Его сладкая девочка

Драгам Аля

— Тима спроси. Всему хорошему её учит он.

— Ксююююш, а когда он приедет? Ну когда? Вы давно обещали.

Услышала. Дашунька очень, конечно, привязана к друзьям мужа, постоянно ждет и спрашивает. Ещё бы! Они раньше часто приезжали, а Давид даже жил с ними, когда девочки только переехали.

— Скоро. Скоро все соберутся. Папа позвонил и пригласил.

— А скоро это когда? У тебя всё скоро. А потом оказывается, что надо ждать неделю.

— Вот примерно неделю и надо.

— А неделя сколько дней?

— Семь.

Всё? Идёшь играть или уезжаем? Маша вон вовсю ползает.

— Иду. А потом на батуты да, пап?

— Батуты и мороженое, я всё записал.

— Ты же не доставал ручку. — Дашка наклоняет голову и смотрит внимательно. Подвох ищет.

— Я мысленно…

— Даша, — рычу, иди играй. Маруське надоест и останешься без лабиринта. Я с тобой в него точно не полезу.

— Ты и не вместишься. У тебя Максимка большой растет в животике.

Утыкаюсь в плечо мужа, когда болтушка убегает в сторону детских аттракционов.

— Ты опять? А если там девочка?

— Значит, будет Алинкой.

— М, — морщусь. — Я не хочу Алинку.

— Значит, выберем другое. Ты только не расстраивайся, малышка. Хочешь тоже мороженого?

— Не хочу.

Если честно, я хочу винегрета с клубничным вареньем. Даже слюнки потекли, как хочу. Но Егору нельзя говорить: он здесь всех на уши поставит и заставит готовить. Проходили — знаем. А я потом с красными ушами до вечера ходи.

— А что хочешь? Я же вижу, что о чём—то задумалась.

— Я тебе дома скажу.

— Ммм, что я хочу дома, я тебе ещё и покажу. Только ночи дождись.

— Ну Егооооор…

Пищу, у самой сердце барабанит в два раза быстрее. Я очень—очень соскучилась по нашим ночам. Когда долго и нежно, когда муж купает меня в своей нежности.

— С ума по тебе схожу, ягодка моя. Знаешь об этом? Каждый вечер домой еду, чтобы только к тебе. К вам. Без вас накрывает.

Егорка шепчет в шею, а у меня мурашки бегут размером с кулак. И опять плакать хочется. И винегрет. Только теперь с бананом.

— Паааап, мы наигрались. Пошли на батуты!

Дашкин вопль заставляет вздрогнуть. Как сирена. И специально же кричит. Чтобы все видели и слышали про её папу. А я даже заругать не могу. Поворчу для вида, что нельзя шуметь в общественных местах. А в душе я за нее рада и счастлива. И прекрасно понимаю, каково это — обрести поддержку и опору. Любимый всем нам дал то, чего так не хватало. Любовь и защиту. Потому что с ним и правда, не страшно.

***

Пока я убираю со стола, Егор читает девчонкам сказку. Сегодня на редкость свободный день. Александр Клементьевич уехал в больницу проведать жену. Он несколько месяцев не живет с ней, полностью переехав к нам. Но когда ему позвонили, что она сломала ключицу, не смог оставить и ездит навещать. Внук тоже один раз был. Я уговорила.

Вернулся злющий и нервный. Не знаю точно, что ему бабушка опять наговорила, но он наотрез отказался от повторного посещения.

«Во

как хватило», — показал на горло и, хлопнув дверью, ушел в кабинет.

Валентин уже спит, а Павел отпросился и уехал в клуб. Молодой парень, кровь бурлит. С остальными ребятами из охраны мы знакомы, но они обитают в домике охраны и здесь не ночуют постоянно.

— Хозяюшка, ты готова? — Улыбающийся муж появляется на кухне.

— К чему?

— К горячему и безудержному сексу, конечно.

— Тшшш… девчонки не спят.

— Обижаешь. Я их укатал и упрыгал так, что до обеда не встанут. — Тянет меня за руку на себя. — Идём? Я не шутил, когда говорил, что соскучился.

— Ты ещё говорил, что не дашь спать.

— А я и не дам. Ты во мне сомневаешься?

Накрываем мои губы своими и толкается вперед, показывая, что правда скучал, и правда не даст поспать. Там всё очень большое и твёрдое.

— Ммм…

— Угум. Подожди, — подхватывает на руки и торопливо шагает наверх. — Не могу уже ждать. Давай сразу в душ?

А мне уже, кажется, всё равно. Лишь бы прижаться к его горячей коже. Лишь бы провести языком по груди, вцепиться в плечи, ощутить его…

— Сразу в душ.

Мы напоминаем двух подростков, дорвавшихся друг до друга. Целуемся, срывая одежду. Кусаемся, сжимаем кожу до мелких синяков. Это не дикость, нет. Это страсть и желание, которые отключили остальные мысли.

— Повернись спиной ко мне и прогнись. — Делаю, как просит муж. — Не больно?

— Нееет, — выстанываю на выдохе, потому что одной рукой Егор сжимает чувствительную грудь, а второй размазывает влагу по складочкам.

— Умница. Давай вот так.

Бережно надавливает на поясницу, чтобы сделать для меня максимально приятно и удобно. Животик хоть и не огромный, но с моим ростом и телосложением кажется уже тяжелым.

— Ах!

Чувствую, как любимый входит длинным толчком и начинает двигаться, с первых же мгновений беря быстрый темп. Я уже знаю, что первый раз ему хочется быстро, глубоко, сжимая мои бедра или талию. Потом будут тягучие ласки, неторопливые движения, срывающиеся иногда на почти пулеметную очередь. Егору нравится, когда я не могу сдержаться и кричу. Говорит, что распаляется сильнее.

— Вот так, моя девочка. Вот так.

Мужские пальцы растирают набухший комочек, в душе раздаются влажные шлепки тел и я, прижавшись лбом к прохладной плитке, рассыпаюсь на осколки, дрожа всем телом. Пульсирую вокруг плоти Егора и ощущаю внутри себя горячую струю. Самое приятное — приходить к пику вместе. Дрожать и пытаться отдышаться, прижавшись тесно—тесно.

Меня всё ещё потряхивает, когда муж выдавливает на ладонь ароматный гель и наносит на моё тело. Движения становятся нетерпеливыми, а дыхание учащается. Но я больше не хочу так. Хочу видеть лицо своего мужа, хочу тонуть в его потемневших глазах.