Эхо мёртвого серебра
Шрифт:
— Понимаешь, — сказал я мягко и вкрадчиво, — у меня сейчас дилемма. Убить тебя или нет. Ты ценный союзник, свет опять же, но ты узнала слишком много.
— Тогда зачем зелье… — Выдавила волшебница, едва двигая губами.
— Ох, ну ты же поняла, кто я, а значит, точно слышала о моих привычках.
Я улыбнулся самой мягкой и тёплой улыбкой, девушка побледнела. На лбу выступила холодная испарина. Н-да, репутация однако. Надо будет расспросить, какие байки обо мне распустили за век. Явно нелестные, но это даже лучше.
— Я… никому не расскажу!
—
— Слово волшебницы!
— Ты женщина, только дурак будет верить женщине на слово.
— Я, нет, мы! Мы уже смертники, поодиночке нам не выжить!
— Вот как, ха, это почему?
— Мы убили торговца! Сейчас сюда спешат их стражи с нижних этажей! Даже угроза торговцу карается смертью!
Я посмотрел на Элиаса, полуэльф выпрямился и откинулся, назад прижав ладони к пояснице, покачал головой:
— Я здесь никогда не был, порядков не знаю.
— Ладно, допустим. Но мы от входа буквально в паре шагов.
— Он уже перекрыт! Наверху нас ждут! Думаешь, почему этот выродок так бесстрашно ходил по крипте?!
— Хорошо, ты меня почти убедила, девочка. Что же ты предлагаешь?
— Нам нужен потайной выход, их всего семь на пяти этажах!
Глаза считают зеркалом души, вот только это бред. Глаза простая штука, почти у всех они одинаковы. А вот мимика! Маленькие подёргивания мышц лица, которые человек даже не замечает, мимолётные гримасы. Вот они выдают намерения, хоть и с большой погрешностью. Она боится, в ужасе! Пугает меч у горла, чудовище из детских сказок держащие его и месть дворфов. Она уже поняла, что узнала слишком много.
Какой же соблазн надавить на меч и смотреть, как искорка жизни затухает в огромных глазах. А ведь меня даже нельзя будет обвинить в жестокости. Простая необходимость.
Клинок дрогнул и медленно отодвинулся, скользнув плоской частью по подбородку. Фарина неуверенно взяла протянутую руку. Встала с трудом, зелье остановило кровь и затянуло рану розовой кожицей, но сотрясение осталось. Колдовать ей будет очень трудно, как и ходить.
— Элиас, помоги нашей прекрасной спутнице. — Опустив меч поднял ключ на ладони и сверился, как с компасом. — Нам нужно спустится на пару ярусов ниже.
— Зачем?! — Выдохнула девушка, хватаясь за протянутую руку и опираясь на полуэльфа.
— Там для меня расставлена ловушка.
— Так зачем туда идти?!
— Ну как же, люди старались, а я возьми и не приди? Это не вежливо.
***
Орсвейн на ходу поправляет левый наплечник, не слишком удачно затянул ремешок. Солнце светит в спину, нагревает новенькие латы, а густая тень накрывает всю улицу до самой площади. Редкие приключенцы вжимаются в стены, прячутся в переулках от гиганта. Сквандьяр сказал, что Элдриан спустился в крипту, а оттуда ему точно не сбежать. А если жирдяй соврал, то далеко убежать не успеет.
Возле башен копошатся люди, несколько чиновников отдают приказы и грызут ногти, бросая затравленные взгляды на вход в подземье. В стороне бурлит толпа не успевших спуститься. Стража
Сначала Орсвейна внимания не обращали, но стоило приблизиться все ощутимо занервничали. Тройка стражников выдвинулась навстречу, но сделала вид, что направляется в другую сторону.
Чиновники задрожали, прижались друг к дружке, глядя на него с ужасом и непониманием.
— Мне нужен некий Элдриан. — Прогудел Орс. — Он спускался сегодня?
— Д-да… из-за него такая буча.
— Вот как?
— Его группа убила торговца, а это страшное преступление против всего города! Против окрестных королевств!
С каждым словом, поняв, что убивать их не собираются, чиновники смелеют. Один с хрустом выпрямился и тут же согнулся под тяжестью ладони рыцаря, опустившейся на макушку.
— Как мне повезло, господин Сквандьяр сказал, что у вас есть артефакт для отслеживания его.
— Д-да… прошу.
Чиновник протянул амулет, серебряный диск на платиновой цепочке. Луч солнца отразился от отполированной до зеркальности поверхности, ударил в глаз Орсу. Гигант даже не поморщился. С любопытством повертел в руке, вопросительно глянул на чинушу.
— П-посмотрите в отражение и подумайте о нужном человеке. Амулет направит вас к его браслету…
***
Я чихнул, потёр кончик носа и огляделся. Шарик света парит под самым потолком, освещает мрачные гробницы с развороченными воротами. Ярус раздаётся вширь и больше напоминает уменьшенную копию города. Через равные промежутки вздымаются массивные колонны, без которых ярус обрушится.
Витой гранит покрыт искусной резьбой от пола до потолка, на группу безразлично взирают черепа воплощений Смерти. В костлявых руках сжимают Орудия Её. Мечи, топоры, копья и флаконы яда. Они обрамляют основной узор: младенец, плавно превращающийся в старика. Резьба поднимается по спирали и исчезает в темноте.
Какая древность… Должно быть, колонны были старыми ещё до рождения деда. Лич поменял принятую в имперском культе концепцию смерти. С череды бесконечных перерождений, на краткий росчерк меж двух бесконечностей. Его злило пренебрежение к Смерти, будто это нечто временное. Ха…
— Ностальгия? — Спросил Элиас, поравнявшись со мной и косясь на волшебницу.
Девушка всё ещё массирует шею и бросает на меня странные взгляды. Такое ощущение, что ей понравилось быть в полной власти.
— В какой-то мере. — Я пожал плечами, бросая взгляды на склепы, запечатанные и вскрытые.
Ключ подрагивает в руке, тянется дальше по коридору. Волшебница нервничает, ей не нравится, но и ослушаться не может и… не хочет. Забавно.
Седьмой ярус, ярус знати, королей и героев. Как бы странно это ни звучало, но герои были и у империи. Хотя думаю сейчас даже память о них вымарано из истории. Очень мало разграбленных гробниц и очень, очень тихо. Чутьё извелось от чувства чужого взгляда, будто сама тьма следит за нами.