Егор Молотков и сыпучая карта
Шрифт:
«Это все математика, – грустно сообщил сам себе Егор. – И русский язык тоже. Я сошел с ума, потому что слишком долго учусь. Нельзя так долго учиться! Наверное, мне уже пора на пенсию, как бабушке. Может, пойти самому поискать сумасшедший дом, пока я никого не покусал?»
Очень медленно, стараясь не дышать, Егор протянул руки и коснулся шершавой кладки.
Ничего не произошло. Но за стенкой недавно кто-то был.
Мальчик рукавом вытер почему-то вспотевший лоб. Спина тоже взмокла. В лицо лезла паутина, хотелось чихать. Ему вдруг показалось, что в центре ниши кладка
– Молотков, вылезай, ты не на экскурсии! – всполошился директор.
Неожиданно опять донесся далекий перезвон. Егор отважно приложил ухо к прохладному кирпичу.
«Молотков… Берегись охотника! Он чует тебя…»
Тоненький голосок звучал все слабее. Зато теперь Егор не сомневался – звук доносился именно оттуда, из-за покосившейся стенки. Но откуда в подвале ходики?
– Николай Сергеевич… – Егор внезапно закашлялся. – А что там дальше, за лыжами?
– Кажется, остатки старого фундамента, – оторвавшись от эсэмэски, не слишком понятно объяснил директор. – Пойдем, меня люди ждут.
Егор стал пробираться обратно, но по пути задумался. Допустим, голоса послышались. Как пьянице дяде Мише из четвертой квартиры: тот часто слышал голоса, заклеивал скотчем розетки и ругался на всех через форточку. «Не хотелось бы стать таким же», – вздохнул Егор. Но кроме голосов еще имелась непонятная печать на старом кирпиче. И не только…
Там было что-то еще. Что-то непонятное. А когда встречается непонятное, его обязательно нужно исследовать.
– Что с тобой? Чего затих? Ударился? – озабоченно спросил директор. Взрослые почему-то всегда начинали волноваться, когда Егору в голову приходила новая идея.
– Нет, все в порядке. Николай Сергеевич, а если человек, например, сошел с ума… Его обязательно увезут в больницу или могут разрешить жить дома?
– Это смотря кого, – почему-то разозлился директор. – Некоторых стоило бы увезти подальше, а они живут себе. Еще и образованием руководят… Постой, Молотков, ты куда собрался?
– Я, Николай Сергеевич, лучше тихонько в столовой посижу, – миролюбиво объяснил Егор. – Чтобы не мешать Нине Петровне вести урок.
– Какой ты заботливый, – похвалил директор. – Ничего страшного: я сам провожу тебя до класса.
Когда поднялись на второй этаж и подошли к кабинету, Егор чуть не подпрыгнул: он внезапно понял, почему кирпичи в подвале лежали криво и почему одни казались темнее и холоднее других.
Там, в стене, была замурованная дверь.
Глава третья,
в которой Егор Молотков собирается в сумасшедший дом, пугается соседки и получает в подарок амулет
Нина
Егор повернулся к своему столу и чуть не застонал от горя: к нему подсадили новенькую, Гайкину! Только этого не хватало – сидеть с девчонкой. Но вдруг соседка по парте ему улыбнулась светло и весело, и Егор улыбнулся в ответ. Ладно, пусть сидит, ему не жалко!
Когда прозвенел звонок, все помчались в столовую.
– Молоток, чего уснул, на тебя очередь в буфете занять? – спросили ребята.
– Идите без меня, – отмахнулся Егор.
Он внимательно прислушивался, но тоненькие голоса больше не звучали. Все равно следовало быть начеку! Он ведь теперь мог взбеситься в любой момент. Новенькую жалко, конечно: только явилась в новую школу, и на тебе, подсадили к буйному психу!
– Тебя зовут Егор? – Соседка протянула ему яблоко. – А меня Лера. Бери, у меня еще есть. Яблоки помогают пищеварению.
Егор хотел отказаться, но Шеламова с Чесноковой уже хихикали и шептались. «Все равно будут обзываться», – подумал Егор и взял яблоко.
– Значит, ты и есть Молотков? – с непонятным выражением уточнила Лера.
– Я и есть.
Егор стал осторожно жевать яблоко и снова подумал о стенке в подвале. Если честно, никакой двери там не было. Просто в темной нише будто заделали проход. Но куда он мог вести?
– Это чертеж ракеты? – спросила Лера, заглядывая к нему в блокнот.
– Просто так, – сказал Егор и перевернул страницу.
– Хочешь конфету? Бери, у меня еще есть. Шоколад способствует работе мозга.
– Не хочу.
– А ты знаешь, когда вашу школу построили?
– Не знаю.
– У тебя спина мелом испачкана. Хочешь отряхну? – предложила соседка.
– Это я испачкался о стену в подвале, – помрачнел Егор.
– В подвале? – живо заинтересовалась Лера. – А что вы там делали?
– Ящики считали.
– Туда можно сходить? Там, наверное, здорово?
– Там всегда закрыто, – отмахнулся Егор и свирепо откусил половину яблока.
– А что ты сейчас рисуешь? – никак не могла угомониться Гайкина. – Это план, да? План нашей школы, верно?
Егор впервые посмотрел на новенькую с уважением. Он и сам не заметил, как нарисовал примерный план школы. Просто взял и начертил: с кабинетами первого этажа, раздевалками и лестницами.
– Откуда знаешь? – спросил Егор. – Ты же здесь первый день.
– Мой прадедушка здесь учился, – тихо призналась Лера. – И дедушка тоже.
– Твой дедушка? Значит, он родился в нашем городе? – Егор вертел листок с планом школы, пытаясь сообразить, где именно они с Николаем Сергеевичем в подвале считали ящики. Получалось, что это позади школы. У стены, что между футбольным полем и старыми гаражами.
– Дедушка ходил сюда, когда здесь была не школа, а ремесленное училище, – Лера внимательно наблюдала за тем, как Егор вращает листок с чертежом. – Мальчики тогда учились читать и писать, а потом сразу работать на станках. Такая форма обучения…