Экипаж автобуса
Шрифт:
— Прихватил в городе? — объяснил Иван Петрович, разливая шампанское по деревянным кружкам, — время к праздникам, грех не отметить.
— А местные Новый год отмечают, — спросил я, запихивая в рот первый кусочек, — а если да, то какие у них обычаи?
— Насколько мне известно, да, отмечают, — подтвердил инженер, — вот только в разное время. Да и календарь в разных землях отличается. Как уже говорили, орбита планеты не отличается постоянством, а потому продолжительность года может немного гулять. До трёх суток, насколько мне известно. А отследить эти изменения могут только хорошие астрономы, которые есть далеко не везде.
— Предлагаю за это выпить, — с улыбкой сказал Умар.
Предложение было поддержано, мы сдвинули кружки с глухим деревянным стуком, и выпили по глотку игристого вина. Я опасался, что меня вывернет, но организм принял напиток спокойно. Тем не менее, усердствовать я не стал.
— У меня из головы не идут наши предшественники, — проговорил я с набитым ртом, — как минимум, трое. Парень с девушкой и мужик в очках, о котором говорил вчера капитан. Каким путём пошли они?
— Вряд ли им повезло с деньгами, — предположил Прокуда, — надо полагать, пошли через перешеек, если где-то есть их следы, то только там.
Я вздохнул. Всё же, мы были в более выигрышном положении. Нас много, мы довольно сильны и умелы, смогли достать большую сумму денег и современное оружие. Чего натерпелись в дороге эти двое, оставалось только догадываться.
Утолив первый голод, мы оставили в покое закуски и продолжили разговор. А время потихоньку шло к полуночи. Когда часы показали без десяти двенадцать, Прокуда снова разлил шампанское по кружка, встал и откашлялся.
— Я, конечно, не президент, — начал он.
— Это был очень сложный для всех нас год, — голосом президента проговорил Кирилл.
— Я постараюсь не употреблять избитые фразы, — Иван Петрович улыбнулся, — год, и правда, был для нас сложным, особенно последние три месяца. Но мы, надо отдать нам должное, справились, и по-прежнему находимся на пути к победе. Никто не смог нас остановить (хотя многие пытались), есть мнение, что не сможет и в будущем. Испытания закалили нас и сделали сильнее, мир Сумасшедшего Бога уже не кажется таким гиблым, люди живут здесь и даже кое-где процветают. Впереди у нас новые приключения, другой континент, другие люди, но, есть все основания считать, что и с этим мы справимся. Главное же, то, что спасало нас в самых трудных ситуациях, — это наша крепкая дружба и взаимопомощь. С Новым годом, товарищи.
Мы выпили снова, часы показали четыре нуля. Громко поздравив друг друга ещё раз, мы вышли во двор. У Анечки немедленно возникла идея салюта, но патроны были не бесконечными, приходилось экономить, кроме того, неизвестна была реакция местных на полуночную пальбу у себя под боком. В итоге, чтобы хоть немного порадовать ребёнка, мы всё же дали один залп из карабинов, после чего поспешили убраться в помещение.
Сидели ещё долго, спать никто не хотел, обсуждали грядущие перспективы, высказывали надежды, делились страхами. Только под утро, когда до рассвета оставалась пара часов, мы, наконец, потушили светильник и разошлись по кроватям.
Глава двадцать
Пронизывающий ледяной ветер, казалось, выдувал последнее тепло из костей. Стоять на палубе было невозможно, могло снести ветром, могло смыть волной, которые поднимались выше бортов корабля, можно было, наконец, просто поскользнуться и упасть за борт. А нужно было стоять именно здесь, выполняя команды капитана. Он снизошёл к нашему уровню подготовки и объяснял всё просто, без сложных морских терминов. Это нужно повернуть сюда, это привязать вот к этой штуке, а вон то взять в руки и крепко держать, пока он не скажет.
Корабль, на котором мы сегодня утром вышли из бухты, имел какое-то длинное красивое название, но Иван Петрович метко окрестил его «Яхта Беда». Это был совсем небольшой кораблик с одной мачтой и несколькими парусами. Полгода назад я бы ни за что не рискнул на таком отойти далеко от берега. Но те времена прошли бесследно, теперь каждый из нас был способен на многое, в том числе и пересечь океан на подобной посудине. Всё тело корабля скрипело и грозило вот-вот развалиться. Тем не менее, мы шли в нужном направлении, прорываясь сквозь волны, что грозили накрыть нас с головой.
Доволен был только сам капитан. Кром, одетый в крепкую штормовку, умудрялся ворочать штурвал, отдавать нам команды, а когда мы не справлялись, то он сам бросался нам помогать. При этом он не переставал улыбаться и постоянно смотрел вдаль. Взгляд его при этом напоминал о психическом расстройстве.
На палубе были я и Кирилл, остальным он пока приказал сидеть в трюме. Чуть позже на палубу выползла на четвереньках бледно-зелёная Варя, которая, с трудом преодолевая страх, доползла до борта и стала извергать в океанскую пучину остатки завтрака. Кром с улыбкой кивнул на неё и произнёс что-то заковыристое, что мы не поняли.
Я сверился с компасом, в целом, удавалось выдерживать направление на юго-запад, хотя у капитана я никаких навигационных приборов не заметил, но как-то он ориентировался.
К обеду ветер стал слабее, но вот волны никуда не делись, как и говорилось ранее, они имели сейсмическое происхождение, сейчас такой период, когда любая навигация прекращается, даже каботажное плавание. А уж идти через океан в это время года был способен только наш капитан.
Иван Петрович и Умар подменили нас на палубе, а мы спустились в трюм. Не знаю, как выдерживают многомесячное плавание, но, подозреваю, у меня проблемы со здоровьем начнутся уже через пару дней такой болтанки. Женщины сидели внизу, пытаясь приладить гамаки, на которых предполагалось спать.
— Ну, что там? — спросила Анечка, увидев нас.
— Там… — я растерялся, — море там, вода кругом, волны такие… короче, по ходу, мы потонем.
— Может, не всё так плохо? — спросила Ольга, вид у неё был немногим лучше, чем у Вари, которая так и не вернулась с палубы, — этот капитан, вроде бы, дело своё знает.
— Угу, — невесело ответил я, с трудом присаживаясь на лавку. С трудом, потому что из-за качки нелегко было на неё попасть, — дело он знает и идёт к цели, вот только цель его нам неведома. Очень может быть, что он хочет увидеть ту морскую богиню, которая его когда-то околдовала. А когда увидит, то просто бросится в море, а мы останемся здесь. Пока курс он выдерживает, но как долго это будет продолжаться, тем более, что качка усиливается, а корабль этот не такой уж крепкий.