Экипаж Большого Друга

Эйнбоу Р.

Дима оживился:

— А что, придумал, чего-нибудь новенькое?

— Погоди, не перебивай. Ничего я не придумал, но дело не в этом. А дело в усталости, в каком-то страхе перед работой. Когда вспоминаю, сколько всего пришлось сделать, и какие силы потрачены, понимаю, что еще раз на такое не пойду. Работали с удовольствием, но ведь и крови себе попортили и нервных клеток… Перегорело…

— Это лечится. Отдохнешь, ты ж теперь хоть полгода на пляжах валяться можешь, никто не осудит, заслужил.

Совершенно очевидно, он меня не понял. Но я не сдался и продолжил:

— Ты

же знаешь, и раньше бывало, я из-за компа месяцами не вылезал, и ничего такого не было. Но то, что мы сделали в этот раз, не имеет отношения к обычной работе. Не скажу за Макса, Петьку и других, а я пустой. Как говаривал один знакомый полковник в отставке: «Я все сделал в этой жизни, пусть теперь другие попробуют столько же».

— Ну ладно, покончил ты с инженерной работой, твое дело, хоть и не верится. Но ты ж не на пенсию собирался, — недоумевал Димка.

— Угу, как раз второй вариант. Плюнуть на все и стричь купоны. А третий — заняться бизнесом всерьез. Развивать фирму, начать собственное производство.

— Таким делом тоже можно увлечься серьезно, — он сделал паузу, потом продолжил траурным голосом. — Многие технари этим кончали. Билл Гейтс, к примеру.

— Чур, меня, — я постучал костяшками по голове. — Знать не хочу, чем там руководствовались витязи на перепутье, но я ждал, что найдется что-то… ну, другое. Вот и нашлось.

— С тобой все понятно, а какое же обоснование мне придумать для себя? Или, как сказал Портос, я дерусь потому, что дерусь? Впрочем, глупости.

Я вздохнул, трудный разговор закончен. Остались кой-какие дела.

— О ребятах надо позаботиться, Корнилов обещал помочь. Будут работать на Проект, таких предприятий у Фонда много.

V

Офис, контора или «Лаборатория света и тьмы» расположилась в полуподвальном помещении в доме, который занимала фирма одного Димкиного знакомого. Знакомый попал однажды в какую-то нехорошую ситуацию, а Дима, служивший тогда в прокуратуре, ему помог. Памятуя о том, брал с нас хозяин за аренду сущую ерунду. Правда и помещение роскошью не отличалось.

Здесь сегодня собрались все, что случалось довольно редко, чаще мы работали на дому. Только Николай Николаевич каждый день ходил на работу, «потому как привык», и еще потому, что дома компа не имел. По этому поводу он всегда заявлял категорически: «В дом эту заразу не потащу».

Савин Н. Н. единственный человек в нашей фирме, которого пригласил не я. Вернее его вообще никто не приглашал, он пришел сам, как председатель Фунт. Узнал о нас по слухам, и примерно за час убедил меня, что без конструктора у нас ничего не получится. Он старше всех нас, и единственный, кого называли по имени-отчеству. Отличительной чертой Николая нашего Николаича можно назвать неизменное спокойствие, рассудительность и приверженность порядку. В работе его ничто не могло затормозить, правда, и ускорить тоже.

Мы с Круглым уселись оба за мой стол, остальные — кто где. Народ безмолвствовал. Я не знал, как начать, Димка же явно помогать мне не собирался. Жарковато у нас, кондиционер как сломался

на прошлой неделе, так и стоит разобранный. Макс полез, было, чинить, получил током по рукам, заявил, что он вообще-то программист, а железки — работа не его уровня.

Вот он сидит, в рваных джинсах, тщательно небритый и нечесаный, с серьезным видом рассматривает этикетку на пиве, будто выискивает грамматические ошибки. Пиво безалкогольное, Максим у нас трезвенник по убеждению, но при этом разгильдяй редкостный. Программист от Бога, он, опровергая известное мнение о том, что нельзя написать программу без ошибок, выдаёт на гора огромные куски кода, которые начинают работать сразу. Но и глюки в его прогах случаются просто гениальные.

Рядом с его столом расположились Петька с Аней, мои старые друзья. Я, глядя на Анну, в очередной раз подумал, что ей хотя бы для солидности надо, с помощью макияжа что ли, добавлять себе лет пять. В тридцать выглядеть как в девятнадцать — подозрительно. Девятнадцать ей было, когда мы познакомились. Странно, она совершенно не соответствует стандартам красоты — невысокая, слегка полноватая, лицо круглое с широкими скулами, нос с горбинкой. А вот мужики готовы «сами в штабеля укладываться», я в том числе.

Правда, после нескольких неудачных заходов, приобрел некое подобие иммунитета. Да и Петька, муж ее, парень хоть куда. Голыми руками кирпичи ломает, хоть и физик и в очках. Именно чета Кальмановских превратила мою смутную идею в красивую математическую модель, а мы, технари, всего лишь перевели ее в грубую материальную форму. Трудно, правда, понять, чего больше в наших проекторах — материального или виртуального.

— Итак, господа директора, вы нам скажете, наконец, для чего мы тут сидим? Погреться можно и на пляже, — сказала Марина, наш бухгалтер, по совместительству секретарь, снабженец, завхоз и добрая фея.

Я глянул на Диму, тот изобразил не то сфинкса, не то Будду.

— Дело, ребята и девчата, видите ли, в том… — начал я, с трудом выстраивая фразу, — что мы с господином Колесниченко вынуждены сложить с себя обязанности в связи с переходом на другую работу.

Я подождал реакции, но народ у нас не слабонервный, поэтому пришлось продолжать:

— Фирму распускать мы не собираемся, возможно, даже, наоборот, она расширится. Вам предстоит сотрудничать с очень солидной конторой, от нее будут поступать заказы на разработки. Кроме того, фирма берет на себя наше… Э, ваше техническое обеспечение. Поверьте мне, вас ждут хорошие времена.

Молчанье длилось всего пару секунд. Первой заговорила Анюта:

— Но, Саша, как же вы так вот сразу все бросаете. Позавчера еще и намека никакого не было. Это же ваше детище.

Аня выглядела совершенно растерянной.

— Нашим и остается, формально мы не уходим. Исполняющим обязанности технического директора, фактически, руководителем фирмы назначаем Петю. С тобой, Петя, свяжутся представители фонда, чтобы обговорить условия…. Собственно, у нас все.

Ага, все! По глазам вижу, что сейчас начнутся вопросы, на которые ответов у меня нет.