Эгоист
Шрифт:
– Непрофессионально? – ахнула я.
– Именно так. Послушай, давай я пробью тебе по своим каналам новый билет, хотя его сложно будет найти сейчас, в разгар сезона, но я помогу тебе. Во имя всего, что у нас было.
– Это строчка из Бодлера, Поль?
Он пожал плечами и улыбнулся.
– Может быть.
Я нагнулась ниже
– Знаешь, что такое действительно настоящий непрофессионализм, Поль? Это не реагировать на регулярные исчезновения девочек. Это нежелание оторвать свою задницу со стула и поехать туда, на границу, чтобы убедиться, что ее тело слишком далеко от границы, а еще от маршрута автобуса, в который ее предположительно посадили в лагере, но она почему-то так и не доехала до столицы. Вот что такое непрофессионализм, Поль. Вот что такое «перегореть».
Поль скривился, как будто хлебнул лимонного сока, и сжал пальцами переносицу.
– Мне больно слышать такое от тебя, Эль.
– Так сделай что-нибудь! Собери достаточно людей, пусть опросят всех тех беженцев, которых перевозили вместе с другими пропавшими девочками. Не может никто ничего не знать. Не могут дети сесть живыми в автобус, а потом случайно оказаться мертвыми в пустыне! И они не могут делать это с такой регулярной эпизодичностью!
– Я понял тебя, Хэллен, – холодно отозвался Поль. – Не продолжай.
Ни черта ты не понял…
Он молча уставился в бумаги перед собой. Пауза затягивалась.
– Я могу идти? – первая произнесла я.
Он поднял глаза. Неужели они всегда были у него такими, как два крохотных голодных клопа, впившихся в лицо?
– Задержись еще на секунду. Есть небольшая загвоздка с твоим номером в отеле. Его оплачивала миссия, пока ты числилась в ее рядах, но сейчас, учитывая, что ты уже получила свои отпускные и, фактически, не должна быть в Тунисе… Организация больше не может оплачивать комнату в отеле. Тебе нужно съехать.
Я сглотнула.
– Не проблема. Я буду платить за эту дыру сама.
– Боюсь, в отеле нет свободных номеров, – прожигая меня взглядом, сообщил Поль. –
– Обязательно.
Я медленно поднялась и покинула кабинет. Прощаться со мной Поль не стал.
Миновала коридоры, никого не встретив, словно все договорились меня избегать, а когда пересекла КПП, то седой охранник попросил мой пропуск и сказал на французском:
– Простите, мисс, но ваш пропуск просрочен. В следующий раз я не смогу впустить вас. Прошу, отдайте его мне.
Я протянула охраннику пропуск.
А добравшись до номера отеля, нашла под дверью оповещение с требованием освободить его уже завтра до полудня, как и предупреждал меня Поль.
Я захлопнула дверь и сползла вниз, подтянув колени к подбородку.
Боже. Что же мне теперь делать?
Глава 10
Два дня ушло на то, чтобы снова стать похожим на человека. Два дня на полную детоксикацию организма со всеми нелицеприятными вытекающими последствиями, о которых не хочется вспоминать. И это наконец-то помогло унять утренний тремор рук, холодный озноб, рвотные позывы и все в таком же духе. Настоящее похмелье это не «ой, что-то голова раскалывается». Настоящее похмелье, как и алкоголизм, это полный отстой.
И ни один нормальный пилот такого себе не позволяет.
Но я давно перестал быть нормальным пилотом. И даже человеком. Оставался только мужчиной, потому что кровотоку в члене плевать на моральные дилеммы.
А еще нормальные пилоты буквально пылинки сдувают с собственной формы. Помню, как сам с гордостью расправлял плечи, когда стоял среди других выпускников летной школы. Как боялся первое время лишний раз сесть, чтобы не испортить стрелки на штанах.
Конец ознакомительного фрагмента.