Эхопраксия
Шрифт:
– Fhat thouding do’re.
Не крик. Даже не восклицание. И, судя по интонации, не команда. Но звук проник в Центральный узел с южного полюса и словно физически сбил Валери с цели, забрался монстру прямо в голову, схватил ее за двигательные нервы. Она вывернулась в воздухе и приземлилась, как паук-скакун, на изгиб переборки; замерла: ярко-галогеновые глаза, рот полон сверкающих зубов, будто у маленькой акулы.
– Juppyu imake.
Мур вышел из оборонительной стойки, с удивлением посмотрел на собственные руки, поднятые
Из горла «Венца» поднялся Чайндам Офоэгбу.
«Ты не можешь этого сделать, – подумал Брюкс в изумлении. – Ты должен еще три дня сидеть в трюме».
– Prothat blemsto bethe? – Руки Двухпалатника парили, словно пальцы пианиста над невидимой клавиатурой. Свет в глазах переливался северным сиянием.
«Плевать, насколько ты умный. Ты все равно сделан из мяса и не можешь просто так выйти из декомпрессионной камеры».
Сейчас у Двухпалатника бурлила кровь в жилах. Все пузырьки выпустили досрочно, газы освободили от веса слишком многих атмосфер, и теперь они устроили танцы в суставах и капиллярах…
«И надо-то совсем немного – один крохотный пузырек в мозгу. Незначительная эмболия в правильном месте, и все, ты – покойник, раз – и нет».
– Ваша вампирша, – начала Сенгупта, прежде чем Мур успел ее остановить. – У нас тут проблемы, ставящие всю экспедицию под удар…
«Но тебя же больше нет? Ты – лишь часть тела, узел в сети. Расходник. Обретешь ли ты сознание, когда рой отрежет тебя? Успеет ли Чайндам Офоэгбу проснуться и умереть обыкновенной тараканьей смертью? Успеет ли изменить мнение, почувствовать, как его предали, прежде чем уйдет навсегда?»
Офоэгбу закашлялся, в воздухе повис разреженный кровавый туман. Кровь и звезды пузырились в глазах Двухпалатника, он начал падать.
Вслед за ним наверх поднялась Лианна, согнувшись в три погибели: одну руку она крепко прижала к боку, другую, морщась, протянула вперед. Но ее хозяин оказался слишком далеко. Латтеродт оттолкнулась от края южного полюса, полетела вперед и подхватила монаха. Каждое движение стоило ей многого.
– Если вы, суки, больше друг друга не убиваете, – она закашлялась, начала снова, – то, может, поможете мне отнести его обратно в трюм, прежде чем он загнется прямо у вас на глазах?
– Твою мать, – выдохнул Брюкс, рухнув обратно в камбуз. Узел вернули в сеть; Лианна поставила себе лечебную сетку, загипсовалась и отправилась в койку, пока сломанные части сшивали друг друга.
Мур уже открыл бутылку скотча. Протянул бокал.
Брюкс, все еще на взводе, чуть не захихикал:
– Ты шутишь? Сейчас?
Полковник взглянул на трясущиеся руки Дэна.
– Сейчас.
Брюкс осушил бокал одним залпом. Мур снова его наполнил, не спрашивая.
– Так не может продолжаться, – выдохнул Дэн.
– Не может. И не будет.
– Чайндам ее остановил.
– Чайндам был лишь интерфейсом, и Валери это прекрасно знает. Напав на него, она ничего не добилась бы, а рисковала всем.
– Что, если бы она выкинула этот номер пару дней назад? А если выкинет снова? – Брюкс покачал головой. – Ли могла погибнуть. Нам повезло, что…
– Мы легко отделались, – напомнил ему Мур. – По сравнению с некоторыми.
Брюкс замолчал.
«Она убила одного из своих зомби».
– Зачем она это сделала? – спросил Дэн спустя какое-то время. – Проголодалась? Решила повеселиться?
– Это проблема, – признал полковник. – Разумеется, это проблема.
– А мы можем что-нибудь сделать?
– Не сейчас, – Мур вздохнул. – Технически Сенгупта действительно напала первой.
– Потому что Валери кого-то убила, черт побери!
– Мы этого не знаем. А если и так, есть… юридические вопросы. С точки зрения закона она могла быть в своем праве. В любом случае, это неважно.
Брюкс уставился на него, потеряв дар речи.
– Мы в ста миллионах километров от ближайшей властной структуры, – напомнил Мур. – Все, что может случиться, к Валери относится так же, как и ко всем нам. Юридические споры тут не имеют значения: нам придется играть со сданными картами. К счастью, мы не одиноки. Двухпалатники, по меньшей мере, настолько же умны и способны, как она. Если не умнее.
– Я не беспокоюсь об их возможностях и способностях. Я им не доверяю.
– А мне? – неожиданно спросил Мур.
Брюкс задумался на мгновение.
– Да.
Полковник склонил голову:
– Тогда верь им.
– Я верю в твои намерения, – спокойно поправил его Дэн.
– А, понятно.
– Ты слишком близок с ними, Джим.
– Столь же близок, как и ты в последнее время.
– Они запустили свои крючки в тебя задолго до того, как я зашел на вечеринку. Ты и Лианна, то, как вы всё принимаете…
Мур ничего не ответил.
Брюкс попытался снова:
– Послушай, не пойми меня неправильно. Ты пошел против вампирши, защищая нас, тебя могли убить, и я это знаю. Я тебе благодарен. Но нам повезло, Джим: обычно ты сидишь в КонСенсусе, выстроил себе отдельную раковину, и если бы Валери решила напасть в другое время…
– Я сижу в своей раковине, – спокойно ответил Мур, – так как изучаю потенциальную угрозу всей…
– Ну да. Ты же по кругу гоняешь одни и те же данные. Как много озарений на тебя снизошло с тех пор, как мы покинули орбиту?
– Извини, если тебе от этого неспокойно. Но твои страхи беспочвенны. И в любом случае, – Мур выпил свой скотч одним глотком, – планетарная безопасность всегда в приоритете.
– Дело только в планетарной безопасности.
– Разумеется, в ней.
– Чушь собачья. Дело в твоем сыне.