Его студентка
Шрифт:
Мне даже становится немного легче оттого, что Джейк не вмешивает в этот непростой разговор слова о чувствах. И вот так обозначает свой практичный подход.
— Ты должен знать, что я никогда не буду препятствовать твоим встречам с дочерью. Ты сможешь видеть её в любое время, когда пожелаешь. Чтобы не происходило между нами, ты всегда останешься для Камиллы отцом.
Джейк останавливается возле окна, упираясь ладонями в подоконник. Тяжело дышит и раздражённо крутит головой.
— Ты эгоистка, Ева. Думаешь лишь о том, как удобно тебе.
Мне остаётся
— Как удобно мне? Мне было бы гораздо удобнее сожительствовать с тобой и встречаться тайком с другим мужчиной. Я настолько тебе неинтересна, что могла бы делать это годами, без риска быть уличённой. Ты думаешь, мне удобно оставаться матерью-одиночкой, которая будет разрывается между работой и ребёнком?
— Работой? — оборачиваясь, удивлённо приподнимает брови Джейк. — Ты нашла работу?
— Я получила стажировку в аналитическом отделе. Фирма находится неподалёку от дома моей матери, там замечательный воздух и отличный детский садик. Я рассказала маме о своём решении развестись, и она сказала, что… — вспоминаю всё, что мне пришлось выслушать до того, как мама смирилась с моим решением, и невольно морщусь, — сказала, что на первых порах, пока я адаптируюсь на новом месте, сможет мне помогать с Камиллой.
В глазах Джейка вспыхивает что-то, отдалённо напоминающее злость. Я настолько отвыкла от его живых эмоций и того, что способна их вызывать, что сейчас не могу перестать разглядывать его.
— А ты, погляжу, всё продумала, Ева?
Мне даже удаётся немного улыбнуться. Ведь здесь мне совершенно не в чем себя упрекнуть.
— Разумеется, я всё продумала, Джейк. А какая мать поступила бы по-другому?
Джейк вновь устремляет взгляд в окно и глухо роняет:
— Я ведь люблю тебя, Ева.
Я поднимаюсь со стула и подхожу к нему. Осторожно кладу руку ему на плечо и произношу как можно мягче:
— Нет, не любишь, Джейк. Ты ко мне привык. Любовь — это когда до дрожи. Когда тоскуешь каждый день, даже если он находится где-то совсем рядом. Любовь — это неконтролируемая потребность прикоснуться, знать, чем он живёт каждую минуту без тебя, — перед глазами призрачным кадром всплывает лицо Ника, и сердце жалобно стонет. Встряхиваю головой, словно это могло помочь от него избавиться, и твёрдо заканчиваю: — Я допускаю, что ты что-то чувствуешь ко мне, но, поверь, это совсем не любовь.
Несмотря на его сопротивление, я всё же разворачиваю мужа к себе и, глядя ему в глаза, обещаю:
— Ты ещё обязательно встретишь ту самую, Джейк. Которая увлечёт тебя настолько, что ты забудешь о существовании другой вымышленной реальности. Зацепит так, что будешь видеть только её. Я буду искренне тебе этого желать. У нас всё было не зря. Ведь сейчас в соседней комнате спит самое замечательное существо на свете.
Джейк продолжает молчать, и мне остаётся только надеяться, что когда-нибудь он сможет оценить мой поступок.
Глава 27
Ник
Странная штука жизнь. Ты ставишь перед
Телефон вибрирует на кухонной столешнице. Это Колум. Да, сегодня же суббота.
— Старик, может стоить перестать мариновать свои яйца дома и пора их проветрить? Сегодня классная вечеринка в Митпакинг, куча цыпочек…
— Я пас, бро, — решаю сэкономить ему время на уговоры. — Много работы.
Колум шутливо ругается, называя меня унылым старпером, и мы прощаемся.
Я вдруг переосмыслил всю свою жизнь. У меня куча денег, и я никому ничего не должен. Я думал, что парю где-то на несколько уровней выше простых смертных, потому что добился того, о чём, по моему мнению, они могут лишь мечтать. А вот сейчас смотрю вниз, и мне кажется, что настоящая жизнь находится именно там. Где молодая студентка, которую я громко назвал «трусихой» каждый день заботится о ком-то, разрываясь между учёбой и домом, и пытается быть счастливой. И таких миллионы. А есть, такие как я, считающие, что они лучше других, и каждый будет рад заполучить частичку меня.
Внезапно ощутил себя незрелым. Еве двадцать три, и она растит дочь. Моя мать родила меня в двадцать пять. Сейчас мне тридцать один и мне не о ком заботиться, кроме своего автомобиля и члена, который я успешно дрочу уже месяц, потому что все мои мысли только о ней. О моей Еве.
Лекции у зомби закончены, и теперь я её совсем не вижу. Говорят, время лечит. Говорят, если с глаз долой, то и из сердца вон. Но, оказывается, вся эта чушь совсем не касается любви. А я люблю Златовласку, теперь я точно это знаю.
Я наблюдаю за ней издалека. От её худосочной подружки я знаю, что Ева ушла от мужа, переехала в район Лонг-Айленда и стажируется в местной фирме. Она каждый день гуляет в парке с дочерью, и я часто приезжаю туда, чтобы наблюдать за ними. Нет, я не сталкер. Это мой личный способ дать Еве гарантии, что смогу воспитывать её ребёнка как своего.
Видя их вместе, образ Златовласки в моей голове постепенно снова срастается в цельный. Где Ева не только желанная женщина, но ещё и заботливая мать. Я учусь это принимать, и, кажется, у меня получается.
Ева
Усевшись на корточки, объясняю дочери:
— Камилла, если кидаться в других малышей грязью, с тобой будут отказываться играть. Ты же не хочешь, чтобы тебя считали злой девочкой?
Камилла мотает головой и отряхивает грязные ладошки.
— Не хочу.
— Тогда нужно подойти к детям и извиниться. Ты же у меня умница, правда?
Стираю кусочек налипшей грязи с кончика её носа и целую в лобик.
— Иди.
Выпрямившись, от неожиданности прирастаю к месту, потому что перед собой вижу его. Впервые за полтора месяца я снова вижу Ника.