Его Величество император
Шрифт:
— Прикинь, Миша, с тех пор, как мы отправили мадам Хейз, у нас все тихо, гладко, мирно. Сидим, как жабы в болоте, тепло, солнышко греет, и квакаем себе потихоньку. А где-то далеко уже гроза собирается. И сметет она все эту болотную тину вместе с нами. Смотри, за весь этот месяц Хейз ни разу не связался, хотя раньше и по два раза за неделю письма слал. То ли раскусил мою ложь, то ли занят чем-то на Эллане, чего мне знать не полагается. Связную, то есть Лору, мы нейтрализовали, я думал, нового кого пришлет, но ведь не прислал же! Или я его интересовать перестал, может, прокололся где и они другую кандидатуру нашли, а меня вместе с остальными в расход наметили, или так уверились в моей лояльности, что не считают нужным присматривать. Второе — сомнительно.
Эльриан дотянулся до стакана с водой, глотнул, и продолжил.
— Вот эта неизвестность мне покоя не дает, а вы все к свиданию свели. Смотри, если все же ставка на мою кандидатуру, то, учитывая мой короткий путь к трону, им не нужен громкий переворот. Достаточно убрать братьев, не трогая отца. Для этого горы оружия не нужны, хватит двух-трех снайперов, а я не уверен, что на Эллане всех наемников изловили. Вариант с другим кандидатом. Эсташ отпадает, ему за трон сражаться придется, а нечем. Кто остается? Фред! К нему даже мостов наводить не надо, как ко мне. Этот сам власть отдаст в чужие руки с удовольствием, что бы развлекаться не мешали. И как хороший, веселый парень, друг детства, мог превратиться в такое! Но, что бы он легально сел на трон, нужно уничтожить всю семью, всю, вплоть до детей, и, не дай-то Бог беременных женщин. А вдруг Сабрина все же родит мальчика! Был уже подобный казус. — Эльриан грустно усмехнулся, — так что исчезнуть должна вся старшая ветвь Этерлингов, и дядя Эрвин с Энтони. А для этого надо просто взорвать балкон, с которого отец, в присутствии всей семьи, дважды в год выступает. Причем, скорее всего, в день Представления Фамилии, когда там будет вся мужская часть семьи, а Эльфреда исключить. Задержать как-то. А это не сложно — побольше вина, девочек, и компанию хорошую.
Вот теперь и погадай, какой вариант более подходящий к ситуации. Я уже две недели бьюсь над решением и все впустую. Думай, а я спать.
На следующий день на поле стояло только три тяжелых и два легких авионика. Экипажи выстроились возле своих машин. Председатель жюри поднялся и с кривой улыбкой сообщил, что турнир посетили министр Обороны и командующий Военно-воздушными силами Мориона. Сообщил и об изменениях в порядке проведения воздушных боев.
— Так как теперь во второй части состязаний участвует три команды, а не две, как раньше, был предложен следующий порядок, как для легких, так и для тяжелых истребителей: Жребий определяет первую пару, победитель выходит в финал, но побежденному дается шанс реабилитироваться в бою с третьей командой, победитель которого тоже выходит в финал. На возникшие у вас вопросы сразу поясняю — тяжелый истребитель команды академии Астронавтики будет выступать в бою, в том числе, и против легких истребителей.
По трибунам пронесся удивленный гул.
— Ну, это заведомый проигрыш! — услышала Белль откуда-то сбоку. Девушка вопросительно глянула на Наджара. — Цыплят по осени считают! — усмехнулся харрец.
Вытянули жребий. Первыми выпало сражаться Эльриану с Наджаром против гражданских пилотов.
— Вот на 100 % ручаюсь, что это подстроено! Дают фору любимчикам, военным. Наши-то «темная лошадка», вот и дают своим приглядеться! — эмоционально высказался Наджар.
Оба авионика синхронно вырулили на параллельные взлетно-посадочные дорожки, и так же синхронно поднялись в небо. Что произошло дальше, не понял почти никто. Истребители должны были отвернуть друг от друга, разлететься и начать бой. Только темно-синий авионик не стал делать привычный вираж, а сразу изобразил что-то вроде не законченной мертвой петли с полубочкой, и, оказавшись прямо напротив бока противника, ударил сразу двумя ракетами. Желтый бок авионика гражданской академии окрасился красным.
—
Первым на посадку пошел истребитель Эльриана и Джанни. Желтый, видимо, не сразу понял, что для него бой закончен. Зрители, настроясь на более длительное зрелище недовольно гудели.
— Что, так просто? — удивился министр.
— Это против всяких правил! — возмутился командующий, — Они должны были разлететься подальше, потом сблизиться и начать бой!
— А противник будет покорно ждать, когда его враг развернется, вернется и соизволит его атаковать! — съязвил чрезвычайно довольный ректор академии Астронавтики.
— Господа, победа одержана и засчитана, тем более, молодым людям скоро надо будет выдержать еще и бой против легкого истребителя! Они хорошо сэкономили свои силы, а ваши попались! — заметил министр, с которым никто не решился спорить.
Провели объявление боя легких истребителей, поступили по честному, давая Эльриану и Джанни передохнуть, а техникам — осмотреть авионик.
— Джанни, обрати внимание, у нас второго шанса не будет, — заметил принц, — будем драться нагло, так что готовься, больше так везти не будет, вряд ли кто-то еще так глупо подставится!
Глава 5
Морион.
В поединке легких истребителей гражданской академии и академии армейской, предсказуемо выиграли армейские. Просто, без затей и каких-нибудь хитростей. Поединок- реванш также между старыми соперниками у тяжелых машин так же был за армией.
— Жан, — сложил 2+2 принц, — я думаю, гражданских победим, поэтому коронное пике показывать не будем, если уж совсем не припрет. — Джанни кивнул.
Дали старт так всеми ожидаемому бою тяжелой и легкой машинам. К удивлению зрителей старт обоим был дан одновременно, несмотря на явно более длинный разгон у тяжелого авионика.
— Подыгрывают своим, гады, — прозвучал в наушниках злой голос Джанни.
— Ничего, — ответил принц, — Жан, готовься помогать, сейчас будем стартовать крутым подъемом, как обычно выходим из пике!
Джанни бросил прицел и схватился за рычаг управления.
— Сразу, как выйдем на высоту, бросай рычаги, начинай палить. Помни, у нас боезапас вдвое больше! — Эльриан, не дождавшись точки отрыва, форсировал двигатель и с помощью Джанни резко поднял нос авионика, начав набирать высоту, выигрывая тем самым так необходимые им метры и сводя на нет данную легкому почти никому не заметную фору. Истребитель послушно устремился в небо прямо из-под носа соперника. Пилот легкого истребителя, набрав высоту и не найдя в ближайшем пространстве противника, который, по привычной логике, должен был еще пыхтя набирать высоту, немного растерялся. Он начал выписывать виражи, то, спускаясь вниз, то, приподнимаясь, отпуская реплики типа: — Они что, не стартовали? Отказались от боя? Тогда почему не дают сигнала о его окончании?
Министр, приказавший накануне внести небольшие изменения в конструкцию шлемов, теперь наслаждался репортажем с поля боя. Неожиданно в эфире, перекрывая путаное бормотание пилота легкого истребителя, прозвучал спокойный баритон:
— Жан, извини, но я как-то упустил из виду — что у нас на подвесе? Бомбы есть?
— Да, Ри, четыре. Как мне пояснили, если результаты воздушного боя неоднозначные, дополняют соревнования прицельным бомбометанием и уже по его результатам объявляют победителя.
— Тогда бросай к чертовой матери свои прицелы и постарайся попасть. Бомбой. Я тебя сейчас на позицию выведу.
— Но это уже чересчур! — заорал ректор гражданских. Остальные промолчали.
— Подожди, Ри, давай пусть чуть сместится вбок, а то попадем кому-нибудь болванкой прямо по темечку.
— Хорошо бы тому, кто воякам подыгрывает! Сейчас уведем его в сторону, влево, там пустырь. Дай-ка очередь трассирующими.
Небо перечеркнула алая полоса.
— Ага, вот ты где! — радостно воскликнул пилот, и рванул в сторону предполагаемого источника выстрела, — попался!