Экспансия
Шрифт:
— Найдем, — охотно согласился я. — Да понимаем мы все, Алексей! Не дети.
— Эх-х… — тяжело вздохнул Командор. — Ну тогда все «недети» свободны. Боюсь, не поняли вы еще, что случилось.
И он махнул рукой.
А я стрелой помчался на нашу базу возле главных ворот.
Спасатель, спасатель… Экая звезда выискалась. И поважнее дела есть.
Что может быть слаще, чем наесться от пуза перед сном? И не верьте никому, что это зло и яд. Это ништяк и кайф. Нарубался — и баиньки. И сны не тревожные.
Так что и вам желаю… подкрепиться.
И спокойной сытой ночи.
Глава 5
Алексей Сотников, Дед Мороз-Мазай-Пихто
Подарочный продуктовый набор:
Шампанское «Вдова Клико Ля Гранд Дам Брют», 1998 года — 1 бут. — ПОСТАВЛЕНО
Консервы «Печень трески», пр. «Аквамарин» — 1 шт. — ПОСТАВЛЕНО
Консервы «Шпроты», ЧП «Симор», ТМ «Морское содружество, Украина» — 1 шт.
Консервы «Зеленый горошек», пр. «Бондюэль» — 1 шт. — ПОСТАВЛЕНО
Пресервы «Фуа-Гра», пр. «Казино» (Casino Saveurs gour-mandes) — 1 шт.
Колбаса «Таймырская», с/к, оленина, шпик, коньяк — 1 бат. — ПОСТАВЛЕНО
Огурцы соленые бочковые, «Зеленый огурец Крыма» — 4 шт. — ПОСТАВЛЕНО
Майонез «Слобода», 200 г — 1 туба. — ПОСТАВЛЕНО
«Кока-кола», 0,5 литра — 1 бут.
Яйцо вареное. — 3 шт. — ПОСТАВЛЕНО
Шоколадные конфеты «Моцарт Мирабель», пр. Австрия, 200 г — 1 кор.
Мандарины абхазские, 300 г — ПОСТАВЛЕНО
Больше всего мне обидно из-за огурцов.
Вот ведь хрень, соленые огурцы с канала тащу. А что делать — свои-то мы живаком схрумкали, с «витаминой»: небольшим первый урожай вышел, ненадолго Замку его хватило. Так что наши отменные дубовые бочки, под соленый огурец зарезервированные, в подвалах цитадели стоят пустые: нечего было в них солить. И у франков таких нет — мы у соседей свежих взяли, последней бартерной баржой привезли. Парниковых, но вкусных. Зато грибов — навалом, всех мастей, сортов и способов обработки. Грузди соленые — хоть по полбочки выдавай.
— По вареному мясу вопрос сняли?
— Девочки уже почти закончили порционирование, сейчас сюда принесут, — успокоила всех собравшихся Эльвира Иннокентьевна.
Вот оно как — «порционирование», растет профессионализм пищеблока.
Сидим. Третий день сидим. Комплектуем подарочные наборы — каждому жителю анклава. Делаем людям приятное. И политически верное: ничто так не сплачивает народ в монолит, как подарочные наборы перед Новым годом.
— Эльвира, по посуде там… Не жмитесь, а…
— Алексей Александрович, ну че вы, в самом деле! Пусть пишутся, берут. Но за все, что в праздники расколотят, — потом с каждого спрошу, лично. А на поселки вообще не дам: потом назад не допросишься! Охотники с Кордона до сих пор со свадьбы котел не вернули, куда это годится…
Хорошая была свадьба у Кости Лунева. Запоминающаяся. Хотя некоторые моменты той гульбы мне и вспоминать
— Да помню я.
Поморщился, сам себя мысленно кольнул. Вру ведь, не помню, напрочь забыл. А обещал «кордоньерам» дать втык. Записывай не записывай — а что-то ускользает. Ладно, может, сейчас запомню.
— Ну что, список окончательный? Работать можно? Ничего больше не придумали? — Пора завязывать, есть и другие дела.
— А как придумаешь, Леша, если у тебя все в последние дни доделывается, — ядовито проскрипела Зенгер. — Мы тебя сколько трясли? Ты сколько раз обещал?
— Они «окна» ищут. Искатели, — пояснила Казанцева.
— Да они все «пушки» свои везут. И пули. Три раза где-то там, в степи, постреляли по воробьям, и тарятся… Больше ведь Замку ничего не надо, у нас же все есть, — со спокойной язвительностью поддержала подругу Лагутина.
— Лена, елки, не начинай, а! — Я даже расстроился. — Я что сейчас делаю? В хоккей играю? Щас все будет… Все, спрашиваю?!
— Да все, все, жми свою кнопку.
— Ну ждите…
— Стойте! — тут же подскочила Климова, директор школы. А как же. Собери больше трех женщин — и всегда кто-то будет подскакивать в самый критический момент.
— Хлопушек еще возьмите, штук пятьдесят.
— Алло! Мать вашу, девочки, да куда вам столько! Их уже целый арсенал.
Затрахал меня уже этот оргкомитет!
— Возьмите, возьмите, невелик вес. У нас впереди еще три утренника, елки, катания на санях. И от взрослых заявки есть.
— Юлия Павловна, а давайте вам Гонта на удалении гранату взорвет! — сострил я.
— Это у них юмор такой, солдафонский, — качнула головой в сторону соратниц Зенгер. — Это у них гендерное.
— Ой… Много вы понимаете в солдатском фольклоре, — сварливо бросил я. — Лучше скажите, на фига мы кока-колу берем? И так малолеткам уже взяли, в детских наборах было, я помню. Чего этот яд каналом переть?
— Яд, уважаемый товарищ Сотников, это когда каждый день да через день. А когда раз в год с чудовищной сложности поиском «окна» между партиями патронов — это психотерапия, краска праздника.
— Спиртягу-то брать втихую и потом у Юрика групповухой квасить — это у них не яд. А праздничного напитка людям жмут-с.
— Все! Ушел!
Я заскочил в операторскую, сел в кресло, набрал означенное да кое-что плановое.
Ух, поубивал бы!
Трень-бреньк-звяк-позвяк. Берите, мымры.
Вышел.
— Забирайте… ведьмы. Ну вот что, нельзя было свою «паковню» где-нибудь в другом месте учинить, а?
— А где?! — сформировала круглые глазки Ленка.
— Ну зараза, конечно, больше-то негде! — радостно догадался я. — Комнат-то больше нет в замке.
— У меня дома дети, и свои, и в передержке, в клубе народ крутится, украшают сцену, готовят все, — рассудительно сообщила Лагутина. — Репетиции, в конце концов. По улице таскать, чтобы все видели? В столовой? А сюрприз?