Эхо-парк
Шрифт:
– Тогда каким образом это было подстроено? Откуда ты мог знать, где…
– Сам раскинь мозгами, Босх. Они не дураки. Они не стали бы контачить со мной напрямую.
Босх кивнул. Он сообразил.
– Морис Свон, - сказал он.
– Он являлся посредником при сделке. Расскажи мне об этом.
– Что рассказывать? Все было подстроено, парень. Он сказал, все это затевается для того, чтобы ты поверил. Ты допекаешь кого не следует, и тебя надо переубедить.
– Кого именно я допекаю?
– Этого он не объяснил.
– Морис Свон?
– Да, но тебе это без пользы. Его ты тоже
Да, Босх знал. Адвокат Морис Свон был крепким орешком, а кроме того, уважаемым членом адвокатской коллегии. Да еще и телезвездой вдобавок - любимым героем телепрограмм на тему закона. Нет возможности открыть на него охоту, имея в активе лишь слова его подзащитного, тем более маньяка и серийного убийцы. Ловкий ход О'Ши и Оливаса - использовать в качестве посредника Мориса.
– Наплевать, - усмехнулся Босх.
– Я хочу знать, как было дело. Расскажи.
– Свон вышел на них с предложением судебной сделки. То есть я помогаю им закрыть висяки, а они взамен оставляют мне жизнь. Он сделал это без моего ведома. Если бы он спросил меня, я бы сказал: «Не парьтесь». По мне, лучше укол, чем сорок лет в камере. Тебе это легче понять, Босх. Ты из тех, кто считает справедливым око за око, зуб за зуб. Мне это в тебе нравится.
– И что же произошло дальше?
– Однажды вечером в тюрьме меня отвели в комнату для посещений, и там сидел Морис. Он сказал, что, мол, обсуждается одна сделка. Но она сработает лишь в том случае, если я добавлю к покупке бесплатный подарок. Возьму на себя дело, которого не совершал. Он объяснил, что назначат следственный эксперимент с выездом на местность и мне придется показать одному детективу, где закопан труп. Этого детектива надо обязательно убедить, а единственный способ это сделать - показать, где тело. Этим детективом был ты, Босх.
– И ты ответил «да».
– Когда он сказал, что будет выезд на местность, я ответил «да». Это единственное, из-за чего я согласился. Это был какой-то шанс. Я решил его не упускать.
– И тебе дали понять, что сделка исходит от Оливаса и О'Ши?
– А от кого еще она могла исходить?
– А Морис Свон когда-нибудь называл их имена в связи с ней?
– Он сказал, они хотят, чтобы я так поступил. Предложение исходит от них. Они не пойдут на сделку, если я не возьму на себя лишнее убийство. Либо я вбрасываю в игру Жесто и отвожу тебя к ее могиле, либо никакой мне сделки. Улавливаешь?
– Да.
Босх почувствовал, что ему сделалось жарко от гнева. Он постарался притушить его на время, чтобы использовать в нужный момент. Но только не сейчас.
– Откуда ты взял подробности, которые сообщил мне на допросе?
– От Свона. А он получил все от них. Заявил, что у них есть записи старого расследования.
– И он объяснил тебе, как отыскать труп в лесу?
– Свон сказал, что там, в лесу, будут специальные пометки. Показал мне фотографии и растолковал, как проводить туда вас всех. Ничего сложного. Ночью, перед допросом, я все
Босх молчал, размышляя, до чего же легко он дал ввести себя в обман. Он так долго и так неистово хотел добиться правды, что его это ослепило.
– А тебе-то какая корысть? Ты-то что выигрывал, Рейнард?
– Что я выигрывал, с их точки зрения? Мою жизнь, парень. Они предлагали мне в обмен мою жизнь. Хочешь - бери, нет - пошел вон. Но, откровенно говоря, жизнь меня мало заботила. Когда Морис сказал, что будет следственный эксперимент в лесу, я понял: это мой шанс удрать… и еще разок навестить… свою лисью нору. Этого мне было довольно. На остальное мне наплевать. Мне было наплевать, если я погибну при попытке к бегству.
Босх старался прикинуть, что еще ему следует сделать или спросить. Он подумывай, не воспользоваться ли сотовым, позвонить окружному прокурору или судье и попросить Уэйтса сделать признание по телефону. Он снова положил фонарь на землю и полез в карман, но телефона там не было. Босх вспомнил, что выронил его, прыгая в фургон и прикрывая собой Рейчел, когда из гаража понеслись выстрелы.
– Ты еще здесь, детектив?
– позвал Уэйтс.
– Да. Что насчет Мари Жесто? Свон объяснил тебе, почему ты должен взять на себя вину за ее убийство?
Уэйтс рассмеялся:
– Ему не требовалось это делать. Было и так ясно, что существует сговор. Тот, кто угробил Жесто, хотел сбить тебя со следа, чтобы ты от него отцепился.
– А какие-нибудь фамилии назывались?
– Нет, никаких фамилий.
Босх покачал головой. У него нет ничего ни на О'Ши, ни на Энтони Гарланда, ни на кого-либо еще Он бросил взгляд вдоль туннеля назад, в направлении гаража. Он ничего не увидел, но знал, что там сейчас должны находиться люди. Они нарочно заслонили пробивавшийся с того конца свет. Босх знал, что с минуты на минуту начнется.
– А что насчет побега?
– спросил он, чтобы не дать разговору заглохнуть.
– Ты его спланировал или это была импровизация?
– И то и другое понемногу. Я встретился со Своном вечером накануне следственного эксперимента. Он объяснил мне, как я поведу вас к трупу. Показал фотографии и рассказа! о метках на деревьях. Что они начнутся, когда мы приблизимся к месту, где был оползень и где придется спускаться в овраг. Вот когда я понял, что получаю шанс. И сказал, чтобы он велел им снять с меня наручники, если придется куда-нибудь лезть. Заявил, что не пойду на их сделку, если придется карабкаться с прикованными к поясу руками.
Босх вспомнил, как О'Ши спорил с Оливасом, как приказал ему снять с арестанта наручники. Протесты Оливаса были всего лишь игрой на потребу публике. Точнее, ему, Босху. Все вообще липа, специально рассчитанная на Босха. Все игра, и разыграна она была превосходно.
Босх услышал шаги крадущихся по туннелю людей. Он повернул фонарь в ту сторону и увидел их. Это была группа спецназа. Черная броня из специального синтетического материал - кевлара, автоматические винтовки, очки ночного видения. Они приближались. В любой момент они запустят в туннель свето-шумовую гранату и начнут штурм. Босх выключил фонарь. Он знал: Уэйтс убьет женщину в тот самый момент, как они сделают первый шаг.