Эксперт № 29 (2013)
Шрифт:
Ким Ки Дук
Фото: EPA
Сила и слабость Ким Ки Дука в его стихийности. Он может то снимать по два фильма в год, успевая поставлять на каждый из значимых фестивалей по новинке, то вдруг останавливает свою профессиональную деятельность почти на три года, а затем триумфально возвращается. Коммерческий успех если и играет для него какую-то роль, то, скорее всего, второстепенную. В кино он пришел из живописи, где не успел снискать заметного успеха, хотя, судя по его высказываниям, на него рассчитывал.
Пак Чхан Ук и Ким Чжи Ун нацелены на коммерческий кинематограф и более последовательны в своей профессиональной карьере. Первый учился на художественного критика, в кино поначалу занимался самыми разнообразными видами деятельности, пока не скопил денег на первый фильм. Ким Чжи Ун — бывший театральный актер и режиссер. У
У них есть еще одно пересечение, которое, впрочем, нельзя счесть удивительным для режиссеров из одной и той же страны: им обоим приходилось работать с актером Чхве Мин Сиком. Причем оба режиссера поместили его персонажа в одну и ту же сюжетную коллизию. С интервалом в семь лет Чхве Мин Сику пришлось исполнять роль человека, которого настигает месть. И это не просто разовое воздание за грехи прошлого, это затяжной изощренный квест, в котором месть поступает ограниченными порциями, не позволяя жертве умереть слишком быстро и таким образом облегчить свою участь. Нет, объект мести погружается в атмосферу неизвестности: он не знает, кто и за что его преследует и почему его не лишают жизни сразу. Синхронно с Пак Чхан Уком аналогичное сюжетное пространство выстроил выходец из Малайзии Джеймс Ван в короткометражном фильме, снятом в австралийской киношколе. Учебный фильм чудом попал в руки голливудских продюсеров. В результате Вану не пришлось идти в Голливуд долгим окольным путем. Он попал в него напрямую и стал прародителем одной из самых успешных хоррор-франшиз 2000-х — «Пила», которая на сегодня выдержала производство семи фильмов.
Миа Васиковска, «Порочные игры»
Фото: Legion-Media
В «Олдбое» Пак Чхан Ук явил миру героя, который наполняется яростью до такой степени, что в нем не остается места для страха смерти, что в конечном счете делает его почти неуязвимым. Персонаж по имени О Дэ Су оказывается по непонятным ему самому причинам взаперти на целых пятнадцать лет. Все это время, подобно графу Монте-Кристо, он выскребает в стене своей тюрьмы отверстие в надежде однажды выбраться наружу. По иронии судьбы срок его заключения оканчивается как раз в тот день, когда О Дэ Су удается просунуть в проделанное им отверстие руку и ощутить капли дождя. Приходит время, и О Дэ Су ради мести возвращается в эту тюрьму, и тогда мы видим невероятную, снятую одним планом сцену поединка с толпой вооруженных палками наемников, которые беспомощно толкутся вокруг нападающего, кое-как вонзают ему нож в спину, что совсем не останавливает О Дэ Су, словно бы уже превратившегося в саму смерть, которая может без труда убить любого, вставшего на ее пути. Ким Чжи Ун вставил аналогичный эпизод в свой фильм «Горечь и сладость», где в основе сюжета также лежит история о мести. В ней поединку в формате «один против всех» предшествует сцена, в которой провинившемуся участнику мафиозной группировки перебивают молотком пальцы, а затем в проливной дождь закапывают живьем в могилу. Выбравшись из нее, жертва совершает символический акт преодоления смерти и тоже превращается в совершенное орудие мести.
В «Горечи и сладости» центрального персонажа играет едва ли не любимый актер Ким Чжи Уна — Ли Бён Хон. Ему же досталась главная роль в фильме «Я видел дьявола», а на роль его антагониста Ким Чжи Ун выбрал Чхве Мин Сика. И никого другого представить в этой маске практически невозможно. Чхве Мин Сик с пугающим совершенством играет абсолютное зло в человеческом облике. Его персонаж Чан Гён Чхоль будто бы рожден, чтобы совершать насилие безостановочно. Для него это единственный смысл существования на земле. Насилие настолько притягивает его, что на пути к нему он избавляется от страха и от боли. В отличие от классических голливудских маньяков он не пытается затеряться среди толпы или преобразиться хоть на мгновение в обычного человека. Он остается самим собой в любой ситуации, и ни смерть, ни правоохранительные органы его не берут. Для совершения зла ему не нужны специальные приспособления, маскировка или сверхспособности, он просто ни перед чем не останавливается.
Ли Бён Хон в фильме «Хороший, плохой, долбанутый»
Фото: Legion-Media
Персонаж Ли Бён Хона — специальный агент, у которого к Чан Гён Чхолю личные счеты: тот убил его невесту. Он берет отпуск, снимает с себя обязательства соблюдать служебный кодекс поведения и пускается в опасную игру. Он цепляет маньяку жучок, следит за ним и устраивает на него регулярные нападения. Из раза в раз они превращаются в беспощадные поединки, шансы умереть в которых есть у обоих. В какой-то момент зритель уже начинает терять опору под ногами и различать, кто из них на стороне
Не приняты в Голливуде
В Голливуде Ким Чжи Ун не стал навязывать потенциальному зрителю отработанный в Корее собственный стиль повествования. Он снял классический американский фильм со Шварценеггером. Он показал нам вполне привычное зло, пусть и в усовершенствованном виде. Перед ним бессильны суетливые федералы, но хорошо знакомое лицо видавшего виды шерифа Рэя Оуэнса из небольшого городка Соммертон не оставляет никаких сомнений: зло, каким бы оно ни было, будет остановлено. Да, придется приложить некоторые усилия и смекалку, но шериф непременно справится. В «Возвращении героя» Рэй Оуэнс и его подчиненные и в самом деле добросовестно выполняют свою работу прямо на глазах бесстрашных жителей городка, не слишком прячущихся от иногда залетающих в окна домов пуль. Все предсказуемо. Разве что драйва чуть больше, чем обычно. Но его не хватило, чтобы вернуть потраченные на производство фильма деньги. Кассовые сборы по всему миру не превысили 34 млн долларов, недостающие для выхода в ноль 11 млн повисли в воздухе.
Пак Чхан Ук в Голливуде предпочел остаться самим собой. Он снова рассказал медленную запутанную эстетскую историю про месть, в которой приходится разгадывать, кто первым совершил злодеяние, заслуживающее расплаты, и кто и за что отомстит последним. В «Порочных играх» он откровенно любуется Николь Кидман, Миа Васиковски и Мэттью Гудом. Пак Чхан Ук помещает их в атмосферу эротического притяжения и отсутствия запретов на убийство. Его не интересует достоверность. Он позволяет персонажу Мэттью Гуда Чарли Стокеру безнаказанно убивать сколько угодно. И единственный, кто может его остановить, — это героиня Миа Васиковски, глубоко погруженная в себя Индия. Она выглядит вполне беззащитно, но ровно до того момента, как дает отпор однокашникам с помощью обычного остро заточенного карандаша, используя его как колющее оружие. К тому времени зло уже пробудилось в ее душе — то самое, которое «внутри». Но истинное преображение происходит в тот момент, когда вместо привычных девичьих черно-белых башмачков она получает в дар от вожделеющего ее Чарли Стокера туфли на каблуке. Его она расстреливает из охотничьего ружья, когда тот душит ее мать. И девушка на этом не останавливается. В финале фильма она в тех самых туфлях совершает немотивированное убийство полицейского. Сначала она наносит ему удар карандашом в глаз, кровь льется на желтую разделительную полосу, а потом добивает выстрелом из ружья, капли крови брызжут на зеленую траву, еще один выстрел — и придорожные белые цветы окрашиваются в кроваво-красный цвет. Сборы «Порочных игр» по всему миру на данный момент составляют 9,3 млн долларов. Детище Пак Чхан Ука недобирает минимум 2,7 млн, чтобы оправдать расходы на свое производство.
Попытка пересадить корейские «цветы зла» засчитана, но удачной ее признать нельзя. Оба режиссера, привыкшие снимать кино по собственным сценариям, в этот раз работали с коллективом авторов, что неизбежно вызывает творческий дискомфорт. И тому и другому пришлось работать с американскими и европейскими актерами, психофизические данные которых разительно отличаются от тех, что присущи актерам азиатским. Глядя на Чхве Мин Сика в любой из его работ, ты видишь, что он не просто надевает маску, нет, наоборот, он ее словно бы снимает и становится самим собой. Как будто в жизни он играет роль и только в кино становится настоящим. У голливудских актеров почти всегда проглядывается предел, дальше которого они не пускают персонажа в свой внутренний мир. Открытие этой границы оплачивается по слишком высокому тарифу, и пример тому Хит Леджер, без остатка отдавший свое «Я» во власть образа психопата-убийцы Джокера для фильма Кристофера Нолана «Темный рыцарь» и так и не сумевший выйти живым из последовавшего за этим глубокого психического кризиса. Даже посмертный «Оскар» в этом случае слишком слабое утешение.
Но зрителям скучать не придется. Госпожа Смерть не собирается покидать большие экраны. И если раньше она была частью реального мира и потому находила свое место и в мире воображаемом, то сейчас смерть существует сама по себе, как один из неотъемлемых элементов любого массового зрелища. Люди все реже внутренне содрогаются при виде экранной крови, даже если она все меньше похожа на клюквенный сок.
Hi-End