Эксперимент. Реальность или Отражение
Шрифт:
— А вот и твой подопытный…
— Лика! — чувствуя некоторые угрызения совести, одёргиваю её, но всё-таки заинтересованно оборачиваюсь назад, под взволнованное биение своего сердца.
В конце-то концов — эта интрига меня убивает. И, зная эту мисс, даже страшно предположить, кого она могла выбрать в качестве объекта нашей цели.
@6@
В аудиторию входит четвертый курс, и я в недоумении хмурюсь. Однако не успеваю толком понять с чем связан их визит — замечаю на себе взгляд Никиты. Он приветливо кивает мне.
Улыбнувшись,
Я знаю этого парня с первого курса. Когда только поступала, он очень помог мне. Можно сказать спас от очередного поклонника. Долгая история с толикой идиотизма. Но суть в том, что именно в тот момент, когда наши дороги пересеклись — между нами зародилась дружба, несмотря на все заверения Акимовой: «Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает».
Я просто придерживалась собственных принципов и убеждений. Однако, спустя некоторое время, пришлось принять тот факт, что временами Лика всё же права. И по части мужчин куда умнее меня. Ведь уже спустя пару месяцев он признался мне в своих чувствах. Которые как вы понимаете совершенно далеки от дружеских.
Что ж. Надо признать — этот парень оказался довольно упорным. Он не раз оказывал мне знаки внимания. Правда каждый раз — я осторожно отталкивала его, ссылаясь на всякую чушь, которая только приходила мне в голову. Проще говоря, я просто ненавидела причинять людям боль. А потому, как могла, всеми силами пыталась оградить его от пули в сердце в моём исполнении.
Поначалу он не оставлял попыток добиться меня. Каждый раз придумывал что-то новое, каждый раз удивляя меня, радуя, как это только возможно. Но в конце концов до него все-таки дошло. Он наконец-таки понял — все это бессмысленно.
Наверное, Акимова, права. И порой я бываю очень наивна. Верю в то, что, казалось бы, невозможно. Пытаюсь видеть в людях куда больше, чем они показывают всему миру. Вечно пытаюсь отыскать в каждом особую искру, до сих пор наивно пологая, что она никак не может потухнуть и превратиться в сгнивший пепел. Однако сколько бы я не старалась стать более сдержанной и менее доверчивой — у меня не получалось. И до сих пор не получается. Разве, что на публику — я прекрасно играю свою роль этакой принцессы.
Хм. Кто бы знал, что эта «принцесса» любит тяжёлые ботинки и мечтает о тату. Вот только так и не решается его сделать, потому что боится неодобрения собственной семьи. Ведь все всегда ставили её в пример и считали, что она не способна на глупости. Даже вечные передряги не убеждали их в обратном. Потому как они всегда находили отговорки, пытаясь видеть то, что хотят видеть перед собой сами.
Думаю, если бы Ник не был бы тем самым парнем, спасшим меня и действительно ставшим за это время для меня хорошим другом — хоть и не на долгий период, я могла бы доходчиво объяснить ему нашу несовместимость. Так, как я действительно это умею — красочно и эмоционально. Однако он нравился мне. Нравился, как человек. Он хороший, добрый и привлекательный. А потому я совершенно не хотела быть с ним грубой. Я совершенно точно не хотела вырывать его чувства с корнем.
Только не с ним.
Может быть со временем он встретит девушку, которая станет для него своеобразным лекарством, пустив новые, свежие корни, из которых вырастет удивительное древо. Древо любви. По крайне мере я очень этого ему желала.
Я
— Что они здесь делают?
Совместные лекции с четвертым курсом проводятся очень редко. К тому же, мне казалось, что сегодня у них практическое занятие.
Она продолжает внимательно следить за входящими, хищно скалясь. Ещё бы! Ведь четвертый курс — звезда всех потоков. Там не только самые обеспеченные и умные парни. Можно сказать, что там собралось общество из «смазливых, шикарных мордашек». Порой я даже шутила: «Курс будто специально для Елены Викторовны подбрили!» Так как эта женщина любительница оказывать знаки внимания молоденьким студентам при деньгах и красивом личике. Однако декану хватает дел, а потому ему совершенно плевать на чью-либо жизнь и вкусы в ней. Правда пока все рамки приличий и устав соблюдены.
— Их препод заболел, — в конце концов отвечает девушка и томно вздыхает.
— Как? — Я с недоумением смотрю на подругу и снова перевожу взгляд на четвертый курс, который все больше заполняет нашу аудиторию. Мест становится меньше. Людей — больше. — Откуда знаешь? — тут же интересуюсь я, частенько поражаясь тому, насколько осведомлена Акимова обо всех вокруг.
Этакая — Нэнси Дрю!
— Надо обладать нужными связями, Лисцова, — усмехается, а затем её губы растягиваются в коварной улыбке, когда она смотрит на высокого, подкаченного брюнета, который, в свою очередь, улыбается ей и машет.
Я усмехаюсь. Но тут мой взгляд неожиданно натыкается на знакомые глаза. Глаза, что, словно сама бездна.
Вот, черт!
Едва ли не подскакиваю с места, но вовремя сдерживаю столь своевременный порыв.
Не может быть…
Моргаю пару раз, как, если бы делала зарядку для глаз. А затем снова перевожу взгляд туда, где у меня случилась зрительная галлюцинация. Но — нет!
Я по-прежнему вижу эту наглую усмехающуюся физиономию!
Спешно отворачиваюсь, перестав прожигать его своим стеклянным взглядом, затравленного оленя, пока этот маньяк разговаривает с каким-то парнем и не замечает меня.
Лишь после того, как охватившая меня волна паники проходит, я понимаю, что он не знает меня. Точнее, знает. Но не ту зеленоглазую блондинку, которая сейчас сидит в аудитории!
«Бинго!» — как говорит мой дедуля.
Приняв этот факт окончательно, сердце успокаивается, перестав биться, как сумасшедшее. Руки перестают потеть, как у заправского взломщика. Тело расслабляется, и плечи опускаются, перестав находиться в напряжении.
Я снова чувствую себя, как и прежде, расслаблено. Поэтому облегченно выдыхаю. Однако только сейчас понимаю, что ладонь Акимовой мельтешит у меня прямо перед глазами. Ещё чуть-чуть и она заделает мне фингал под глазом!
Вот ведь неугомонная!
— Что?! — раздраженно произношу я, громче, чем следовало бы. На меня тут же оглядывается парочка одногруппников. Поэтому я спешно беру себя в руки и принимаю вид покладистой девочки-ангелочка.
Лика же тем временем произносит:
— Чего залипла? У тебя сейчас такое выражение лица, словно ты увидела Кентервильское приведение.
«Так и есть!» — хочется крикнуть мне в ответ.
Ведь я увидела парня, который остался призрачным воспоминаем, отброшенным в ящик, под названием: «Вход воспрещён!» Я даже совесть смогла успокоить и не думать так часто о том, что действительно могла его покалечить! Нет. Дверь, конечно не убьёт, но вот мозги встряхнуть при должном ударе — может!