Эгоист
Шрифт:
Может быть, Алан прав. Это двойные стандарты. Когда оба варианта дерьмо, это как делать выбор между двумя красными пилюлями.
Стараясь не поскользнуться, кое-как выбрался из душа. Мой новый номер, который нашел Алан, действительно куда лучше прошлого недоразумения. Пять звезд, халаты и люкс с двумя комнатами. Отель тоже принадлежит шейху. Кажется, он держит за яйца половину Туниса, что не удивительно.
После душа я не стал возвращаться в спальню, пусть там сначала уберут.
Опустился на диван в гостиной, ероша мокрые волосы. Нашел аспирин
Уставился в телевизор. И через мгновение разом протрезвел.
Вскочил и сам же сел обратно, потянулся к пульту и сделал звук громче. Бесполезно. Новостной блок был на французском, но кое-какие слова сознание выцепило безошибочно.
«Труп девочки». «Юнисеф».
И ее фотография на весь экран. С улыбкой и надеждой в глазах.
На борту она была не такая, как по телевизору. Совсем-совсем не такая. Особенно по приземлению: с пустыми глазами выпотрошенной куклы.
Пустой желудок снова сжался, и я едва успел добежать до ванной. Минус одна таблетка аспирина. Интересно, как долго во мне продержится следующая?
Прополоскав рот, на трясущихся ногах, как циркач на ходулях, приковылял обратно. Рухнул на диван, морщась от громогласной скороговорки французского диктора. Хотел выключить, но студия сменилась репортажем – глава международной организации с каменным лицом отвечал на вопросы журналистов.
Камера в руках оператора метнулась вбок, выхватывая зрителей, и я окаменел с пультом в руках.
С воинствующим видом сжимая в руках бумаги, в первых рядах, среди представителей «Юнисеф», сидела она.
Элен Романова.
Глава 9
Поль заставил меня прождать в коридоре почти два часа, после чего наконец-то освободился и пригласил внутрь.
– Здравствуй, Хэллен, – сухо обронил он. – Присаживайся.
Вот как? И никакого Бодлера на этот раз и приглашений выпить холодного вина? Слишком официально для того, чей язык в последний раз пересчитал коренные зубы в моем рту, ты так не считаешь, Поль?
– Разве ты не должна была улететь… – Поль заглянул в документы перед собой, которые я не приносила и не давала. Выходит, он готовился ко встрече со мной настолько, что даже откопал мое личное дело. – Да, все верно, самолет в Россию вернулся еще вчера. А ты почему так и не улетела из Туниса, Хэллен?
Итак, Поль «Умею брать высокие ноты» Анри сидит по ту сторона стола, в костюме-тройке и лицо у него при этом как у директора, которому не хочется, но нужно отчитать одну из учениц за прогулы. И, по его мнению, сейчас мне должно стать стыдно за неподобающее поведение.
Я прочистила горло.
– Я сдала билет.
– Правда? – Поль выглядел удивленным. – Но почему?
Серьезно?
– Я не могу улететь из Туниса.
– Это я уже понял, Хэллен, я спрашиваю, почему? Что тебя держит
– Поль, – вкрадчиво сказала я, – ты ведь был вчера на пресс-конференции. Они нашли тело одной из девочек. Ее имя было в моем списке, который я передала организации неделю назад.
– Ах да, список, – кивнул он рассеянно, вновь принимаясь перебирать бумаги, словно список был где-то там. – Так ты знала ее лично? Эту девочку? – Поль снова поднял глаза.
– Нет, но…
– Эль, – снова прервал он меня. – Позволь я буду называть тебя так?
Он спрашивает это именно сейчас? После одного секса и неудачного второго свидания, которое тоже должно было закончиться в горизонтальной плоскости?
– Э-э-э… Наверное.
Этот разговор нравился мне все меньше.
Поль сцепил руки перед собой на столе и сказал, взвешивая каждое слово:
– Послушай, Эль. Рядом идет война. Мы не можем защитить и спасти всех детей, как бы сильно мы этого не хотели. Я знаю, что тебе больно это слышать…
– Девочка погибла не на войне, Поль. Ее жестоко изнасиловали, а потом задушили где-то на юге Туниса.
Повисла тишина.
Мой собеседник слабо кивнул, печально опустив уголки губ, и помолчал какое-то время, явно желая почтить ее память.
– Так вот… – снова заговорил он. —Ты знаешь, что южные границы Туниса то и дело нарушают ливийцы. Они часто похищают людей или убивают их в своей стране, а после подкидывают трупы в Тунис. Тело девочки тоже нашли недалеко от границы… Хочешь знать мое мнение? Это нервы, Эль. Ты провела в горячей зоне полгода, и тебе нужно вернуться домой, чтобы «не перегореть» на работе.
–Ты себя слышишь, Поль? Ты спокойно сообщаешь мне, что я должна наплевать на судьбу воспитанницы и вернуться в свою страну. Мне кажется, что из нас двоих именно у тебя есть все шансы «перегореть».
Поль посмотрел на меня долгим странным взглядом.
– И все же, я считаю, что будет лучше, если ты вернешься домой. А специальная комиссия из профессионалов займется тем делом, которое они умеют лучше всего. Ты всего лишь детский психолог, Эль. Ты не арабка, не из полиции и даже не мать этой девочки.
Я резко выпрямилась. С таким же успехом он мог просто отвесить мне пощечину.
– Хочешь сказать, что мне не о чем переживать и комиссия из специально обученных людей найдет всех остальных девочек и мою Замиру, в том числе, живыми и невредимыми? А то, что имя погибшей девочки есть в моем списке пропавших детей, это просто совпадение, да?
Он развел руками.
– О чем я и говорил, Эль. Тебе необходимо отдохнуть! Замира Мухаммед не твоя. Она не принадлежит и никогда не принадлежала тебе. Послушай, – Поль коснулся моей руки через стол, – я твой друг и отношусь к тебе как к хорошему другу. Я желаю тебе добра. Ты восприняла слишком близко судьбу этой погибшей девочки и теперь чересчур сильно переживаешь о Замире. Тебе нужно сохранять дистанцию, разделять свою и их жизни, Эль, иначе это непрофессионально с твоей стороны.