Ехали медведи…
Шрифт:
– Слушай, Борь, а давай теперь вместе читать будем? – говорит он, когда игра заканчивается, – Страничку ты, страничку – я, по очереди. А то тебе же в школу через два года, а мама с тобой как-то маловато занимается.
– Не, читать скучно, я лучше рисовать буду. Всё, что можно сказать или прочитать, можно нарисовать, и будет ещё лучше. Вот ты старый вырастешь, забудешь, как мы с тобой с горки катались, а я приду к тебе и нарисую, и ты вспомнишь. И скажешь, я хороший художник или нет. Я думаю, я буду хорошим
– Приходи, Борис. Что бы ни случилось, со мной или с тобой, запомни наш разговор и рисуй. Нарисуй и снег, и слона, и кенгуру, и нас с тобой на горке. А потом приходи ко мне. Обязательно приходи ко мне, обещаешь?
– Обещаю тебе, старая крыса, что я больше никогда к тебе не приду! Я забыл тебя, выкинул тебя из головы, но ты никак не хочешь оставить меня в покое! Ты продолжаешь появляться в моих ночных кошмарах, ты постоянно выскакиваешь, как чёрт из табакерки и хочешь от меня чего-то, как будто тебе недостаточно того, что ты и так отнял у меня всё. Предатель! Грязный трус! Я точно знаю, что стану отличным художником, и даже твоя гнилая кровь, текущая сейчас во мне, не сможет остановить меня. И я не просто не приду, я вычеркну тебя из своей памяти навсегда, как будто никакого деда у меня и не было никогда. А если ты ещё хоть раз посмеешь вломиться в мою жизнь, я обещаю, что убью тебя. Я убью тебя ещё раз своими же собственными руками, гнида ты коллаборационистская!
– Э, парень, ты в порядке?
Голос определённо принадлежал, человеку, а не патрульному дрону или саморегистратору и не на шутку напугал Бориса. Он обернулся и обнаружил, что за его спиной стоит молодой человек лет двадцати пяти, одетый в длинный плащ болотного цвета и огромные резиновые сапоги. Как и полагалось, на нём были все средства самомаскировки, но чёрная маска съехала набок, обнажая небритый подбородок, а шапка была ему явно мала и едва закрывала затылок. Человек смотрел на него довольно дружелюбно и даже с некоторым любопытством.
– Я? – Борис даже не знал, что ответить, – Да, да, я в порядке. Просто задумался…
– Ты местный? Что-то я тебя здесь раньше не видел.
– Местный.
– А, ну ладно. Я тоже местный. Слышь, я бы на твоём месте тут долго не ошивался. В этом мусоре радиации больше, чем звёзд на небе. Я Иосиф, кстати, а ты?
– Иосиф? – Борис подумал, что парень шутит, таким необычным было его имя.
– Ну да, мои предки были странными. Рассказывали мне, что откопали это в какой-то книге. Ну, книги, которые читают, слышал о таких?
– Не-а, не слышал. А ты разве не должен сидеть дома, как все остальные?
– Я-то? Не, мне можно. Я рабочий.
– Кто?
– Ты чё, глухой? Или, может, с луны свалился? Работаю в центре сортировки, обеспечиваю вас продуктами, одеждой, всякой прочей хренью. Понял теперь?
– Теперь понял. И вам можно просто ходить по улицам без маршрутного листа?
– Не, ну без маршрутного листа, наверное, даже
– Я художник.
– Ну да, как я сразу-то не догадался? Вы все домашние – художники, программисты, копирайтеры. Бездельники, короче. Хотя, стоп. Какой-то ты слишком резвый для бездельника. Они обычно, типа, рыхленькие такие. Ну ты понял. От сидения дома сил особо не прибавляется. А ты, я погляжу, качаешься что ли?
– Бывает иногда
– Ну вот, я же говорю! Слушай, есть идея. Хочешь со мной на сортировочном центре работать? Не, парень, я серьёзно, могу устроить. Поговорю кое с кем. Тебя как звать-то?
– Борис.
– Имя для победителя. Нут так решай, Борис, пойдёшь со мной мешки таскать?
– Нет, наверное, спасибо. Мне и так хорошо.
– Ну как знаешь. Моё дело предложить. Слушай, ты только не говори никому, что видел меня здесь, ладно? У меня тут кое-что… В общем, чужим лучше об этом не знать.
Борис оглянулся по сторонам в поисках патруля или саморегистратора – чего угодно, на случай если придётся всё-таки сообщить о правонарушении. Как назло, улица была пуста.
– Так что, Борис, не скажешь? – было заметно, что Иосиф немного нервничал.
– Не скажу.
– Супер. Я знал, что ты крутой чел. И ты даже не спросишь, что это?
– Ты же, вроде, сказал, что это тайна…
– Да ладно, тебе я покажу. Только никому, помнишь, ты обещал.
Парень расстегнул верхнюю пуговицу своего пальто, и внезапно оттуда выглянула пушистая мордочка, и два зелёных звериных глаза лениво зажмурились на свету.
– Что это? – Борис пригляделся, – Это же… как там было… «Все сюда, смотрите! – крикнул серый кот, – Я, пожалуй, с ними задом наперёд!»
– Ага. Шерстяной засранец, так кажется, их раньше называли. Этот мелкий совсем, в подвале сидел, я его ещё неделю назад заприметил, а сегодня он сам ко мне вышел. Странно, я думал, их всех сожрали крысы.
– Ты что, собираешься его домой забрать? Это вообще легально?
– Легально или нет – не знаю. Я же говорю, я кроме грызунов здесь никого не видел, даже голуби куда-то пропали. Заберу, конечно, тут ему всё равно не выжить. Чем его кормить-то, интересно? Мышами? У нас на складе их полно, хоть по сто штук буду ему таскать. Как тебе идейка?
– Не знаю. Хочешь – забирай, мне-то что. Слушай, Иосиф, мне пора. Ты сам говорил, тут токсины и всё такое… – Борису уже хотелось побыстрее закончить этот странный разговор, тем более что он уже более или менее понимал, как добраться до дома.
– И то верно. Мне и самому уже надо идти, через полчаса процедура самоидентификации и доставка еды. Сваграню себе ужин и залипну в транслятор на пару часов. Так ты не передумал насчёт работы?
– Нет, Иосиф, спасибо.
– Ну тогда бывай. Увидимся, парень. Когда-нибудь. Наверное.