользнула по моей груди, с губ слетел сбивчивый выдох. — Кто ты? — прошептала она, прижимаясь. — Кто? — посмотрела пристально.
Её твёрдые соски упирались мне в грудь, тело было упругим и гибким. Ладонь моя легла на её поясницу, желание, ещё более сильное и бесконтрольное, чем гнев, вспыхнуло внутри в одно мгновение.
— Ты сама-то, кто? — выдавил, совершенно переставая понимать, что происходит. Сгрёб её волосы.
Она подалась ещё ближе, встала на носочки и, обхватив меня за шею обеими руками, шепнула:
— Не знаю… Всю жизнь мне казалось, что знаю, а теперь…
Губы её коснулись моих губ. К чёрту! Всё к чёрту! Пропади оно пропадом!
Накрыл её рот своим и почувствовал горько-сладкий вкус соли, смешанный с её сладостью. К чёрту…
16.2
Она отвечала осторожно, неловко, и эта неловкость сводила с ума ничуть не меньше её вкуса. Я чувствовал, как она дышит, чувствовал, как вздымается её грудь. Подхватил и, усадив на стол, встал между её бёдер. Намотал на кулак мокрые тяжёлые волосы и, рыча, втолкнул язык ещё глубже.
Хотелось завладеть ею сию же секунду. Не просто повалить на стол и взять, а именно завладеть — её сознанием, её телом, подчинить её волю и разум.
— У меня так сердце стучит… — прошептала Ева, проведя ладонями по моим лопаткам. — Руслан… — взяла мою руку и положила себе на грудь.
Я снова зарычал. Дёрнул её за волосы, посмотрел в потемневшие глаза и, обхватив грудь, смял. Услышал, как она застонала и выматерился.
С наслаждением погладил её по боку, держа так, чтобы она не могла пошевелиться. Она хотела было обнять меня, но я не дал. Чёрные прядки свисали с моей руки, раскалённая кровь неслась по венам, нутро выкручивало. Шея её манила нежным изгибом, и я, поддавшись соблазну, прижался губами к синеватой венке.
Провёл языком и прикусил.
— Руслан! — сдавленно вскрикнула девчонка. Обхватила мою голову, прижала к себе.
Она понимает, что творит?! Она, мать
— Я же тебя сейчас трахать буду, — просипел, толкнув её на стол. — Ты это знаешь? — опёрся руками по обеим сторонам от её плеч. — Знаешь, — склонился ниже, снова обхватил её голову, посмотрел в тёмные, колдовские глаза и процедил: — Всё ты знаешь.
Лежащая передо мной навзничь, она смотрела из-под ресниц, провоцируя уже одним только этим.
Резьбу у меня сорвало окончательно, шестерёнки посыпались в разные стороны, выпуская наружу то, что я до этого момента сдерживал.
— Не говори так, — шепнула она, касаясь моего плеча. — Это слово, оно…
— Заткнись! — зарычал снова и впечатал ей в рот поцелуй.
Чувствовал её губы, её кожу, вдыхал запах солёной ванили и как голодный шарил по ней, получая удовольствие и удовлетворение от каждого касания.
Да, с этой девочкой я не прогадал. Откуда бы она ни была, какие бы демоны ни стояли за её спиной. С этим я как-нибудь разберусь.
— Пожалуй, ты самое удачное моё приобретение за последнее время, — усмехнулся ей в губы и, выпустив волосы, отбросил на стол. Мне доставляло удовольствие рассматривать её, касаться.
— Солёная… — втянул в рот её сосок и прихватил её губами. Ева вскрикнула, пальцы её впились в мою кожу.
Я прошёлся вниз, о самого пупка и, взяв бутылку, сделал глоток текилы. Поморщился, провёл рукой по бедру Евы и щедро полил её живот.
— Ты что? — выдохнула она сбивчиво. Попыталась подняться.
Толкнув в плечо, я заставил её лечь обратно. Склонился и облизал — вкус выпивки смешивался со вкусом моря и её запаха.
Чёрт подери! В паху ныло так, что перед глазами едва ли точки не плясали, но торопиться не хотелось. Она мне не для этого.
Обхватил её ягодицы, сжал.
— Дай и мне, — попросила она, когда я снова взял бутылку.
Приподнялась на локтях — неприкрытая, невинно-распущенная. Потянулась было за текилой, но я убрал руку. Сделал глоток и, обхватив её шею, прижался ртом ко рту. Пойло потекло в её глотку, я почувствовал, как она попыталась сделать вдох. Не нравится…
— Не вкусно, да? — покусывая её губы, сдавленно засмеялся.
— Не нравится, — отозвалась она, целуя меня. — Зачем ты пьёшь? Это ведь не вкусно. Разве…
— Как же от тебя много слов, — её болтовня начинала раздражать меня. Куда больше мне нравилось слышать её сбивчивое дыхание.
Пробуя её губы, её кожу, я понимал — хочу больше. Хочу, чтобы она извивалась, чтобы выгибалась подо мной.
— Глупая малышка Маугли… — ухватив её за подбородок, покачал я головой. Заставил её раскрыть губы и влил глоток текилы, не обращая внимания на её протест. Струйка потекла по её подбородку, и я тут же слизал её. Перешёл на шею, к груди и животу… Да, чёрт подери! Раскрытой ладонью провёл по гладкому упругому бедру.