Эксфэр
Шрифт:
— Прыгай!
— Что?
— Прыгай!
Он приблизился слишком быстро, схватил меня за одежду и потянул за собой — прямо вниз. Я закричал, а затем почувствовал удар об землю и очутился в какой-то темнице. Мои руки были прикованы к стене. Напротив меня пылала печь; на столе лежали какие-то инструменты. Это же пыточная?
Дверь вдруг открылась, и я увидел мужчину в белом облачении. Сразу появилось понимание: инквизитор. Он перебрал инструменты, положил металлический стержень
— От меня невозможно скрыть ложь.
И я почему-то понял: действительно невозможно. Мне даже не стоит пытаться врать.
— Если попробуешь обмануть, то для начала вырву шесть верхних зубов. Понимаешь?
Я коротко кивнул, чувствуя, как по спине противно скатились капли пота — то ли от страха, то ли от жара.
— Вопрос первый: каким колдовством ты владеешь?
— Симуляцией! — выпалил я. — Симуляцией!
— Точнее.
— Я создаю копию мира на… на двенадцать часов и живу в ней.
— Вот так… — задумчиво протянул он. — Оружие самого дьявола.
— Нет! Я не делал ничего плохого!
— И что же ты делал?
— Только… только зарабатывал деньги!
— Зарабатывал?
— На… на ставках…
— Грех, — жёстко сказал инквизитор. — Что ты ещё делал? Рассказывай!
— Только помогал ловить преступников и спасал жизни! Клянусь! Больше ничего!
— Всего лишь оправдание грешника.
— Это правда! Клянусь! Я не вру! Я не делал ничего плохого! Никогда!
— Совращал ли ты женщин?
— Нет! Нет!
— Убивал ли других ради удовольствия?
— Нет! Ник…
Мне вдруг пришла неожиданная мысль: «А что я вообще здесь делаю? Где мы?» Я посмотрел по сторонам и не смог вспомнить, как попал сюда. Почему меня допрашивает инквизитор? Неужели это…
Комната исчезла, и я увидел маму. Сегодня у неё был день рождения. Она громко разговаривала со своими подругами и счастливо смеялась. Мама посмотрела на меня и махнула рукой:
— Сынок, подойди.
Схватив игрушку, я побежал к ней и уселся на колени.
— Расскажи тёте Наташе, где ты работаешь.
— Нигде, — смущённо ответил я.
— Как нигде?
— Я теперь с сестрой, — улыбнулся я.
— С сестрой? Какой?
— Викой.
— А раньше где работал?
Я нахмурился, вспоминая нужное слово, и радостно произнёс:
— В у… ус… УСАД!
— Что это такое?
— Там плохих людей ловят.
— Правда?
Я весело закивал.
— А чем вы там занимались?
— Бегали, — по слогам сказал я. — Из пистолетов стреляли!
— А ты с плохими дядями дружишь?
Я отрицательно покачал головой и надул губки:
— Мама! Я плохих дядь ловил!
— Извини, сынок. — Она
— Ой, какой молодец.
— Умница большой.
— Он у меня способный, — громко произнесла мама. — Даже симуляцию делать умеет. Правда, Костя?
— Да!
— А что-нибудь плохое делал?
Я замолчал, а потом неожиданно вспомнил:
— Тётю пытали…
— Как пытали?
— Не я! — У меня на глазах появились слёзы. — Другие дяди! Они… они просили, чтобы я смотрел, а я не хотел!
— Зачем им это?
— Чтобы тётя всё рассказала! Плохая тётя!
— Почему плохая?
— Она злая!
— Почему злая?
— Она… она работает у плохих! Они злые все!
— Она работает в «Лотусе»?
— Да! И ещё она…
Мой взгляд коснулся настенных часов, и я понял: это же старая квартира. Мы её давно продали. Что я здесь делаю? Я посмотрел на лица маминых подруг и заметил, как они начали растворяться. Какого?..
Я неожиданно открыл глаза и увидел потолок комнаты. Резко сел в кровати и потёр глаза. Всего лишь сон…
— Костя, — хрипло произнесла Аня, — что там?
— Ничего, просто дурдом какой-то приснился.
Я лёг обратно и, обняв Аню со спины, осторожно положил руку на её округлый живот. Она тихо произнесла:
— Пинается.
— Да, — сказал я, уткнувшись носом в её волосы.
Она вдруг повернулась ко мне лицом и спросила:
— Костя, ты думал о нашем будущем?
— О чём, ты, Ань?
— О ребёнке.
— Что с ним?
— Я хочу, чтобы у моего ребёнка был отец.
— Аня, да всё же нормально, — успокоил её я.
— «Нормально»? — вдруг тревожно спросила она. — Как же УСАД?
— Я сегодня сбежал из управления. Больше никому ничем не обязан.
— Точно?
— Конечно точно! Нас никто и никогда не найдёт.
— Ты не врёшь?
— С чего ты взяла?
— Тебя опять на какое-то задание отправили? Шпионить за кем-то?
— Ты с ума сошла, Аня? Какое ещё задание? Я сбежал! Ушёл от них! Больше никакой работы в УСАД! Забудь об этом.
— Клянёшься сердцем матери?
— Господи… Клянусь сердцем матери, и гореть мне в аду, если я сказал неправду.
— А «Лотос»?
— Что «Лотос»?
— Ты о них подумал?
— Я с ними никак не связан — пусть делают, что хотят.
— Ты правда сбежал из УСАД?
— Правда, Ань, правда. — Я поцеловал её в лоб и улыбнулся. — Никаких больше допросов, никаких выездов.
В полутьме я заметил, как она улыбнулась в ответ, и внезапно задумался: почему мы в одной постели? Когда мы успели сыграть свадьбу? Это же…