Экономка тайного советника

Семина Дия

И она сама его сделала:

— Простите, произошло чудовищное недопонимание. Все о нас говорят, но от вас нет ни единого намёка на чувства. Вы на эту пигалицу смотрите с большим воодушевлением, чем на меня. Признаться, я думала, что вы боитесь моего отца. Но всё оказалось проще, я вас не интересую. Но молю, подумайте обо мне иначе. Как о многообещающей партии для вас. Мне же нужно как можно скорее съехать из-под опеки семьи. Мачеха меня ненавидит. Неделю после моего возвращения из Института мы выдержим под одной крышей, но после она сделает всё, чтобы сослать меня в Москву и выдать замуж за какого-нибудь

престарелого грузинского князя. Если я вам хоть немного нравлюсь…

— Сударыня, остановитесь. Нельзя юной девушке так откровенно говорить о своём положении и тем более жаловаться на судьбу, она у вас завидная. Если вспомнить долю той же Савельевой. Я восхищаюсь вашей смелостью, но позвольте мне самому принять решение и прежде поговорить с вашим отцом, прошу меня простить…

Он стукнул в стену кареты и поспешно вышел, холодный Петербуржский ветер тут же продул его стильное дорогое пальто и охладил вспышку негодования.

Натали действительно загнала его в тупик.

— Сейчас мне придётся принять решение за какую коалицию выступить. Разумовский или прокурор Вальц. Причём я при любом из них могу неплохо устроиться. Но поспешная женитьба…

Два квартала он шёл не спеша и размышлял о своём будущем.

Глава 22. Тайный советник

— Добрый день, Андрей Васильевич! Позвольте с докладом? — чеканя каждое слово, но при этом довольно тихо обратился к светлейшему князю статский советник III ранга Курский Олег Осипович. Молодой, амбициозный и весьма успешно продвигающийся по служебной лестнице, и порой чрезмерно усердный в делах. Однако Тайный советник светлейший князь Разумовский именно за эти качества и ценит сотрудников.

— Добрый день, Олег Осипович, что у вас? Проходите, — не ожидая устного ответа, князь протянул руку за папкой.

Советник подал документы с рапортами по последним важным делам Тайной канцелярии, и замер в ожидании, пока князь проверит донесение и сам задаст вопросы.

Первые листы Разумовский просмотрел довольно быстро, дела старые, ничего нового не добавилось, остались формальности и финальная подпись канцлера или его заместителя, коим Андрей Васильевич и является с прошлой зимы.

Последнее даже не дело, а рапорт, очень заинтересовал князя, чтение затянулось, и Курский решил немного добавить ясности в запутанной ситуации:

— Нашему «департаменту» приказано проверить девицу, некую Ульяну Павловну Савельеву, но я решил это дело не поручать никому, и взялся сам.

Князь медленно поднял взгляд на Олега Осиповича, очень долго и пристально посмотрел. Приказ по девице от самого царя, слишком уж взволновала девушка наследника, а теперь и Курский туда же и явно не договаривает? Что же там за нимфа такая?

Промолчал, обдумывая ситуацию:

— Взялся сам, это потому, что девица? Или потому, что других дел нет? Что-то мне сдаётся, что вы уже давно за ней наблюдаете, а доклад только сейчас? — наконец, недовольно выдал формулировку, достаточно колкую, но без грубости, хотя очень хотелось. «Взялся он, как же!»

Олег Осипович даже не смутился, так и стоит непробиваемый в своей уверенности и правоте. Не сразу, но с достоинством ответил, как подобает

отвечать перед высшим чином:

— Ваша светлость! И первое, и второе, и даже третье. Кроме вашего приказа, нам сообщили, что появилась некая девица со скрытыми способностями, краткое донесение принесла одна преподавательница и добавила вот эти листы с ответами на вопросы, только это не те вопросы, что были у всех. Девице подсунули магическую книгу, и случилось чудо.

Курский как факир достал припрятанное, самое интересное «приложение» к донесению, листы с ответами Савельевой. Не хотел показывать, но от князя такие мелочи не скрыть.

Разумовский поморщился, сдерживая в себе грубые слова, выпрямился в кресле, облокотясь на подлокотник, приподнялся словно ему кнопку подложили, но снова сел расслабленно…

— Надеюсь, книгу конфисковать додумались?

— Так точно-с! Госпожа Миргородцева сама и принесла, сдать книгу под отчёт моего магического департамента, поклялась, что случайно обнаружили, и никаких магических признаков не проявлялось, до последних событий, — Курский резко принял крайне учтивую позицию в общении, разговор приобретает нешуточный оборот. А ведь он ещё и половины не рассказал.

— И кто же надоумил подсунуть эту книгу именно этой девице? Что с ней не так? М? — дело становится крайне запутанным, а потому интересным. Теперь Андрей Васильевич понимает рвение Курского. Но появились вопросы…

— Подозревают, что есть какие-то скрытые способности. Склонность к тёмным, под вопросом. Простите, подозревали, но я лично убедился в этом. Случайно увидел, как она устроила бесшумный взрыв, очень сильное воздействие. Огромный мужик упал, кони понесли. Ужасно, что она не понимает, какой силой владеет. И я собираюсь забрать её к нам, за этим и пришёл с этим рапортом. Нужна ваша виза на приказе. Пока всего лишь собеседование, а после посмотрим. Но её долг за учёбу сегодня по моему приказу перевели в казначейство, чтобы другие не смогли перекупить свободу Савельевой.

Разумовский снова взглянул на Курского, всё неожиданно стало ясно как божий день, девица выдала себя, и теперь её никто не сможет оставить «для себя». Вот что скрывалось в мыслях советника Курского. Он обладает способностями, но слабыми, и закрыть свои мысли от менталиста не в состоянии, однако пытался. Девица ему понравилась? Или реально использовать задумал в Тайном сыске?

Сколько вопросов!

Помедлив несколько минут, князь недовольно уточнил:

— Значит, подозревали и шпионили без моего приказа? Ладно, продолжайте заниматься этим делом. Но девицу не пугайте. Нужно проверить её таланты. Но так, чтобы не закрылась раньше времени, надеюсь, понятно изъясняюсь?

— Более чем. Сегодня вечером бал во дворце, и, скорее всего, она на него попадёт. Я, собственно, по этому вопросу. Стоит ли так рисковать? Меня не пригласили, чтобы не пугать молодых господ, но там будет наш человек и присмотрит за порядком.

Разумовский ещё раз прочитал листы с ответами Ульяны Савельевой. Есть в этих текстах что-то иное, почерк?

— Пусть идёт на бал, я тоже состою в коллегии почётных попечителей Института, так что сам прослежу, чтобы всё прошло без неприятных моментов. Надеюсь, у вас к ней нет амурного интереса?