Экипаж
Шрифт:
Старпом на пару с шаманом крутили на столе карту Элегиума:
— Где мы тут зароемся? Просматривается все. И вряд ли второй раз фокус с подныриванием прокатит.
— Может, в какой ручей протиснемся? Сядем в тенечке, месяц подождем. Как ажиотаж спадет, так и домой.
— Не, месяцем не ограничится. Да и где ты здесь джунгли найдешь? Почти каждый клок земли обрабатывается и под любым кустом местный сидит. Если не эльф, то кобольд или метисы длинноухие.
— Кобольды откуда?
— Их движки для шахт никто скопировать не может, вот и приглашают мастеров, скрипя зубами.
Капитан восседал на стуле
— Позовика-ка сюда наших героев, Чифа и Дигу. И пусть сундучок с собой прихватят.
— Сундучок? — засуетился старпом. То, что матросы где-то организовали неучтенку, это напрягало. Мало ли что, где и каким образом добыли? А самое главное — как?! Ведь на берег не сходили ни разу!
Парочка гордо выпячивала грудь перед боссом всех боссов, пытаясь при этом прикрыть ногами симпатичный такой ящик с фигурной резьбой по крышке.
— Я так понимаю, это когда первые взрывы были, занесло и в сетях на корпусе запутало. Так?
— Кэп, вы же лучше нас все понимаете! — хором ответили Чиф и Дига.
— А когда вы второй раз выходили, цепи сбрасывали и сеть драли, то заодно с собой и добычу прихватили… Одобряю… Содержимое смотрели?
— Ага, — теперь рожи были уже не столь радостные. — Фарфоровый сервиз там… Мы думали — что чего более ценное, на экипаж раскидали. А тут…
— Демонстрируйте.
На свободное место выложили несколько тарелок, блюдо и пару хрупких чашек. Капитан покрутил одну в руках, хмыкнул и разжал пальцы. Никто не успел даже дернуться, как ажурное изделие запрыгало по железному полу, звеня словно колокольчик.
— Эльфийский, еще старой выделки. Из спертой у нас глины делали…
Вернув все обратно в ящик, кэп погрозил отличникам боевой и политической:
— Что добычу приволокли — хвалю. Что мне не доложились сразу — за это бы взгрел. Только вот вы этим сундуком нам обратный билет организовали. — Убедившись, что в выпученных глазах нет понимания всей сложности ситуации, вздохнул и продолжил разжевывать: — Побережье перекроют намертво. Эсминцев мы не всех перетопили и еще нагонят. Те каждую дырку на дне прощупают. Струны на арфах в клочья издерут — но прозвонят любой камушек… Плюс под облаками подвесят гномов за вымя, заставят высматривать. Поэтому — тихой сапой уйти не получится. А вот вместе с кобольдами… А что у нас кобольды ценят больше всего?
— Золото, — осторожно предположил старпом.
— Золотой любой дурак возьмет. Но вот натянуть уши эльфам — для них настоящий праздник. И заполучить старинный семейный сервиз на двадцать персон — никакого золота не нужно. Потому что такое за деньги не купишь… Акустик!
В динамике прорезался сонный голос:
— Тута…
— Тута — она большая, пластинка ты перекошенная! Лучше скажи мне, где поблизости есть рыбацкие лоханки с движками чучмеков подземных.
Буквально через минуту недовольный акустик выдал результат:
— Слышно одну, на десять по правому борту, дистанция больше трех тысяч.
— Точно?
— Ну, их тарахтелки я отличу от любой другой бандуры, — от возмущения слухач даже проснулся.
Капитан похлопал по крышке сундука и скомандовал:
— Право десять, средний ход. Готовимся всплывать под перископ.
Если гномов орки недолюбливали за склочный
Поэтому если ты услышал где-то знакомый стук и пыхтение — можно быть уверенным, что это или транспорт под знаком с перекрещенными кирками, или рыбацкий сейнер. Рыбу коротышки любили, и небольшая эскадра постоянно болталась в океане, иногда загружаясь по мачты серебристым уловом. К такому пароходику и подобралась подлодка.
— Клыкастые? — бородач с трубкой-носогрейкой с подозрением уставился на незваных гостей. — И чего им тут надо?
— Ушастые бегают со вчерашнего вечера наскипидаренные. Может, кому хвост прищемили?
— Паршиво, если до нас домахаются. Я эту морду на мостике помню. Ему только дай повод эльфа притопить.
— Но мы же не эльфы, — удивился старший ловчей смены.
— А если он слеп, как крот? Лазает под водой, света белого не видит. Возьмет и перепутает, — кобольды неплохо плавали, но вот нырять не любили. Поэтому всех, кто умудряется сначала ухнуть в бездну и затем с трудом оттуда выкарабкаться обратно — считали за безнадежно спятивших. И сети иногда чужие подлодки рвут. Ругаешься потом с ними, морды бьешь…
— Эй, соседи, как вы смотрите на взаимовыгодную сделку? — проорал капитан, подбираясь поближе.
— Нам стиранные портки без надобности, — попытались избавиться от незваных гостей с сейнера.
Но кэпа такими глупыми приколами было не пронять. Наоборот, он решил потеребить чужие нервы с орочьей грацией:
— У меня увеличительного стекла с собой нет, но вроде буковки разбираю… Так… Ширшайский Торговый дом…
Бородатый владелец сейнера с трудом поймал выпавшую из разинутого рта трубку. А кэп продолжал:
— Выпущено в честь трехсотлетия имперской младшей ветви…
Ловчий с трудом зацепил босса за штаны, не давая тому рвануть за борт к оркам по воде, аки по суху.
— Тут еще год стоит… Но вижу плохо.
— Ты, рожа клыкастая, врешь ведь, не иначе! Не продают такое, я бы знал!
— Не продают. Зато можно махнуть, не глядя… Короче, мы сейчас подгребем поближе и давай в гости. Угощу и по делам скорбным покалякаем…
Содержимое сундука кобольд проинспектировал дважды. Даже стенки простукал. Убедившись, что ему достанется все и сразу, пустил слюну. Затем утер скупую слезу: