Эгрегор
Шрифт:
Что-то случилось с Минги. Он изменился. Стал более… Беспокойным? Может это рождение Чёрного Солнца на него так воздействует? Тогда подвержен ли я этому? Нужно при встрече спросить у Справедливости.
Моя теория о невменяемости Минги, нашла подтверждение и в тех произведениях, что я видел на втором этаже. Если на первом всё больше встречались, так скажем, классические, то здесь можно было встретить весьма странные и необычные. К примеру, скульптура, а я был уверен что это была скульптура в Проявленном мире и я её даже где-то видел, в виде прозрачных лиц, собранная из тонкой проволоки. Или нечто, похожее на павлиный, распушённый
Вот даже картина, на которой изображено некое подобие тела оболочки. Вернее, там была отчётливо видна только лысая голова, пара глаз и ухо. Торс представлял собой замытое нечто, совсем не похожее на настоящее. Дополняли произведение, непонятные линии, завитки и прочее. Не картина, а полный хаос и анархия.
Подписана она была: “Прометей”.
В памяти тут же всплыл персонаж из мифов, что во множестве наплодили себе оболочки. Конечно, не без нашего участия. Герой, что принёс в Проявленный мир знание об огне. Конечно, здесь тоже не обошлось без эгрегоров, ведь это мы стоим за самыми важными знаниями человечества.
Но картина была ужасна. Как по мне, пустая трата холста и красок, хотя было и в ней что-то притягательное. Само лицо изображено выразительно, а левый глаз, в отличие от обведённого кругляшка-правого, вообще как настоящий.
Я перевёл своё зрение в колдовской спектр и чуть не обомлел. С покрытого синим сиянием холста, на меня смотрели два сияющих, жёлтым светом глаза.
Хорошая маскировка, масочник. Дух ещё не знал, что я его раскрыл и смотрел на меня, будто ожидая нужный момент, чтобы напасть. Едва я отойду от картины, он бросится в атаку. Тогда было бы неплохо его опередить.
Я отвёл руки назад, будто сцепив их за спиной. Чуть наклонился вперёд, с видом знатока разглядывая понравившийся шедевр. При этом голова существа сейчас была прямо напротив меня. С удивлением я заметил, что мешковина быле не одета на голову существа. Она была его головой. По её поверхности проходили стяжки и строчки ниток, словно существо сшивали, как куклу.
Времени достать что-то из рюкзака не было. К тому же тварь наверняка нападёт, как только увидит, как я запустил в него руку. Тогда я, насколько это возможно сделать тихо, щёлкнул пальцами правой руки за спиной, вызвав огонёк и резко выпрямившись выкинул руку вперёд, выпуская огненный шар в картину.
Мой снаряд угодил негоднику прямо в голову. В молчаливом крике раскрыв свой рот – будто чёрный провал в бедну, – а теперь я рассмотрел и его, существо сошло с картины и принялось бегать по комнате с горящей головой, не разбирая дороги, сваливая картины со стен и опрокидывая бюсты со столов и комодов.
Масочник настолько был занят, что не видел меня я пропустил его когда он в очередной раз побежал в мою сторону. Где-то там он и исчез в коридоре, правда несколько минут оттуда доносились звуки падающих предметов, звон разбитой посуды и ваз.
Конечно, можно было напасть на проклятого духа сейчас и разом уничтожить его, но это было бы крайним неуважением к хозяину дома. К тому же, слуга проявил крайнее рвение, чтобы не допустить в дом незнакомца. А это было похвально. Не испугался эгрегора! Признаться, я лелеял надежду, что масочник наконец-то поймёт, с кем имеет дело и перестанет на меня нападать.
Но надежде не суждено было сбыться. Едва
– Я дам тебе последний шанс, малыш. Мне нужен твой хозяин. Скажи где он, если знаешь, либо уходи. Я доложу, что ты с достоинством выполнял свой долг.
Молчит.
Но и не похоже, что мои слова возымели действие. Руки всё также плотно сжаты в кулаки, будто в каждой из них моё миниатюрное горло.
И тут масочник открыл рот и я, с удивлением для себя, как по-настоящему орёт это существо.
Звук был такой громкий и протяжный, что я упал на колени, в отчаянии закрывая голову от ужасных эманаций боли, что издавало существо. Где-то на границе сознания, я слышал плач и детские крики. Их были десятки или даже сотни. Измученных страшным, древним духом.
А ведь я думал, что карлик немой!
Едва существо прекратило орать и я попытался подняться, как был опрокинут чем-то тяжёлым и холодным. Уродец сбил меня с ног. Маленькие ручки стянули моё горло.
Масочник сидел на мне сверху. В пылу схватки я высвободил одну левую руку и тут же пропустил удар в скулу, но зато я нащупал ей что-то острое и полукруглое. Осколок! Видно от одной из ваз, что разбилась то ли от чудовищного крика, то ли от моего падения.
Третий за наши стычки взмах. Ничему его жизнь не учит. Мешковина, что служила существу головой, прорезалась в том месте, куда угодило остриё моего оружия. Из раскрывшейся раны посыпались разноцветные искры. Маленькие синие, красные и жёлтые огоньки. Запрокинув голову, существо ещё стояло так несколько секунд, не издавая ни звука. Странная иллюминация вдруг закончилась, будто это закончился мощный поток крови из перерезанной артерии и тело всё также беззвучно опустилось на землю.
Из масочника будто выпустили весь воздух, когда огоньки перестали вырываться из него. Теперь на полу лежал самый обычный мешок с отверстиями для глаз.
– Какой-то странный дом мечты, ты не находишь, Карвилий?! И как вы в таких условиях живёте с хозяином?
Мой невольный собеседник молчал как обычно, но я вдруг почувствовал слабый поток хизии, что начал исходить из перстня. Новый друг чувствовал, что где-то рядом находится то, ради чего его запечатали внутри драгоценности.
Такой слабый отклик хизии, я был уверен, не мог почувствовать никто из моих братьев. Я же отличался от них. Энергия чувств будто струилась в моих жилах вместо крови.
Это всё началось в те тёмные времена, когда эгрегоры будто дикари убивали своих же братьев. В те времена, как я уже говорил, я предпочитал проводить в Проявленном мире, избегая не нужного насилия.
Там во мне выработалась буквально звериное чутьё хизии.
Чувства обострились не только у меня. Карвилий, безмолвное существо живущее в перстне, похоже ощупывал пространство, в поисках своей цели. Его нетерпение становилось более явственным, и я решил идти туда, где оно нарастало. Будто это детская игра “горячо, холодно”.