Экс. Дилогия

Ганжа Павел Александрович

Впрочем, данное обстоятельство не объясняло стиль общения майора со Штейном, да и с другими лицами, обремененным чинами и должностями. Например, с командованием Корпуса. Дебрианн едва ли не постоянно, что называется, резала правду-матку. В глаза. И крепкого словца не стеснялась. Что... производило впечатление. Причем подобная манера не проявилась у Дебрианн внезапно по прибытию "на линию фронта". Правдорубством и полным отсутствием чинопочитания она "страдала" и до отбытия комиссии. И за примерами ходить далеко не придется. После того, как экса направили в распоряжение майора, она, прихватив Антона с собой, вломилась

в кабинет начальника кадрового департамента и высказала генералу Вехо недовольство по поводу распределения в контрольно-ревизионную службу скороспелого пополнения. Совершенно не стесняясь присутствия этого самого "скороспелого пополнения". Высказала довольно резко. Пусть и без крепких словечек. Ветров тогда холодным потом покрылся, ожидая, что его за компанию с майором незамедлительно распнут, разжалуют в рядовые и отправят "на галеры". То есть, в абордажную команду. Но не случилось.

Генерал выразил ответное неудовольствие и попенял майору на неправильность ее позиции и необходимость перестройки работы в военное время, но попрание устоев сошло Дебрианн с рук. И неспроста.

Элементарная логика подсказывала, что Элизабет - барышня интересная. Не в смысле внешности, хотя и там было на что посмотреть и за что подержаться. А в смысле социального статуса. Не из простых субграждан. Или даже простых полных граждан. И происхождения - явно не пролетарского. Невзирая на любовь майора к нетривиальным словесным экзерсисам. Как бы там родители у нее чиновниками Федерального Правительства не оказались. Впрочем, барышней Дебрианн называть тоже не стоило. По возрасту она, несмотря на цветущий вид, Антону в матери годилась. Минимум. Если не в бабушки. То, как выглядел ее однокашник Брицис, которому меньше полтинника не дашь и под пытками, не оставляло сомнений - мадам процедуру омоложения проходила. Безусловно. И знание-понимание против такого вывода не возражало.

Снова гулко грохотнуло сверху. Дебрианн набрала было полную грудь воздуха, готовясь выдать невольным слушателям очередную конструкцию с вкраплениями ненормативной лексики. От свежей порции сквернословия спас шелест разъехавшихся пневматических дверей. В помещение зашел руководитель выездной комиссии.

– Господа офицеры...
– Брицис посмотрел на Дебрианн и, чуть замявшись, уточнил: - Господа и дамы, как успехи?

– Никак!
– опередила собравшегося отвечать Штейна единственная в данной секции бункера "дама". Она жестом свернула экран, встала из-за стола и потянулась.
– Нуль. Мы тут ерундой занимаемся.

– Я бы так не сказал, - сухо возразил Штейн.
– Кое-что есть, нарушения финансовой дисциплины...

– Какие нарушения, подполковник, побойтесь бога!
– скривилась Дебрианн.
– Вовремя накладные не оформили?

– Почему...

– Да бросьте! Мы здесь уже больше недели в файлах копаемся и бумажки перебираем. А толку? Две мелких недостачи выявили. И все.

– Тоже результат, - вступился за сникшего Штейна руководитель выездной бригады.
– Виновные будут наказаны.

– Негусто для специальной комиссии. Марк, мы зачем сюда прибыли?
– обратилась к Брицису Дебрианн.
– В отчетности ковыряться?

– Не обязательно.

– А для чего?

– Для выявления случаев паникерства, расследования злоупотреблений...
– протянул полковник.

– Предотвращения

диверсий и саботажа, - подхватила майор.
– Приказ я тоже читала, грамотная. Только здесь диверсиями и не пахнет. А в саботажники каждого второго можно смело записывать. При желании. И объясни, какого дьявола мы сутками напролет сидим в бункере и в файлах с бумажками роемся? Чтобы канонаду вживую слушать?

– Не утрируй, а фактаж?

– О`кей, еще и по складам бегаем, сверяем. В любом случае, мы делаем то, с чем гораздо лучше справятся обученные спецы из финдепартамента и сектора матобеспечения. А мы напрасно штаны просиживаем в бункере. Тебе не кажется, что вся эта комиссия - бессмысленная затея?

– Так, сворачиваем споры. Приказы начальства не обсуждаются, - насупился Брицис.
– И, вообще, Лиз, напор убавь, я уже забыл, зачем сюда шел.

Дебрианн обреченно покачала головой и уселась обратно за стол.

– Так, о чем я? А, вот. Требуются два представителя комиссии, чтобы проконтролировать проверку работы деблокирования каналов связи.

– Марк, ты сам понял, что сейчас сказал?
– не выдержала и вылезла Дебрианн. Выразив общее мнение - в глазах остальных сотрудников тоже плескалось недоумение.
– Чего мы должны проконтролировать?

– Поясняю, кхм, - прокашлялся полковник.
– Корпусом на вооружение принята новейшая система деблокирования каналов связи, антиглушилок, короче говоря. И с ней возникли кое-какие проблемы. Технари будут разбираться, и нам нужно проследить, нет ли там признаков саботажа или диверсии.

– И снова здравствуйте!
– вновь не осталась в стороне майор.
– А мы с какого бока к тем проблемам? Мы же не технари, пусть спецы разбираются, заключение дают, и мы уже по нему свое мнение изложим.

– Заключение отдельно пойдет. А сейчас надо понаблюдать операторами, когда технари проверку работы системы проводить будут.

– Еще интереснее, - фыркнула Элизабет.
– То есть, требуется тупо следить за реакцией операторов? А вдруг кто заерзает или коситься начнет и тем невольно себя сдаст? Гениально! Да мы эдак сотню саботажников поймаем. И диверсантов со шпионами пачку.

– Не утрируй!

– А не легче ли сканеры и камеры установить, а потом анализ по программам прогнать?

– Это тоже будет, естественно. А сейчас необходимо личное присутствие двух членов комиссии при проверке.

– Нам что, делать нечего? Нет, делать-то нам, судя по всему, нечего, но не настолько же!

– Лиз прекрати препираться! Вопрос согласован с генералом. Надо, и точка!

В такт возгласу полковника сверху опять громыхнуло, и перекрытия чуть дрогнули. И Дебрианн угомонилась.

– Добровольцы есть?

– А где проверка будет проводиться?
– уточнил Штейн.

– В бункерах третьей линии. Дежурные группы операторов робототехники и систем связи там сидят.

Добровольцев сразу не нашлось. Читай - любителей острых ощущений. В Бюро их, вообще, служило не очень много, а в проверочные комиссии подобные кадры практически не попадали. Продуманных же и осторожных, напротив, было пруд пруди. И сложить дважды два конторские могли. Если обладали информацией. А то, что в подземельях третьей оборонительной линии можно острых ощущений нахвататься, секретом ни для кого не являлось. По уши нахвататься.