Эксперт № 13 (2013)
Шрифт:
Как будут выглядеть ДНК, пока непонятно — Минкульт сейчас как раз проводит архитектурные конкурсы. Известно лишь, что ДНК во Владивостоке отдали на откуп бюро «SPEECH Чобан & Кузнецов», но конкретный проект еще не утвержден. А вот о наполнении уже можно составить некоторое представление. У каждого ДНК будет своя программа, хотя обмен проектами тоже предусмотрен. Руководить художественным процессом в Калуге будет Екатерина Гиршина из «Стрелки», в Первоуральске выбор пал на директора Екатеринбургского филиала ГЦСИ и комиссара Уральской биеннале Алису Прудникову , которая уже хорошо знакома с местной спецификой, а во Владивосток отправится нынешний креативный директор петербургского лофт-проекта «Этажи» Савелий Архипенко . По сути, именно их работу и представляли в Калуге и Первоуральске (Владивосток заявит о себе в ближайшее время).
Фото предоставлено Министерством культуры Российской Федерации
По замыслу идеологов, искусство в ДНК будет самым тесным образом переплетаться с инновациями. Получится что-то вроде культурного Сколкова. Главный акцент сделан на science-art — популярное в последнее время направление, в котором искусство неотделимо от научных исследований. В Калуге, например, его представляла группа английских художников rAndom International с инсталляцией «Future Self / Будущее я». Выглядело это как висящие волокна в человеческий рост, перед которыми нужно было махать руками, прыгать и танцевать. Умная игрушка реагировала на движение и при помощи светящихся элементов создавала трехмерное «отражение» активного зрителя. В Первоуральске в финишном цехе Новотрубного завода, который и сам выглядит как конструктивистский арт-объект с цветными конструкциями и рабочими в белых комбинезонах, показали образец российского science-art — «Остаточный мыслепоток» Дмитрия Каварги. Представьте себе прозрачную трубу (завод-то ведь трубопрокатный) с чем-то загадочным внутри. Из трубы торчат спицы, и когда подопытный любитель искусства берется за них руками, программа замеряет уровень его эмоциональной активности на основе кожно-гальванической реакции и в зависимости от нее выдает звуковую комбинацию. Высокие гости презентации Владислав Сурков и министр культуры Владимир Мединский испытывать на себе агрегат не решились, знакомиться с технологиями пришлось губернатору Свердловской области Евгению Куйвашеву .
Впрочем, на Урале отношения с совриском вообще хорошие, это по всему видно. Торжественная церемония закладки символического первого камня в фундамент будущего музея, как заметил Сурков, вполне тянула на профессиональный перформанс. Он развернулся в так называемой Яме. 1 декабря 1732 года на этом самом месте уральский заводчик Никита Демидов запустил первую домну, вокруг которой и вырос Первоуральск. Место тогда считалось «страшным» и называлось Шайтан-лог (то есть Чертов Лог), но современному искусству все нипочем. Теперь же здесь что-то вроде памятного мемориала той домне: груда металлолома, торчащие трубы — символы металлургической промышленности. Март припорошил черные остовы снегом, тревожно звучал Шостакович (с ним связано еще одно памятное для города событие — Концерт № 2 для виолончели с оркестром звучал в исполнении оркестра под управлением Евгения Светланова, который дважды, в 1970-м и 2010 годах, выступал в цехах завода), участников, включая официальных лиц, нарядили в серебристые куртки, а старт строительству дал заводской гудок, вместе с которым и без того сюрреалистический пейзаж внезапно окутал дым для спецэффектов. Ощущение, что вы находитесь внутри фантастического фильма, если хотите, «Сталкера» Тарковского, было абсолютным — перформанс удался.
Пока здания ДНК не построены, культурная жизнь в выбранных городах будет развиваться спорадически — воркшопы, лекции, уличные фестивали, встречи с художниками и музыкантами. В целом программа звучит даже слишком оптимистично, с пионерско-комсомольским задором, то и дело сбиваясь на неистребимую советскую риторику и патетику. Вероятно, ДНК должны изменить и эти традиции, но удастся ли им это, покажет время.
Hi-End
Ришар Милль — легендарный герой часового мира. Именно он стал одним из создателей нового направления — очень сложных часов суперфутуристического дизайна, которые сегодня так популярны. И он же продолжает оставаться его главной звездой. В отличие от многих своих последователей Милль не просто конструирует усложнения и собирает меганавороченные часы, но также имеет собственный базовый калибр, служащий фундаментом всех его невероятных экзерсисов. А они всегда головокружительны — например, как часы RM59-01 Tourbillon Yohan Blake.
Эти часы сделаны для мирового спринтера номер два Йохана Блейка. Он уже выигрывал чемпионат Ямайки у Усэйна Болта (для которого
Как ни странно, но самый удобный способ записывать что-либо по ходу дела (на совещании, лекции, да и просто внезапно пришедшую в голову мысль) — по-прежнему ручка. К тому же записывать ручкой — это не только писать слова, а еще и рисовать, чертить и все такое. Однако бумага, на которой пишут ручкой, далеко не самый удобный носитель информации — она захламляет стол и теряется, на ней нельзя править и дорабатывать, ее нельзя сохранить и разослать по почте.
На планшетах удобно играть и смотреть фильмы. Но печатать совсем неудобно и медленно. Максимум — запись в соцсети или подпись к картинке. Но если не печатать, а писать? И не с помощью клавиатуры, а ручкой, то есть стилусом? И вот тут внезапно современный, но бессмысленный для работы планшет оказывается весьма полезным инструментом для оперативной работы. Причем в самом традиционном ее виде.
Впрочем, стилусы Adonit Jot мало похожи на знакомые всем палочки из пластмассы — во-первых, они выглядят как ручки, а во-вторых, представляют собой сложно устроенные и технологичные механизмы. Со своим программным обеспечением, Bluetooth, контролируемым углом наклона до 45% с возможностью регулировать его под физические особенности пишущего. Они просты и не требуют особого давления при использовании: чтобы писать и рисовать, нужно делать ровно то же, что и шариковой ручкой. Совместимы они со всеми планшетниками Apple, а также со всеми устройствами, использующими платформу Android, — то есть практически с чем угодно.
Свечу Apocalyptic Бен Горхэм, основатель и арт-директор Byredo, придумал в преддверии так и не состоявшегося конца света. К нам она попала только сейчас, что отнюдь не уменьшает ее ценности. Эта свеча — просто подарок для всех фанатов древесно-кожаных ароматов. Как любой кожаный аромат, Apocalyptic использует запахи березового дегтя, дубового мха и черного дерева. Надо сказать, что Горхэм очень остроумно подошел к выбору апокалиптических ассоциаций — свеча пахнет раскаленным угольным утюгом, пеплом и папирусными свитками. В целом же получился довольно мужской аромат, который точно понравится девушкам. И если вы всегда мечтали прикупить поместье где-нибудь в графстве Суррей с многотомной старой библиотекой, обшитой дубовыми панелями, и старыми креслами, обтянутыми кожей, но как-то пока не сложилось, Apocalyptic способна на время примирить вас с действительностью.
Бренд Edie Parker появился в 2010 году — его создательница Бретт Хейман до этого работала дизайнером у Gucci, Giorgio Armani и Dolce & Gabbana. А кроме того, Бретт очень любит аксессуары 1950–1960-х годов, особенно сделанные из плексигласа: она выискивала их в винтажных лавках, изучала тогдашние формы, декоративную отделку и технологии. Так у нее и возникла концепция собственной марки. И она оказалась очень созвучной последним веяниям, потому что миниатюрные плексигласовые сумочки жестких геометрических форм сейчас очень модны. Вещи, которые делает Бретт Хейман, удачно сочетают эту актуальную моду на плексиглас и общий ретростиль и выглядят в меру гламурными и в меру винтажными.