Его сиятельство Каспар Фрай
Шрифт:
– Нет, - покачал головой Каспар.
– Я знаю этих солдат и не могу себе представить, чтобы они сдались без большой драки. А спустить для этого полроты вердийцы едва ли смогли бы.
– А на них нужно полроты?
– усомнился де Шермон.
– Да, если нет возможности пустить в ход арбалеты. Теперь я жду, что эти двое помогут освободиться отряду лазутчиков, тогда в крепости завяжется бой - лазутчики станут пробиваться к воротам. Мы должны быть готовы к этому и вовремя зажечь костры, ветер, как я понимаю, по-прежнему с севера?
– Так точно, ваше превосходительство,
– Значит, поднимайте солдат, стройте в колонны и ждите приказа к выдвижению.
Бароны переглянулись, в свете масляной лампы на их лицах читалось недоверие к словам генерала. Нельзя строить стратегию осады, надеясь всего на двух человек. К тому же это и не люди вовсе.
В этот момент полог осторожно отодвинул запыхавшийся сержант, вид множества начальников наводил на него робость, но он прибежал по важному делу.
– Ваше превосходительство, разрешите обратиться к господину лейтенанту!
– Заходите, сержант, обращайтесь.
– Ваше благородие, вы велели слушать, что будет за стеной, так вот у них там сейчас драка!
– И что, звон мечей слышен?
– спросил Каспар, шагнув к сержанту.
– Звона не расслышал, ваше превосходительство, но солдаты с яруса на ярус так и падают!
– Отлично!
Генерал Фрай широко улыбнулся, уверенность возвращалась к нему. Теперь он не сомневался, что Углуку и Фундинулу удалось перебраться через стену.
– Советник Ниппон! Что вы думаете о судьбе наших лазутчиков?
Ниппон вышел из-за спин баронов, поежился от ночной сырости и сказал:
– О свободе их передвижения в крепости ничего сказать не могу, но скорее всего они живы, в противном случае их тела уже сбросили бы со стен, чтобы запугать солдат вашего превосходительства.
– Но вы, советник, упоминали, что Густавсон весьма умен… - напомнил де Шермон.
– Это так, ваше сиятельство, однако в условиях осады ему захочется поверить перебежчикам, ведь они кадровые военные короля, выучку которых вердийцы ценят очень высоко. Даже если будут подозрения, Густавсон, скорее всего, предпочтет подождать с принятием решения.
– Решено!
– хлопнул в ладоши Фрай.
– Господа бароны, исполняйте срочное построение и выдвигайтесь к северной стене! Будем готовиться к хорошим вестям из крепости.
67
Весь день командующий Густавсон провел на ногах, перемещаясь от стены к стене, от кузниц к арсеналам. Солдаты и офицеры знали свое дело, однако кто-то должен был собирать воедино их умение и держать в уме весь оборонительный потенциал крепости. Дрова, железо, камни, запас стрел и тюленьего жира, ядра для баллист, сборка которых должна была завершиться в ближайшие часы. Все эти заботы ни на минуту не оставляли командующего, и даже краткий перерыв воспринимался им как непозволительное расточительство.
Только когда стемнело, он счел возможным вернуться в располагавшуюся во внутреннем замке ставку.
Наскоро поужинав, Густавсон лег на кушетку и завернулся в солдатское одеяло, но уже через полтора
Дверь распахнулась, и они ввалились к командующему безо всяких церемоний.
– Ваше превосходительство!
– воскликнул лейтенант Болеслав.
– Ваше превосходительство, лазутчики проникли в крепость!
– дополнил капитан Лоут, пока Густавсон промаргивался после короткого сна. Кажется, ему даже приснился сон, что-то из детства, какое-то неопределенное солнечное счастье.
– Сколько лазутчиков, откуда проникли, где они сейчас?
– с расстановкой произнес командующий и принялся натягивать сапоги.
Слуга, обежав непрошеных гостей, бросился помогать, но Густавсон отстранил его, сказав:
– Я сам.
– Их двое, ваше превосходительство.
– Двое? А почему вы кричали на лестнице так, будто рембуржцы вышибли ворота?
– начал сердиться командующий.
Болеслав и Лоут переглянулись - вышло действительно некрасиво.
– Дело в том, ваше превосходительство, что лазутчиков подняли в крепость разведчики. Сержант Прядекс желал немедленно повеситься от позора, но его отговорили.
– Что за вздор? Сержант не имеет права вешаться, его удел - смерть в бою!
Натянув второй сапог, командующий притопнул об пол и, поднявшись, сдернул с вешалки китель, заставив лязгнуть висевшие рядом доспехи.
– Как могло случиться, что подняли чужих?
– Ночь сегодня очень темная, ваше превосходительство, разведчиков спустили, чтобы те притащили пленника, да только что-то не заладилось и началась свалка прямо под стеной. Двоих разведчиков рембуржцы зарубили, других ранили, а потом дернули за веревки, как это принято у наших разведчиков, вот их по ошибке и подняли на стену.
– Это просто анекдот какой-то, - покачал головой Густавсон и одернул мундир.
– Такого даже во хмелю никто не рассказывал.
Лейтенант и капитан подавленно молчали. Они чувствовали стыд за случившееся, хотя имели к руководству разведчиками отдаленное отношение.
– Где теперь эти лазутчики?
– Теперь уже в городе, ваше превосходительство, - тихо проговорил капитан Лоут.
– В городе?!
– поразился Густавсон.
– Так точно. Они устроили на стене переполох, прыгали с яруса на ярус, сшибали солдат вниз. Стрелки не смогли попасть в них, так быстро они бегали, правда, подранили одного своего.
– Но как они могли пройти через галерею, ее же охраняет полновесный егерский взвод?
– Прорубились, ваше превосходительство.
– Что значит - прорубились? Положили весь взвод?
– Не весь, ваше превосходительство, многие ранены… да только это не люди оказались, а совсем иные народности.
– Что, опять эльфы?!
– воскликнул Густавсон, памятуя о странной тонкой стреле, которой был убит прославленный арбалетчик Ярмуссен.
– Орк и гном, ваше превосходительство.
– Но ведь гном маленький!
– Левая щека командующего задергалась.
– Как же он мог кого-то рубить?