Экономика во лжи. Прошлое, настоящее и будущее российской экономики
Шрифт:
Наконец, о финансовых результатах. Сальдированный финансовый результат (прибыль минус убыток) за 2011 г. по субъектам малого и среднего предпринимательства составил лишь 8,2 % от совокупного финансового результата по экономике. Сопоставимым был и вклад малого и среднего предпринимательства в консолидированный бюджет страны. Сколько прошло мимо – можно только догадываться.
С другой стороны, начиная с 2000-х гг. порядка 600 крупнейших компаний России формировали в среднем половину консолидированного бюджета страны. И это не отечественные «закидоны», такова мировая практика.
Общий вывод таков. Никто не спорит, что малое и среднее предпринимательство крайне необходимо обществу. Но необходимо в первую очередь не для экономического роста, а для выполнения
Не нужно носиться с «малышами» как с писаной торбой и лепить из них изнеженных иждивенцев. Бизнес, как уже говорилось, штука жесткая. Создадим предпринимателям (да, собственно, почему только им) простые и понятные институциональные условия – и пусть себе работают. Но если мы хотим видеть экономический рост, наблюдать увеличение инвестиционной активности, наращивать конкурентоспособность нашей экономики, то взаимодействовать нужно в первую очередь с корпорациями.
И последнее в этом разделе. В России утвердилось мнение, что экономики зарубежных стран развиваются преимущественно за счет малого бизнеса. Но это как считать. Например, в США малыми считаются предприятия с количеством работников не до 100, как в России, а до 500 человек, причем этот показатель различается в зависимости от отрасли. Неудивительно, что малый бизнес в США – это более половины всех рабочих мест в экономике. В России при повышении критерия численности работников до американского удельный вес занятых в малом бизнесе по отношению к общему количеству работников был бы еще более весомым.
Проблемный «крупняк»
Было бы в корне неверным утверждать, что Российское правительство с крупнейшими компаниями не работает. Это нонсенс – хотя бы потому, что в 2011 г. из 10 ведущих российских компаний («Газпром», «ЛУКойл», «Роснефть», «РЖД», «ТНК-ВР», Сбербанк России, АФК «Система», «Сургутнефтегаз», «Транснефть» «Холдинг МРСК») семь полностью или частично контролировались государством [93] . Очевидно также, что размеры налоговых отчислений с федеральной или региональной бюрократией все же согласовываются, так как члены кабинета министров, вопреки сложившемуся мнению, иногда все-таки отвлекаются от удовлетворения собственных тщеславных или алчных интересов для выполнения непосредственных обязанностей.
93
Рейтинг крупнейших компаний России 2012 по объему реализации продукции «Эксперт-400» .
Однако ясно и то, что темпы инвестиционной активности, рост заработных плат или эффективность модернизационных преобразований в крупнейших российских корпорациях отданы на откуп менеджменту. Назначаемому, кстати, при непосредственном участии государства. В этом главная причина опережающих экономических неудач докризисного периода 2012–2013 гг.
Уже упомянутые Адольф Берли и Гардинер Минз в работе «Современная корпорация и частная собственность», фиксируя наступление «управленческой революции» и утрату контроля акционеров над функционированием собственных компаний, призывали государство установить над корпоративными управляющими пристальный административный надзор (насколько это позволяло законодательство тех лет), иначе экономика окажется в ситуации «корпоративного грабежа» [94] . Призывы, как показали последующие события в американском хозяйстве, в основном остались без внимания.
94
Berle A.A.Jr., Means G.C. The Modern Corporation and Private Property. – New York, 1948.
В современной России, словно проштудировав Берли и Минза, пошли дальше: не ограничиваясь контролем над менеджментом, власть установила
Важный аспект, характеризующий немногочисленных российских носителей компетенций, – отсутствие внутригрупповой конкуренции. В России сейчас острый голод на технократических специалистов, что позволяет им на структурном уровне предъявлять необоснованно высокие требования по оплате труда, а на управленческом – не только сохранять самостоятельность, показывая минимально приемлемые для акционеров (собственников) уровни прибыли, но и тем самым продлевать карт-бланш на корпоративное воровство, в частности, через необоснованное завышение затрат.
Любой бизнес – это всегда соблюдение баланса интересов. Для идеальной корпорации это баланс между интересами акционеров, менеджмента, наемных работников, потребителей, власти, общества в целом (в последнем случае через налогообложение и социальную ответственность). Корпорации формируют общество, хотя бы в части государственных бюджетов или потребительских предпочтений.
Наблюдается ли нечто подобное в современной России? Едва ли. Баланс, конечно, имеется, но практически всегда лишь интересов государства и поставленного тем же государством менеджмента (реже – интересов государства и крупных частных собственников). Общество же предстает в образе овоща, который иметь собственное мнение, а тем более выражать несогласие, не может. Ему лишь поливка требуется. И прополка.
Вполне вероятно, что если бы (в идеале) федеральные и региональные бюрократы утверждали полномочных кураторов всех мало-мальски крупных корпораций, работали с этими организациями в режиме online, да еще бы в российском правовом пространстве появилась, наконец, дефиниция «деловая коррупция», тогда и такого количества вопросов о снижении темпов экономического роста, уменьшении деловой активности или угрозе безработицы не возникало. Пусть даже это вторичные по сравнению с повышением уровня и качества жизни людей ориентиры.
Забытая креативность
Вернемся к нашим (и по смыслу главы, и по страновой принадлежности) предпринимателям. В наши дни предпринимательство часто представляется как «инициативная самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке» [95] . Общество уверовало в неочевидную истину, что предпринимательство – это риск, инициатива, прибыль.
95
Борисов А.Б. Большой экономический словарь. – 2-е изд., перераб. и доп. – М., 2005. – С. 551.
Предпринимательство – это не столько рисковая деятельность, сколько поиск и использование новых возможностей для получения выгоды, причем мотивация отнюдь не всегда может быть исключительно материальной. Предпринимательство всегда и везде выступает в форме творчества, или, как сейчас говорят, креатива.
Перспективы, варианты, шансы приходят к предпринимателям не из вульгарных брошюр со схожими названиями «Как заработать триллион», а в виде новых знаний. В свою очередь, знания, информация поступают из самых разных источников: из общей и специальной литературы, межличностного регулярного и спорадического общения, ресурсов социальной коммуникации, произведений массовой и элитарной культуры. Что же до риска как неотъемлемой части предпринимательской деятельности, то риск – это скорее часть издержек, нежели ресурс, из которого по воле случая вдруг получается доход, тем паче «систематический».