Экономка тайного советника

Семина Дия

Августа повернулась к мужу, кокетливо улыбнулась и перешла на немецкий язык, чтобы никто из прислуги не услышал и не понял её слов:

— Дорогой, я признаюсь вам, раздражена безмерно! Представляете, сегодня в салоне встретила ту блёклую девицу, о которой много разговоров.

— Простите, дорогая. Не припомню блёклых девиц, о которых вообще шли разговоры! — он поцеловал руку жены, но чуть сильнее сжал холодные пальчики, в наказание за грубость в отношении Натали.

Но Августа лишь улыбнулась. Она любит слегка дерзить, дразня мужа, чтобы после получить от него интимную

трёпку…

Но не в этот раз.

— Потому что вы мужчина и весь в своих делах. Прикройте дверь, я вам расскажу. Ибо дело вышло за рамки женского общества.

— Вот как? Теперь сплетни приобрели государственный статус? — но барон послушно прикрыл дверь и присел на небольшую кушетку рядом с женой.

— Я злая на Натали! Она упустила стольких важных женихов. А какая-то пигалица безродная, пустое место, Ульяна Савельева уже живёт в доме Разумовского, как экономка. Но на самом деле она его девка, в самом пошлом понимании этого слова.

Августа раскраснелась, раздражение ей к лицу. Но муж так и не понял, о чём она пытается сказать.

— Это его право, шпилить свою молодую экономку. Не вижу проблемы!

На самом деле он уже припомнил это имя в одном из донесений. Тайная канцелярия очень интересовалась безродной девицей. Но Генрих решил послушать, что собирается сказать жена.

— Она одарённая! И магия в ней очень сильная. И, скорее всего, тёмная. Но она сегодня дала мне такой мощный отпор. В салоне столкнулась с ней лицом к лицу. И тут же стена. Магическая стена, если ты понимаешь о чём я. Помню стычку Натали с ней, ещё осенью, и в тот раз она буквально вдавила нашу дочь в стену. А теперь Натали думает, что Курский тоже стал поклонником Савельевой. Нати ничего не сказала, но я прочитала её мысли. И этого достаточно. Эта сильная девица досталась твоему врагу! Понимаешь? И она гораздо сильнее меня. Если оставить её в живых — нам наступит конец. Разумовский обретёт власть, о какой мы даже мечтать не смеем.

Генрих покраснел, машинально ослабил галстук и сосредоточенно смотрит на жену.

Она никогда не ошибается.

— И что нам делать?

— Убить Разумовского магическим способом, а обвинить в этом необузданную магию Савельевой. Это очень легко устроить. А потом ты заберёшь её в свой департамент юстиции в обход Курского, скажем, что он заинтересован этой девкой и не внушает доверия из-за личных амбиций. Заберёшь ее себе и заставишь работать на нас.

Муж вскочил, сделал несколько нервных шагов по комнате. Августа ждёт, когда он осознает сказанное. Но Генрих встал над женой и прошипел, чтобы никто не услышал, даже на немецком.

— Сударыня, вы забываетесь! Это дела государственной важности!

— Это вы забываетесь. Атташе Шольц уже намекал и не раз. Что для нас существует только одна родина. И мы обязаны служить ей даже ценой жизни. Тем более сейчас нам предстоит оплатить жизнью наших врагов и соперников.

Барон Вальц сжал за спиной кулаки, с трудом сдерживая гнев и ненависть. Его якобы «соотечественники» когда-то лишили отца огромного поместья и изгнали под надуманным предлогом. Вальц старший осел в России, служа верой и правдой. А теперь о них вспомнили, подстроили

ему женитьбу на немецкой баронессе и вот уже и откровенная вербовка.

— Сударыня, заклинаю вас молчать и не гневить меня!

— В таком случае вы проиграете! Для нас ничего не поменяется. Вы как несли службу, так и продолжите. Просто уйдёт проницательный соперник.

Барон снова покраснел. Это ужасная ситуация загоняет его в тупик.

К счастью, вернулась Натали, и с улыбкой подбежала к отцу, поцеловала, а на мачеху лишь взглянула.

Но довольно громко объявила:

— Я была на свидании в Зимнем дворце. Нам рассказывали об искусстве и моим кавалером был сам царевич Алексей. А в конце недели я иду с ним в театр на премьеру оперы. В царскую ложу, а не куда-нибудь!

Радостное заявление падчерицы весьма грубо прервала Августа:

— Наконец-то мы можем гордиться тобой! Постарайся хотя бы эту возможность не упустить. Иначе очередная Савельева и к этому жениху влезет в постель.

— Не влезет, он её считает уродливой и тусклой. А ещё у Алексея высокие требования, он не опустится до общения с ничтожеством. Я ужинать не буду. Спокойной ночи, папа!

— Спокойной ночи, принцесса! Ты во всём права, выбирать нужно лучшего жениха! Алексей самая лучшая партия для тебя!

Дочь жеманно присела в реверансе и убежала, предпочитая не обращать внимания на колкости Августы. Не тот вечер, чтобы портить себе настроение.

Глава 36. Сговор

После неспешного, молчаливого ужина Августа решилась на откровенный разговор с Натали, поднялась в спальню к падчерице и тихо постучала в дверь.

— Дорогая, нам нужно поговорить!

— Не нужно! Но вы всё равно не отстанете, так что входите.

Лишние разговоры с мачехой только портят настроение Натали. Они же договорились не замечать друг друга.

Есть один неприятный повод для разговора, которого молодая Вальц боится более всего, это объявление о сватовстве какого-нибудь старика. А уж Августа уговорит отца принять любое предложение, только бы избавиться от падчерицы.

— Натали! Вы сегодня меня приятно удивили! — мило начала разговор Августа и без разрешения села в кресло у стола. Мельком взглянул и заметила следы «творчества», девушка заполняла альбомчик. Такие делают все девицы. Стихи, рисунки, пожелания. Вся та ерунда, которая забивает голову романтикой. И после этой романтики остаются только разочарование и жалость к себе после замужества. Каким бы удачным оно ни казалось в день свадьбы, уже за первые месяцы постигает жуткое разочарование.

— Да, я догадываюсь. Вы не ожидали, что я смогу привлечь внимание самого царевича? Он настроен решительно и серьёзно. Так что я победила!

Натали дала понять, что будет рваться к этим отношениям с таким усердием, словно от этого зависит её жизнь. Но так и есть.

— Нет, дорогая моя! Ты не победила! Ещё нет! Но я хочу тебе помочь. Действительно, хочу и от чистого сердца.

— А раньше вы мне пытались помогать исключительно из грязных побуждений? Не верю! — Натали вдруг снова вспыхнула злобой.