Его Величество бомж
Шрифт:
После ночного сумасшествия наступает период относительного затишья, Никитична в своей кандейке храпит прямо на стуле за чашкой чая. У меня тоже глаза слипаются, хоть руками держи.
В последний предрассветный час сон особенно сладок. Если бы в это время была дома, пушкой не разбудишь, а здесь и устраиваться не стоит, просто за письменным столом, как сидела, положила голову на руки и провалилась…
Не заметила, и меня накрыло словно волшебной пеленой, под которой ничего не слышно и спокойно, и ещё… кто-то гладит по голове, согревает поцелуями озябшие
Но и тут покоя нет, трезвонят в дверь приёмного! Не могу, не хочу открывать глаза, нет сил подняться. Там есть, кому поближе встретить, например, охраннику. Но эта отсрочка ни о чём, так, лишняя минутка, чтобы прийти в себя. Усилием воли отрываю от стола голову и открываю глаза. Первое, что вижу перед собой, вернее, кого вижу - Костя!
Сидит передо мной на своём кресле и глядит совершенно не сонными глазами! Я бы сказала, телячьими! А, как ещё назвать сине-фиалковый пьяно-счастливый взгляд, которым меня словно пытаются проглотить целиком?!
Если я всё правильно трактую на этот раз, то Константин влип! Причём, по самые уши! И я, наверное, тоже, правда, покуда, пока не знаю…
Трактовать, однако, некогда, вслед за Васей – охранником врывается достаточно солидная, но нервная перепуганная пара: женщина в слезах и мужчина с дрожащими руками,
– Где наш сын?!
– Понятия не имею! – первое, что приходит в голову. Потом, кажется, понимаю, кто такие, - фамилия?
– Степенный! – рапортует дядя. Ну, точно, тот самый лихач, с которого началась безумная ночь!
– Вот насчёт степенности, я бы сильно усомнилась, - бросаю колкость, но им не до шуток, - в нейрохирургии с ЧМТ.
– С, чем? – не понимает женщина, думаю, та самая Mutter, которая не хотела поначалу со мной разговаривать.
– У вашего сына черепно-мозговая травма, - поясняю разборчиво, - его обследовали, оказали необходимую помощь, госпитализировали, он сейчас в палате.
– К нему можно? – угу, прямо сейчас все приходите! У нас и так ночь открытых дверей!
– После восьми тридцати можно будет пообщаться с доктором, вот телефон отделения, - пишу по памяти на листок, можете звонить, но тоже после восьми.
– А, сейчас нам куда?! – гневается Vater. Эх, жаль я не посмотрела, как он записан в телефоне у любящего отпрыска!
– Да, кстати, можете забрать личные вещи сына, - достаю из сейфа файл с телефоном, бумажником и дорогой по виду зажигалкой.
– А, где часы?! – странный, всё-таки, у парня отец! Я бы в данной ситуации часами интересовалась в самую последнюю очередь.
– Может, в пакете с одеждой? – честно говоря, никаких часов не помню, - сейчас.
Иду к Никитичне. Она так и храпит в своей чайной комнате, приходится будить.
– А? Что? Смена закончилась? – озирается спросонья.
– Рано радуешься, не торопись. Предки обдолбанного лихача примчались, надо вещи им сдать. И ещё, не было ли при нём наручных часов?
– Лихача? – подтормаживает. Припомнив,
Возвращаюсь, передаю файл со всеми ценностями,
– Получите по описи, распишитесь. Одежду тоже забирайте, сейчас санитарка принесёт.
– Уже несу! – Никитична вразвалочку заходит в кабинет и подаёт набитый доверху огромный пакет для мусора, - обувка на дне.
Vater вываливает содержимое тут же на пол и начинает перетряхивать всё до синей порошины, однако ничего интересного, похоже, не находит, горсть мелочи, высыпавшаяся из кармана джинсов его не впечатляет.
– Но, но! – останавливает его санитарка, - хватит мне тут грязь разводить, я вообще-то, полы мыла!
– Арсений, не надо! – зарёванная мамаша, наконец-то, вклинивается в процесс, но Арсению плевать на её уговоры,
– Где мои часы?! – вопит он не своим голосом и, запинаясь за одежду непутёвого отпрыска, так и оставшуюся валяться на полу, надвигается прямо на меня, будто я – главный подозреваемый в пропаже его драгоценности!
– Ваши? – пытаюсь призвать его к здравомыслию, - наверное, должны быть при Вас…
– Да ты знаешь, сучка, сколько они стоят?!
– Понятия не имею, - пожимаю плечами. Внешне сохраняю спокойствие, но внутри холодеет, где же Вася?! Куда опять подевался этот чёртов охранник?! Когда нужен, не дозовёшься, не дождёшься!
– Васька! – орёт Никитична, буквально читая мои мысли, - потом, слабо веря, что на призыв откликнуться, принимает огонь на себя, пытаясь вклиниться между нами, - мужик, ты чего?!
– но Арсений, не глядя отстраняет её рукой, выбрав в жертвы именно меня. Ну, естественно! Кто бы сомневался, с девчонкой бараньего веса воевать легко! Я вжимаюсь в шкаф, и, когда расправы уже не избежать, откуда-то возникает… Константин!
Нависнув над далеко не мелким и не тощим, опешившим Арсением, он просто и непринуждённо берёт его сзади за шею своей огромной лапой и приподнимает над полом! Лишь на миг, совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы в следующее мгновение, снова почувствовав под ногами земную твердь, скандалист осел на пол и начал молча собирать пожитки сына обратно в пакет для мусора, подтверждая, наконец-то, свою мирную фамилию.
– Вот так-то лучше, - хвалит Никитична и, абсолютно влюблёнными глазами взирает на Костю.
– Простите, - шепчет насмерть перепуганная Mutter, - он не в себе. Часы безумно дорогие, Швейцарские! Игорёк украл. Наверное, уже проиграть успел, а он всё поверить не может, что сына упустил.
– Что случилось?! – Вася, мать его ети! Своевременное явление охранника народу! – я в туалете был! – докладывает.
– Кто бы сомневался! – плюхаюсь на стул.
И тут же подскакиваю, Костя, держась за притолоку, возвращается в смежную комнату, где скрывался до поры до времени, чтобы не попасть никому на глаза и не компрометировать моё доброе имя. А я даже не заметила, как испарился и, честно говоря, забыла о нём!