Эхнатон: Милость сына Солнца
Шрифт:
– Тебя послали с государственной миссией, дедушка? – спросил Яхотеп.
– Да, ибо я был тогда человеком государственным. Мой господин Эйе, отец царицы Нефертити, прислал послание к Мерира с просьбой отправить меня с поручением фараона в Нубию. Там нужен был верный человек для того чтобы провести в жизнь политику нового культа не так как это делал Мерира. Нубия это вам не Фивы.
– И туда ездил ты?
–
1357 год до новой эры. Седьмой год правления фараона Аменхотепа IV (Эхнатона)
Бата посетил своего племянника в полдень, хоть это было время совсем не подходящее для визита. Молодой чиновник сразу же понял, что у дяди что-то случилось.
Старый учитель писцов выглядел разбитым и усталым. Он без приглашения уселся на высокое деревянное кресло и понуро опустил голову.
– У вас что-то произошло, дядя?
– Да. Я только сейчас узнал об этом, сын мой. Большое горе опустилось на нашу семью.
Нехези понял, что если дядя обратился к нему со словами "сын мой", то действительно произошло нечто весьма серьезное.
– Дядя, у меня крайне мало времени. Я собираюсь покинуть Фивы на неопределенное время.
– Что? – Бата поднял голову. – Как это покинуть? Что значит покинуть Фивы?
– Мой господин Эйе прислал послание их Ахетатона от имени фараона к Мерира. И великий жрец Атона посылает меня в Нубию. Там закладывается храм Атона и я лично должен организовать все для его строительства пока не прибудет архитектор от Бека. Это воля самого фараона.
– Вот как? Но строительство храма это не самое сложное в Нубии. Как это там примут? Вот вопрос. Это сложная миссия, Нехези. И ты вполне подходишь для неё. Я хорошо учил тебя.
– Я знаю, дядя.
– Ты входишь в силу сын мой и не откажешься помочь своему старому дядюшке, не так ли?
– Но вы, наконец, скажете мне что случилось? – Нехези посмотрел на старика.
– Мой мальчик, твой брат Ана был схвачен людьми Мерира прямо в храме.
– Схвачен? – не поверил Нехези. Мерира совсем не предупреждал его об этом. – Когда?
– Сегодня утром, Нехези. Добейся его освобождения.
– Но в чем его обвинили? Я в первые слышу об этом.
– Кто-то донес, что он тайно служит старому культу Амона-Ра. Соглядатаи Мерира видели, как в мой дом входил недавно Тамра, жрец храма Амона, объявленный нынче врагом фараона.
– Что? Вы поддерживаете связи с теми, кто стал врагами фараона? Это крайне неосмотрительно, дядя.
– А что я могу сделать? И те и другие угрожают бедами мне и моей семье. А кто защитит меня? Кто? Думаешь я сам бы пригласил Тамра в свой дом? Но он меня не спрашивал.
– Хорошо. Я все понял. Но при чем же здесь Анна, дядя? Не он же принимал
– Кто знает, что на уме у этого негодяя Мерира? Сегодня мой сын, а завтра я. Разве ему вообще нужен повод для убийства? Он скажет, что Ана предатель и враг Его святейшества.
– Я попробую все выяснить и освободить Ану.
– На тебя у меня вся надежда. Меня он и слушать не станет. Ты отправься к Мерира прямо сейчас?
– Да.
Молодой чиновник выскочил из дома, где его уже ждала колесница и эскорт.
Он крикнул своему вознице:
– В дом господина Мерира!
– К Мерира? Но ты говорил, что мы сразу же отправимся из города, – ответил возница, в качестве которого снова выступала Мерани.
– Обстоятельства резко изменились, Мерани. Сын моего дяди арестован.
– Ана, третий жрец храма Атона в Фивах?
– Он. И я совершенно не понимаю, что произошло. Его взяли по приказу Мерира. Но я вчера видел верховного жреца и он, ни словом не обмолвился об этом. Из этого можно сделать вывод, что верховный жрец что-то задумал.
– Он специально сделал это чтобы напугать тебя, Нехези.
– Может и так. Сейчас мы все узнаем.
Нехези с трудом добился приема у Мерира, тот хотел сказаться занятым, но молодой секретарь хранителя лошади фараона был настойчив. Его проводили в личные покои великого жреца Атона.
– Я позволил себе оторвать тебя от важных государственных дел, по срочному делу, почтенный Мерира. Арестован мой двоюродный брат Ана, третий жрец фиванского храма великого Атона.
– Я знал, что ты придешь по этому поводу, Нехези, но не думал, что так скоро. Старик Бата уже успел тебя нажаловаться. Перейду сразу к делу. Он обвиняется в тяжком преступлении – предательстве. А ты сам понимаешь, что значит предать фараона! Это самое большое преступление в нашей стране.
– А он предал Его святейшество?
– Самого фараона. Да, да, фараона! Он сам согласился стать жрецом Атона и отречься от Амона, но на деле продолжал служить жрецам свергнутого культа.
– Но это не правда, господин. Ана не мог предать. Это злобный навет.
– Это не навет. Это доказано и у меня есть свидетельства его сообщников. Я могу показать тебе результаты дознания и ты сам во всем убедишься. Так, что тебе, Нехези, верный слуга фараона, не следует заступаться за его врагов.
– Но Ана не мог участвовать в заговоре против Его святейшества, – снова стал твердить Нехези. – Я его знаю с самого детства. Какой из него заговорщик? Он мог просто по молодости и неопытности попасть под влияние жрецов Амона-Ра. Но в душе он верен Его святейшеству повелителю Верхнего и Нижнего Египта. Я могу ручаться за это своей собственной головой.
– А что ты предлагаешь? Отпустить его? Так? – Мерира хитро посмотрел на Нехези. – Но уже принято решение убить всех кто замешан в деле заговора жрецов Амона-Ра. Сам Тамра, это подлый негодяй, уже поплатился за свои преступления.