Эх, закрутилось!

Янук Елена Федоровна

– А как его не третировать?
– посочувствовала я.

– Хорошо, ты меня понимаешь, - словно не заметив иронии, сказала Катя и допила шампанское.
– Ладно, я пошла...

Я кивнула, наблюдая как Катерина, нетвердо держась на ногах, уходит. Н-да, кто бы мог подумать, все это время боролась сама с собой и была непобедимой.

Праздник затянулся, мне хотелось, чтобы все скорее закончилось.

Глава шестая

Сергей

Несколько мгновений я с любопытством разглядывал ту ненормальную, что похитили вместе со мной. Она, конечно, хорошенькая и даже

больше. Темные глаза, весело задернутый носик, проницательный взгляд, и вкусный запах, но все же она не в себе.

Юлия улыбнулась Андрею. Я почувствовал, как что-то сжалось у меня в груди. Слабоумие, видно. Я поморщился и отвел взгляд от ладной фигурки.

Подошла Катя:

– Пойдем со мной. Ты уставился на Андрея, танцующего с Юлей, с такой яростью, словно хочешь придушить его.

– Я не знаю, кто она, но здесь, кажется, ее знают все!
– вкрадчиво прошептал я, собираясь настойчиво допросить Катю.

Она раздраженно махнула головой и скривилась.

– Не начинай, зануда.

– Я вообще-то молчал, а тебе надо лечиться от паранойи. Ты разговариваешь как идиотка.

– Я разговариваю так, чтобы ты понял... И вообще, если и дальше собираешься мне хамить, учись читать мысли!

Катя резко развернулась и ушла.

Я с гневом уставился на танцующую парочку. Андрей явно заинтересованный гостьей не сводил с нее глаз, нашептывая Юлии что-то приятное. Она отвечала ему, в ее голосе звучал смех, когда Юля легонько покачала головой, вежливо реагируя на заигрывания волка.

Потом откуда-то появилась Катя и они ушли. Сплетничают, небось. Сестричка сейчас в гневе. Почему-то эта их беседа меня просто взбесила. У меня от напряжения и злости дрожали руки, хотелось все разметать, уничтожив спокойствие и радость на лицах.

Рядом внезапно оказался Роман Николаевич:

– Сережа, я недавно узнал о тебе, Тео сказал, чтобы я тебя не тревожил, но мы с мамой так за тебя волновались! Ирина даже отправила тебе письмо, чтобы ты не приходил на праздник, лучше полежал, отдохнул... Спасибо тебе, несмотря на все, ты нашел возможность навестить старика.

Гнев немного отступил после искренних слов Романа Николаевича. Я подошел и обнял отца.

– С праздником, пап, подарок привезу завтра.

– Ну, что ты, Сережа, какой подарок! Ты пришел, для меня это и есть подарок! Здоровье надо беречь. Ты возьми отпуск, отдохни. Может с Катей куда бы съездили?

– Я знаю, как ты мечтаешь о внуках...
– улыбнулся я.

– Да, а ты что, решил нас с мамой порадовать?

– Думаю над этим...
– тактично вывернулся я. У Романа Николаевича глаза радостно заблестели.

– Сережа, ты не представляешь, как я рад, что ты над этим задумался, смотреть не могу, как ты одинок.

Я только улыбнулся. Злиться на них за неподдельную заботу? Нет, я очень люблю их с мамой и даже Катей. Когда есть терпение ее выносить.

Тут появилась Ирина Михайловна. Она кратко, но крепко от сердца, меня обняла, улыбнулась, и увела отца приветствовать каких-то запоздавших гостей.

Визит родителей на какое-то время отвлек и принес покой. Катя уже рассталась

с гостьей, и та скучала на диване, медленно потягивая шампанское. Я решил расспросить ее, что там случилось на самом деле, ругая себя, что не догадался сделать это сразу. Ничего нового хорошего не ждал, но чему бы грабли не учили, а сердце верит в чудеса.

Когда поймал ее насмешливый взгляд, чуть не передумал, но все же подошел. Но разговор не случился. На меня что-то накатило. Взорвало изнутри. Это был гнев, и мое бессилие контролировать тело. Происходил оборот. Я сопротивлялся этому как мог. Но видно мог я очень мало!

Не выдержав нервного напряжения, тело затряслось, ноги подломились, и я упал, уткнувшись мордой в ковер. Какое-то время так и лежал, не двигаясь, давая возможность телу отдохнуть, а голове оправиться от пережитого.

В голове кто-то вкрадчиво шептал, но что я понять не мог, огромным усилием я поднялся с холодного мраморного пола, с отвращением обнаружив, что лапы заметно дрожат. Потребовалась вся сила воли, чтобы просто устоять. Тео и Кевин нависли надо мной каменными глыбами. Это было большое нарушение - оборот в общественном месте. Гости продолжали веселиться, вдали играл оркестр, но кто-то все равно видел.

Юля, с ужасом наблюдавшая за происходящим, резко подхватила меня на руки, словно желая защитить. Кто-то рядом подобрал мой костюм и обувь. Это Даша, она и разморозила всех, когда сухо сказала:

– Пошли отсюда! Вы видите, что твориться?

Я свернулся калачиком на руках у Юли и, уткнувшись носом в ее локоть, затих. Век бы не двигаться! Знал, что грядут разборки и выволочки от Тео, понимал, что виноват, но разобрать, как это произошло, не мог! Даже мысли не было обернуться! Слабость накатывала волнами, расслабившись в Юлиных руках, чуть не уснул.

Очнувшись чуть позже, я понял, что мы у меня дома.

Юля

Кухня его дома встретила меня идеальной чистотой. Мебель и кухонная техника блестела, словно только что начищенное серебро, посуда сверкала, тарелки были расставлены строго по ранжиру. Я, бегло глянув, вздохнула, такая аккуратность Даше бы понравилась. В отличие от нее у меня все зависит от фазы. Время раскидывать камни: все лежит, где лежится, и ждет, когда я буду посвободней; и время собирать: когда я, надраив каждый сантиметр, сдуваю малейшую пылинку, гордым взглядом окидывая вылизанные пенаты.

Набрав кружку холодной воды, я предложила ее дрожащему Ыжику, замершему у меня на руках. Не хочет. Есть тоже. Удивительно это, насколько я знаю лиса, он от еды не оказывается. Ладно, сколько раз я это с Тучкой проходила. Больные капризы, напою и накормлю позже. Ыжик опять опустил голову и прижался к груди. Ох, я, оказывается, очень люблю, когда он в зверином виде.

Правда, не такой ценой.

Когда это случилось посредине праздника, я поразилась сдерживаемой панике в глазах у Даши и Люды. Я чего-то явно не понимала, судя по их реакции, произошло что-то из ряда вон выходящее. Что именно, пока не ясно, судя по тому, как мучился Ыжик, превращение в лиса получилось как-то не так, словно против его воли.