Экс. Дилогия
Шрифт:
Рта никто не раскрывал. Если бы не ровный гул аппаратуры, то можно было бы сказать о могильной тишине. Поначалу наверняка шумели - орали, при зачистках помещений без криков никак не обойтись, но сейчас замолкли. И, к счастью, обошлись без стрельбы - работающие панели и пульты тому свидетельство. Впрочем, начнись стрельба - космопорт взлетел бы на воздух, к гадалке не ходи. И, слава богу, что выдержки хватило. У всех. И у бойцов тревожной группы, и у конторских. Полковник сейчас немного иначе оценил собственную демонстративную неторопливость после доклада Абрамяна. Отчего бы ему по дороге досье Эрикссона не просмотреть,
Прочистив горло, полковник вышел на середину зала, остановился у тела Вайкулиса и попросил:
– Попрошу всех опустить оружие.
Реакции не последовало. Точнее, последовала, но не та, на которую Смит рассчитывал. На него уставились несколько пар глаз, а контрразведчик Штоббе чуть развернулся в сторону полковника и направил на него пистолет. Аналогичным образом поступил один из бойцов тревожной группы. Только нацелил автомат. Оружия никто не опустил. Кроме Ланге и капрала Грота. И понять людей можно. Для конторских полковник, вообще, не указ, а из бойцов тревожной группы мало кто осведомлен о том, кто такой Райан Смит на самом деле. Это полковник заочно знаком с каждым по досье и личным делам, а бывшего второго инквизитора БФБ лично знают лишь командиры подразделений, кое-кто из руководства и особо доверенные лица. Вербовал-то он подавляющую часть кадров опосредованно, предпочитая особо не светиться. И выходить из тени, и то осторожно, намеревался лишь после взятия контроля над космопортом. С точки зрения бойцов тревожной группу, получается, явился какой-то крендель, права качает, требует оружие опустить. Неувязка.
Уразумев свою ошибку, полковник поправился:
– Герман!
Ланге продублировал:
– Опустить оружие!
Бойцы выполнили приказание.
– И надо покинуть помещение. В первую очередь, пусть операторы выйдут. И прихватите Вайкулиса. А сам останься, пожалуйста.
– Все слышали? На выход! Кларк и Серен - берете капитана.
– Эй-эй, что за история? Вы кто такой? С какой стати операторы выйти должны?
– заволновался Эрикссон.
– И оставьте капитана.
Однако его никто не слушал, сотрудники департамента инфподдержки потянулись из зала, причем с видимым облегчением, за ними отправились бойцы тревожной группы.
– Стойте, стрелять будем!
– издал напрасный клич Эрикссон. Операторы уже скрылись в коридоре, а люди Ланге вопль ожидаемо проигнорировали.
– Стрелять не стоит, лучше поговорить, - попенял Смит майору, шагнул в сторону ближайшего стула, придвинул и уселся на него. И комфортнее, а то от нервных нагрузок ноги подрагивают, не ровен час, подогнутся, да и сидящий человек воспринимается как менее опасный, чем стоящий. Данный постулат из прикладной психологии для спецслужб Смит неоднократно успешно проверял на практике. А Эрикссону и его коллегам в настоящий момент необходимо немного выдохнуть, ослабить концентрацию внимания, напряжение. Для здоровья полезно. Душевного и физического. Здоровья всех, включая полковника.
– А за коллегу не волнуйтесь, в медблоке ему помощь окажут.
Смит не стал уточнять, какого рода помощь окажут контрразведчику, ибо по предварительному плану капитан Вайкулис подлежал... нейтрализации. Незачем
– Майор, я так понимаю, что если вы руку с сенсорной панели снимите, то нас ждут короткие, но незабываемые мгновения с последующим подрывом космопорта?
Эрикссон машинально кивнул.
– И сколько вы на таймере времени установили? Секунд пять?
– Десять, - выдавил майор.
– Недурно - похвалил его Смит, хотя имелось смутное желание обложить ретивого БФБ-шника по матушке. И по папочке, и по дедушке с бабушкой, и по родственникам до двенадцатого колена. Нашелся самоубийца недоделанный. При словах про десять секунд ледяной озноб пробежал по спине. И мурашки размером с хомяков. Воротник рубашки стал почему-то душить, возникло желание вскочить и рвануть на выход. Чего, естественно, Смит делать не стал, а продолжил, как ни в чем не бывало: - Ввести коды для отмены ликвидации никто не успеет. А скрыться - тем более. Надеюсь, вы пока оставили возможность отмены для себя?
Эрикссон промолчал, явно недоумевая, что это за тип, и с какого перепуга он тут допрос устраивает.
– Можете не отвечать. И так знаю, что оставили. Вы человек благоразумный, не могли запасной вариант не предусмотреть. Что ж давайте, побеседуем. Присесть не предлагаю, понимаю, что откажетесь. А вот пистолетами попросил бы в меня не тыкать, не очень приятно, знаете ли, в стволы заглядывать. Нервирует слегка.
– Смит изобразил улыбку.
– Господа, уверен, вы все в легком смятении по поводу происходящего. Спешу уведомить, что мы не террористы, не экстремисты, не проклятые наймиты Поднебесной и Халифата.
Корнеев хмыкнул. Выразительно - скептически. Демонстративно. Однако пистолет опустил
– Зря вы так, лейтенант. Чтобы не осталось недомолвок, разрешите представиться. Меня зовут Райан Стэнли Смит. Четыре года назад я занимал должность заместителя начальника отдела внутреннего контроля центрального аппарата БФБ, имея звание полковника. То есть, некоторым образом, являюсь коллегой для двоих из вас. Бывшим, конечно.
– Тот самый Райан Смит? Из ОВК? Второй инквизитор?
– откровенно удивился Эрикссон.
– К вашим услугам, - наклонил голову полковник.
– Ну, вы же... числитесь погибшим. В сводках информация по теракту проходила, я помню...
– Как видите, жив - здоров и местами цветущ. Однако вынужден был бежать с Земли и инсценировать собственную гибель. Что сделал не по своей прихоти. Да и сегодняшняя акция с захватом космопорта - вынужденная мера. Защитная. А все потому, что управленческие структуры Федерации ныне состоят... скажем так, не только из людей.
– Что?!
– Именно то, что вы услышали. Подозреваю, что и в Поднебесной, и в Халифате, и Союзе Свободным Миров ситуация схожа. Иначе бы война не началась. Понимаю, звучит бредом сумасшедшего, но прежде, чем вы пристрелите меня, будто опасного психа, прошу ознакомиться с кое-какими материалами. Сбросить файлы на коммы я вам не могу, глушилки мешают, но здесь же найдутся стационарные разъемы?
Слова полковника никто не прокомментировал. Конторские пялились на него с нескрываемым... недоумением. Словно дети в школе на подвыпившего и распоясавшегося фокусника. Настороженно и недоверчиво. А вдруг факир из кармана, вместо голубя, змею вытащит? Или злобного учителя алгебры?