Экспедиционный корпус

Лопатин Георгий

И вот поступил приказ атаковать.

По небу ползли низкие свинцового цвета тучи. Землю покрывал густой туман, но одновременно с восходом поднялся крепкий ветер…

— Ставь мосты! — приказал Климов за полчаса до назначенного срока и солдаты начали сноровисто устанавливать заранее изготовленные элементы мостков из бруса, добытого всеми правдами и неправдами, через траншею.

Учения были проведены не раз и не два, так что проблем не возникло.

— А теперь на погрузку!

Солдаты четвертой роты оттянулись по ходам сообщения в поселок, где их

поджидали переоборудованные в транспортные машины трактора «холт». К пяти транспортам были прицеплены по одному транспортному модулю собранного из четырех шасси от грузовиков с забронированными бортами полутораметровой высоты. В каждом таком модуле помещалось по пятьдесят человек сидящих на коленях и держащихся за поручи.

На крышах этих модулей находилось по еще одному разборному мосту, на случай если появится возможность не просто доползти до вражеских окопов, но и взяв их перебраться через них.

Предполагая, что штатных грунтозацепов на гусеницах может не хватить для проходя по жирной грязи, Климов провел небольшую модернизацию части элементов гусеницы проделав в них по краям отверстия, чтобы в случае необходимости, можно было прикрутить дополнительные грунтозацепы из труб, что сначала сплющили, а потом перекрутили. И сейчас эти дополнительные элементы на гусеницах имелись.

Сам Климов, устроился в центральной машине под номером три, выглянув из… командирской башенки.

Выждав нужного часа, скомандовал:

— Погнали Ефим.

Трактор, взревев, дернулся вперед и покатил в сторону противника. «Погнали» это конечно громко сказано, пять километров в час это… это пять километров в час.

На удивление, ему даже не пришлось «сражаться» ради осуществления своей идеи доставить свою роту до позиций противника вот таким вот способом, когда заявил о таком намерении командиру дивизии. Генерал-майор Марушевский просто махнул на него рукой, дескать делай что хочешь, только отстань. А может ему самому интересно стало, что из этого может получиться. Командир батальона, как и командиры остальных трех рот так и вовсе были обеими руками за, ведь четвертая рота тогда пойдет в атаку первой.

Французы, как и обещали открыли бешеный огонь по позициям противника.

Трактора медленно, но, верно, ползли вперед. При движении до своих позиций от деревни проблем не возникло, все воронки на дороге были засыпаны, как и на собственно позициях, там, где трактора должны были проехаться. Мостки тоже прошли достаточно уверенно, а вот дальше…

Воронок перед своими позициями хватало, но все же их количество было не критично и трактор продолжил ползти вперед, таща за собой транспортный модуль.

Открыли ответный артиллерийский огонь немцы.

Можно сколько угодно думать о том, что у германцев меньше пушек в четыре, а то и в пять раз, но это все равно до фига. Впрочем, ответный огонь действительно оказался какой-то слабенький, тем не менее это не отменяло опасности. По броне звонко щелкали осколки и глухо падали комья полужидкой земли.

Климов мысленно молился, чтобы все-таки не сработал «закон Мерфи» и какой-нибудь

«чемодан» не оказался «золотым», в том смысле, чтобы не попал в транспортный модуль. Потерять пятую часть роты это… много.

Но пока все было нормально.

Дзинь-дзинь-дзинь-дзинь!

Михаил невольно пригнулся, чтобы не словить подарок через смотровую щель. Пользоваться перископом, что так же имелся в наличии, оказалось практически невозможно. По транспорту метко лупил пулемет. Впрочем, его огонь был не страшен. Пули даже не оставляли вмятин на обратной стороне бронелистов.

Остальные транспорты так же обстреливались и создавалось впечатление, что это ползут по земле какие-то неисправные электроприборы высокого напряжения с коротящей внутри проводкой, так много искр высекалось из брони.

Ефим под глухую ругань интенсивно крутил рулем (управляющий орган оказался расположен на редкость неудобно особенно в плане обзора впередилежащего пути), пытаясь объехать очередную глубоченную воронку только для того, чтобы ухнуть в чуть менее глубокую. Но чем дальше, тем больше становилось огромных ям наполовину заполненных водой из которых трактор, попади он в нее, просто не сможет выбраться даже с помощью дополнительных грунтозацепов.

Собственно первые потери по этой причине уже произошли. Машина за номером два увязла в грязи на двух третях пути. Следом за ней встала пятая. Впрочем, тут похоже не бездорожье виновато, а близкий взрыв снаряда, контузивший водителя…

Остальные машины, достигнув рубежа в полсотни метров до цели, встали сами.

— Все, господин капитан… доехали…

— Вижу… Дави клаксон.

Ефим с готовностью нажал на рычажок.

Специальный звуковой прибор на основе сжатого воздуха закачанного в небольшой баллон, выдал из трубы противный резкий звук. Климов продублировал его ракетой. Это стало сигналом пехоте, что нужно начинать собственные действия.

Открыли огонь пулеметные точки на тракторах, работая на подавление пулеметных позиций противника.

Сначала расцепили трактора с модулями.

Первыми выскочили гранатометчики со слонобоями, только вместо гранат из стволов их ружей торчали «кошки». Кто не в курсе, это как рыболовный крючок-тройник.

Забухали выстрелы и «кошки» упали на колючую проволоку, после чего веревки, тянувшиеся от тройных крючьев привязали к тракторам, но те пока оставались на месте и пулеметы установленные на них, продолжали вести интенсивный огонь.

Далее гранатометчики выстрелили дымовыми гранатами. И еще раз и еще раз и еще…

— Чертов ветер…

Гранатометчики не сплоховали и выстрелили с учетом ветра, чтобы дымный шлейф от гранат закрывал вражеским пулеметчикам находившихся в бетонных колпаках взор, но ветер был слишком сильным и плотность дыма все равно оставляла желать лучшего.

После чего под нос вражеским пулеметчикам стали кидать фугасные гранаты.

— Пошел!

Ефим, развернувшись поехал назад и потянул за собой зацепленную «кошками» колючую проволоку очищая от нее довольно внушительный участок.