Эксперт № 04 (2014)
Шрифт:
В итоге процесс тарифообразования в отрасли довольно сложен. «Сегодня тарифообразование в тепле — математическая задача, по сложности находящаяся где-то между расчетом вывода на орбиту космического корабля и математической моделью транспортных потоков в Москве, — говорит директор по стратегии и развитию фонда стратегического развития энергетики “Форсайт” Андрей Абрамов . — Для того чтобы тарифный пасьянс сошелся, необходимо выполнение одновременно нескольких условий: установить тарифы на “экономически обоснованном уровне” для нескольких десятков или сотен региональных теплоснабжающих организаций, вписаться в предельный рост среднего тарифа по региону для конечного потребителя и не превзойти предельный уровень тарифов для ТЭЦ, а также предельный рост расходов на ЖКХ в регионе. Теперь наложите на это еще перекрестное субсидирование. Как правило, математически
Такой «ручной режим» привел к тому, что тарифы на тепловую энергию для разных регионов колеблются от 500 до 5000 рублей за гигакалорию. «Если считать, что на отопление одного квадратного метра в России в среднем нужно 0,2 гигакалории в год, то стоимость отопления двухкомнатной квартиры площадью 50 квадратных метров может составлять от 5 до 50 тысяч рублей в год, — говорит Алексей Овсянников. — При этом любая цифра в пределах этого диапазона будет “экономически обоснована”».
Иными словами, при текущих методиках в России обосновать можно любой тариф. «Например, если топить котлы денежными знаками, то соответствующий тариф по нынешней модели тарифообразования тоже будет экономически обоснованным», — возмущается Андрей Абрамов.
Альтернатива всем на радость
В таких условиях инвестиции в тепловое хозяйство стали единичными. При сопоставимых размерах рынка тепла и электроэнергии и при сопоставимых темпах роста цен за последние восемь лет инвестиции в объекты электроэнергетики в 2012 году составили 833 млрд рублей, а в тепловое хозяйство — всего 91 млрд рублей! «Как это ни парадоксально, теплоэнергетика сегодня была бы одной из самых инвестиционно привлекательных отраслей экономики, если бы не система тарифообразования, — говорит г-н Абрамов. — Но в текущих условиях у инвестора нет ни стимулов, ни гарантий, что в случае реализации проекта в теплоэнергетике его средства вернутся. Скорее даже наоборот: высока вероятность, что тариф будет понижен на сэкономленную инвестором сумму, а тариф для другого, неэффективного и оттого более дорогого, поставщика — повышен». Естественно, что попытки отойти от тарифообразования «затраты плюс» к тарифообразованию на основе «альтернативной котельной» воспринимаются сектором как невероятный прорыв.
Необоснованность сегодняшних тарифов и отсутствие инвестиций в теплоснабжение и заставили Минэнерго пойти на изменение принципов тарифообразования. «Тарифы, по сути, не являются экономически обоснованными, — сказали нам в министерстве. — Особенно ярко это проявляется в регионах, где присутствуют ТЭЦ, которые в силу своей специфики могут делить затраты между рынками тепловой и электрической энергии. За счет ТЭЦ, как правило, балансируются ценовые перекосы от занижения конечного тарифа. Поэтому практически все ТЭЦ убыточны в сфере теплоснабжения. Собственники ТЭЦ вынуждены компенсировать убытки от теплового бизнеса за счет рынка электрической энергии и других корпоративных источников, что формирует искаженные ценовые сигналы для экономики». По словам представителей Минэнерго, новая модель предусматривает введение понятного и объективного максимального уровня цен на тепловую энергию для конечных потребителей — цены производства и поставки тепловой энергии от новой котельной при использовании лучших доступных технологий. «Введение новой модели дает возможность ликвидировать существующие сегодня ценовые перекосы и создать правильную систему экономических стимулов для хозяйствующих субъектов», — убеждены в Минэнерго.
Суровая реальность
Итак, тариф «альтернативной котельной» — это верхняя планка для ЕТО. «В пределах тарифа “альтернативной котельной” ЕТО вольна маневрировать на свое усмотрение, заключая контракты на коммерческих началах, — поясняет директор НП “Совет производителей энергии” Игорь Миронов . — В результате появления ЕТО будут устранены все посредники на пути к потребителю».
По замыслу Минэнерго, ЕТО будет обязана поставить тепло любому обратившемуся за данной услугой потребителю, принимая на себя всю ответственность перед ним за качество и надежность теплоснабжения. «Фундаментально изменится принцип взаимоотношений поставщика и потребителя. Модель даст им возможность договариваться напрямую, без посредничества государства, которое, как правило, вредит и поставщику, и потребителю, — говорит Андрей Абрамов. — “Альтернативная котельная” — это новый подход к обоснованности тарифа: неважно, какие у вас затраты и какие
Казалось бы, в результате реформы ЕТО окажется на хозрасчете. Она будет покупать самое дешевое тепло, которое есть на рынке, и, как результат, будет меньше загружать неэффективные котельные. Высвободятся деньги, которые можно направить на ремонт оборудования и теплотрасс, снизится аварийность, уменьшатся потери. Но приглядимся к этой прекрасной картине внимательнее.
Схема с ЕТО реально может заработать только в том населенном пункте, где есть система закольцованных трубопроводов, в которую подают тепло сразу несколько независимых производителей. Тогда ЕТО, владея трубопроводом, действительно будет выбирать самый дешевый источник тепла. В России такое возможно лишь в 36 городах с населением больше 500 тыс. человек. Потенциально ее можно масштабировать еще на 200 городов, где есть крупные ТЭЦ. И все.
Говоря простым языком, новая модель рынка позволяет частному капиталу в лице теплогенерирующих компаний, ТГК и принадлежащих им ТЭЦ стать ведущими игроками в крупных городах. При этом в последние годы объем загрузки ТЭЦ — теплоэлектростанций ТГК — по теплу по ряду причин падает. «Доля полезно используемого сбросного тепла когенерации с 1992 по 2012 год упала с 59 до 48 процентов. Одновременно огромными темпами растет число котельных, сжигающих газ (в 2010-2011 годах годовой рост — 57,6 процента). Сейчас доля котельных в производстве тепла составляет 67 процентов», — приводит данные Игорь Миронов. Переход потребителей на котельные — важнейший тренд, который явно не радует ТЭЦ и ТГК, самые крупные из которых принадлежат «Газпрому» и КЭС-холдингу. Новые правила рынка, предлагаемые Минэнерго, позволят ТЭЦ начать наращивать свою долю. Дело в том, что производимое ими тепло стоит намного дешевле, чем у котельных. Но в случае изменения модели рынка ТЭЦ смогут стать основными поставщиками для ЕТО, даже подняв свои отпускные цены. Таким образом, у них появится шанс переломить тенденцию ухода теплоснабжения от крупной генерации.
Возможно, это было бы неплохо: многие ТЭЦ могли бы вернуться в зону рентабельности, на рынке исчезло бы перекрестное субсидирование. Но загвоздка в том, что экономически обоснованный тариф при текущих КПД станций и потерях в сетях колоссален, гораздо больше любого «альтернативного» тарифа. В итоге при реализации инициатив Минэнерго главными пострадавшими в секторе могут оказаться те самые ЕТО, при этом инвестиции в сектор так и не хлынут, а тарифы вновь придется повышать.
Тариф плюс
Из внутренних документов Минэнерго, оказавшихся в распоряжении «Эксперта», следует, что с вводом тарифа «альтернативной котельной» в 200 городах страны цены на тепло могут подняться с текущих 1241 до 1569 рублей (+26%) за гигакалорию. Цифра 1569 рублей состоит из затрат на покупку энергоресурса (газа), возврата капитала, потерь в сетях, содержания сетей и ставки за мощность.
По мнению сторонников законопроекта, такой тариф позволит к 2030 году снизить износ теплосетей с текущих 60 до 30%, а износ оборудования ТЭЦ — с 68 до 50%.
Официально Минэнерго о повышении тарифов не говорит: в ведомстве нам сообщили, что уровень цены «альтернативной котельной» окончательно не определен, поэтому сейчас невозможно точно оценить, насколько изменятся цены в результате введения новой модели. В настоящее время на площадке НП «Совет рынка» выбирают технического консультанта, с участием которого будет предложен указанный уровень цены.
Отраслевые эксперты также призывают не ориентироваться на показатель 26%, так как эта цифра расчетная. «Проблема всей отрасли, в том числе будущих ЕТО, в том, что затраты этих компаний до сих пор считают по нормам, а не исходя из реальных показателей. Потери в сетях заложены в новом тарифе в размере 12 процентов, тогда как реальные потери — 20–25 процентов. Считается, что население платит 100 процентов, тогда как реальная собираемость 95 процентов. Эта разница — реальные убытки, не учитываемые при утверждении тарифов. Все они лягут на ЕТО. Кто-то их должен будет покрывать», — говорит генеральный директор ресурсоснабжающей организации «Коммунальный энергетик» Роман Моисеев . В итоге получится, что основные проблемы отрасли — износ фондов и, как следствие этого износа, огромные потери в сетях и недосбор средств с населения — в новой модели не только никуда не денутся, но и лягут на ЕТО. Зато крупные ТЭЦ, принадлежащие ТГК, смогут поднять отпускные цены и побороть перекрестное субсидирование.