Эксельсиор. Вакуумный дебют

Шотки Юрий

— Разумно предположить, что в инструкции указано назначение фогелей? Зачем они нужны? Кто их создал?

— Да, нечто такое мы отыскали, здесь нужно осознавать, что хотя мы расшифровали большую часть символов, но значение многих из них нужно уточнять, особенно тех, которые обозначают сложные абстрактные понятия, а часть символов просто не имеет расшифровки. Например, в качестве создателей фогелей указан символ, который больше нигде не встречается, просто два числа 42-42. Что касается назначения фогелей, то согласно расшифровке это трансформация базовой структуры в макроструктуры, насколько мы смогли понять, то под макроструктурами имеются в виду фотоны, а базовая структура это информация хранящаяся в материи, то есть фогель преобразует данные в поток фотонов, нечто вроде оптического контроллера карты памяти.

— Любопытно, то есть Сообщение это не сами данные, а описание способа их получения. Вам удалось их извлечь?

— Это оказалось несложно, посылая

к фогелю поток правильно модулированных фотонов мы получили множество разных ответов, Карл — наш программист сказал, что это очень похоже на компьютерный терминал, мы вводим в него команды в виде фотонов, а в ответ получаем результат исполнения нашей команды. Самые простые компьютеры работали по такому же принципу. В самом начале, когда я посылал сигнал фогелю на нужной частоте, то получал ответ в виде обращённого сигнала, за которым шло пояснение, что команда не распознана, затем передавалась инструкция как пользоваться фогелями, а уже за нею приводился ключ для расшифровки. В общем мы стали получать данные, море данных, огромные массивы информации, но к сожалению, они закодированы своим кодом, отличным от того, который был использован в Сообщении. Йозеф утверждает, будто в этих данных содержится информация иного рода, она более однородна, в ней много повторяющихся участков, она больше похожа на код ДНК или кодирование белков, но гораздо сложнее. Мы пытались визуализировать эти данные, получалось нечто вроде узоров которые часто повторяются в различных вариациях. Помнишь Стефана, — прелат утвердительно кивнул, — он серьёзно увлекается музыкой, вот эти структуры ему напомнили фуги, в них тоже берётся за основу простой мотив, а вокруг него напластовываются различные его варианты. Между собою эти новые потоки данных мы стали называть фугами.

— Музыка хорошо темперированной вселенной, — задумчиво заметил священник, — вероятно у тебя есть гипотеза по поводу этих фуг? Я ошеломлён, мысли сбиты с толку, но у тебя было время поразмыслить об этом.

— Моя самая смелая гипотеза в том, что внутри каждой элементарной частицы нашего мира звучит фуга, синхронно исполняя свои мелодии частицы взаимодействуют друг с другом, можно сказать исполняют танец, а результатом этой хореографии является наш мир. Конечно это очень образное описание, такое которое подойдёт и учёному, и священнику.

— Звучит знакомо, история завершила очередной виток, — прелат сделал широкий круг рукою с бокалом, — наука снова вернулась к монадам Лейбница, во всяком случае твоё описание созвучно его теории.

— Да, я тоже сразу подумал о нём, — физик выдержал паузу чтобы перейти к новой теме, — теперь, когда вы имеете представление об общей картине происходящего, я могу перейти к сути моего затруднения.

Долгие годы работы с паствой научили прелата слушать, Йорген не мог понять, что изменилось, но отчётливо уловил момент когда заботливого родственника сменил служитель веры, что же, святой отец ему сейчас был нужен больше, чем просто отец.

— Мы исследовали сотни тысяч образцов чтобы выявить шесть новых фогелей, я поручил Стефану изучить всё, что может связывать эти пластинки, найти всё, что может быть у них общего. Довольно скоро он установил, что углеродный порошок использованный при производстве всех аномальных пластинок имеет одно происхождение. Наша фабрика входит в программу снижения углеродного следа, мы обслуживаем фильтры которые очищают атмосферные выбросы на различных производствах чтобы извлекать из них нужные нам элементы, затем обновляем фильтр и поставляем его обратно. Во всех фогелях был использован углерод из одного фильтра. — В неровном свете пламени лицо физика обрёло зловещий вид, — Согласно наших записей этот фильтр был снят с трубы местного крематория.

В кабинете повисла пауза, оба мужчины хмуро смотрели на огонь в камине.

— Понимаете что это значит? — продолжил физик, — источником фогелей является человеческий прах, возможно такие атомы как-то оседают в человеке, может мы их производим, в любом случае выглядит это скверно. Я не знаю как правильно относится к этому факту, мне нужен совет.

— Понимаю, когда дело касается мёртвых принято звать священника. — грустно усмехнулся старик, однако скоро его лицо обрело озабоченный вид, словно внезапная догадка посетила собеседника. — Действительно, вопрос щекотливый, но не по той причине что заботит тебя. Нет ничего плохого в том, что тело человека используется для чего-то нового, в конце-концов такова суть природы — нечто умирает, нечто возрождается, если проявить должное уважение к мёртвым, то они не будут в обиде на живых. Однако здесь твой мрачный секрет увязывается с моим давним, не менее мрачным секретом, просто удивительно, что ты пришёл именно ко мне. В других условиях я не стал бы тебе об этом рассказывать, но здесь сложно не заметить определённую связь.

За все годы их знакомства Юрген смог убедится, его тесть пустых слов на ветер не бросает, если старик видит связь, то она определённо есть, учёному не терпелось выяснить в чём связь священника и аномалии, Юрген весь превратился в слух.

—

В молодости я был в равной степени священником и историком, это потом я понял, что как священник больше приношу пользы людям, но заниматься историей не прекратил, лишь сместил приоритеты, — всё это было хорошо известно Юргену, прелат имел ученую степень по истории и был председателем исторического комитета при церкви, старик продолжил, — в самом конце прошлого века правительство обратилось к объединённой религиозной конференции за помощью с разбором исторических архивов, они подозревали что в некоторых материалах могли содержаться человеческие останки, которые нужно было идентифицировать и захоронить должным образом. Молодой священник-историк с археологическим опытом, посвящённый в церковные таинства был идеальной кандидатурой для подобной работы. Там было много рутины, пока ко мне в руки не попал контейнер из Бюрена, который поместили в архив после Второй мировой войны. Довольно скоро я понял, что на самом деле содержимое контейнера было направлено в замок Вевельсбург, но в суматохе конца войны застряло в городской канцелярии Бюрена. У замка сложилась дурная слава, высшие чины СС проводили там оккультные ритуалы и спиритические сеансы. Внутри контейнера было всего два ящика, один содержал журналы с записями, другой был оббит свинцом и плотно запечатан. Аккуратно сняв печати и раскрыв замки, я открыл свинцовую крышку, чтобы обнаружить внутри коробку поменьше. Знаешь эту русскую игрушку, вот подобно ей я последовательно вскрыл ещё два ящика чтобы в самом маленьком из них обнаружить три капсулы из жёлтого металла. Откровенно говоря, в процессе вскрытия этих коробок я стал переживать, что в них могут быть радиоактивные материалы, поэтому мне пришлось прерваться, чтобы отыскать счётчик Гейгера, но опасения были напрасны. Я осторожно открыл одну из капсул, и там была сажа!

Последнее слово прелат выделил интонацией, которой сопровождают интересные находки.

— Сажа? — переспросил учёный, — действительно, это сходно с фогелями!

— Это больше чем сходство, — уверенно произнёс прелат, — я стал изучать записи, сажу соскребали с особо подготовленных золотых пластинок, которые помещали в трубы крематориев лагерей смерти. Посвящённые в оккультные мистерии офицеры СС посещали концлагеря и лично помещали эти пластинки в трубы, а затем сами извлекали их после кремации, более того, для таких случаев они составляли специальные списки заключённых для казни — нацистов интересовали только высоко образованные интеллектуально развитые люди. Представь цинизм ситуации, узники проходили сложнейшие интеллектуальные тесты, чтобы их просто сожгли.

— Не просто, умышленно — заметил Юрген.

— Да, верно, не просто, а сажи ради, — согласился старик, — в записях её называли “исповедальной тинктурой”, судя по записям оккультные мистики СС верили, что если покрыть ею золотой шлем изнутри, а затем надеть его, то получишь способность к прозрению, так как, внимание, привожу дословно: “тинктура излучает мудрость”. Пока ты мне не рассказал о саже, я даже не вспоминал об этом бюренском контейнере, но сейчас картинка сложилась.

Тема беседы вдруг сделала потрескивание камина не таким безмятежным, огонь теперь не казался союзником, мысли учёного скользили между языков пламени, обжигая догадками: «Получается древние алхимики имели какое-то представление о фогелях, да, это неожиданное открытие, будет полезно изучить их наблюдения, может среди средневековых иносказаний обнаружится что-нибудь ценное. Вероятно при высокой концентрации фогелей могут проявляться неожиданные эффекты, это поразительно, это нужно осторожно изучить. Да, осторожность не повредит.» Юрген избегал неприятной темы, но всё же вынужден был вернуться к ней: «Нацисты, да, нацисты всегда всё усложняют, если эта сторона вопроса вскроется, то многие решат что я тайный наци, который продолжил оккультные эксперименты мрачного замка, благодаря чему открыл фогели. Моё открытие извратят, а моя, увы, уже не безупречная, репутация будет испорчена безвозвратно. Цугцванг. Разве что получится как-то оставить этот секрет прошлого в прошлом, пожалуй стоит это обсудить с прелатом, он мудрый человек с нужными связями, в таком деле на него можно положиться».

2317 год, КС «Стополь», СВаТ «Аю-Даг», детинец «Артек»

Фука медленно парила по каюте, мягкая радужная сфера пульсирующая то ярко-зелёным, почти жёлтым цветом, то фиолетовым, почти розовым, её поверхность плавно колыхалась в потоках воздуха, малейшее неловкое движение могло разорвать тонкую оболочку, выпустив зловонное содержимое. Мальчишки глазами провожали парящий шар, прикидывая его траекторию, Пат неловко отбил последний выпад, удар получился слабым и теперь фука плыла сама по себе, мимо зоны Ника, прямо к Муру. Игроки стратегически расположились по трём углам классного отсека, в четвертом углу весело щебетали девчонки о чём-то своём, фуку девочки не могли видеть, снаряд существовал только для игроков, напряжённое мальчишеское противостояние проходило мимо девчонок.