Экстаз (Из сборника Горячий шоколад)
Шрифт:
— Думаю, увидев вас на вечеринке, он тут же позвонил кому-то из своих наименее щепетильных компаньонов и послал их по двум вашим адресам. — Хейден повернулся к ней лицом. — А теперь послушайте меня. Вам не стоит беспокоиться.
Если я прав, полиция скоро все выяснит. Если нет, они найдут того, кто это сделал. А пока вам ничто не угрожает, и завтра мы приведем в порядок и дом, и кафе. — Он успокаивающе улыбнулся. — Так что, как видите, нет причины лишаться сна.
— Вы, наверное, правы. —
Темнота больше не пугала. Ночь уже не казалась бесконечной и полной опасностей. Правда, Хейден не любит ее, но это не важно. Она ему нравится, он заботится о ней, и этого пока достаточно.
Хейден положил ладонь на ее голое колено.
— Как вы думаете, вы сможете теперь уснуть?
— Нет.
Он усмехнулся, и этот звук музыкой отозвался у нее внутри.
— Хорошо. Хотите, я скажу, о чем еще думал?
— Конечно. — Бренна с наслаждением слушала бы его до утра.
— Я думал о вас.
Она рассмеялась:
— То есть вспоминали о том, как явились ко мне в понедельник и предложили сумасшедшие деньги, а я отказалась? А в субботу вечером оказались здесь и вынуждены корчиться на неудобной кушетке? Уверена, еще никто не доставлял вам столько неприятностей за столь короткое время, как я.
Протянув руку, Хейден погладил ее шею.
— У вас чудесный смех.
Бренна не ожидала ни комплимента, ни ласки.
— Благодарю вас.
— Перед тем как вы вбежали, я лежал и вспоминал, как вы смеетесь. Как прижимаетесь ко мне во время танца.
Вспоминал вкус ваших губ. И то, как я, начав с рецепта, в конце концов воспылал вожделением к вам.
— В самом деле? — переспросила она, сглатывая комок, появившийся в горле, и чувствуя, как он "прокатывается" по руке Хейдена, все еще лежавшей на ее шее. — Вы обо всем этом думали?
— И не только об этом. — Он помолчал. — Рассказывать дальше?
Она кивнула, не в силах сделать следующий вдох. Он придвинулся ближе. Теперь их бедра соприкасались и Бренна голой ногой ощущала тонкую ткань его брюк.
— Я мечтал о том, что лягу в постель рядом с вами, раздену вас и мы предадимся любви. — Его рука медленно заскользила к ее груди, большой палец стал играть с соском, дразня и воспламеняя ее. Затем, не отнимая руки, Хейден наклонился и, обхватив ее рот губами, поцеловал долгим, сладостным, жарким поцелуем, от которого Бренна невольно застонала.
Никогда прежде она не любила и не знала, каково это — любить. Ей казалось, что она стала совсем другим человеком, а ее сердце не способно вместить огромную нежность, которую она испытывала к этому человеку.
Его
Вскрикнув, Бренна запустила пальцы в густую шевелюру Хейдена и с силой притянула к себе его голову. Горячее пламя наслаждения вспыхивало у нее внутри, разжигая страсть и желание.
Издав мучительный стон, Хейден вдруг остановился.
— Подожди. Сейчас не время.
— О чем ты? — удивилась она.
Он нехотя отстранился.
— Нужно остановиться, — сказал он, дрожащими пальцами приглаживая волосы. — То, что случилось здесь сегодня… ну, это вторжение… Ты травмирована, а я пользуюсь твоим состоянием.
Глубоко вздохнув, Бренна попыталась собрать остатки растрепанных мыслей.
— Да, я расстроена тем, что случилось, — кто бы на моем месте не расстроился? Но, Хейден, неужели я произвожу впечатление женщины, чьим состоянием, пусть даже травмированным, можно воспользоваться? Я хочу, чтобы ты любил меня. Хочу до безумия!
Он облегченно выдохнул.
— Ты уверена?
— Прошу тебя, пойдем в постель.
Несколько мгновений он пристально смотрел на нее, а потом подхватил на руки, почти бегом достиг спальни, и они очутились в полной темноте.
Бренна лихорадочно стянула с себя одежду и бросилась на кровать, готовая принять его. Она слышала его быстрое, прерывистое дыхание, чувствовала запах кожи, улавливала шуршание в спешке стягиваемых брюк.
— Я никогда еще так отчаянно не желал женщину, — хрипло пробормотал Хейден, ногой откидывая брюки.
— У меня далеко не такой богатый опыт, как у тебя, но…
Он опустился на нее, прижавшись всем своим длинным обнаженным телом, и закрыл ладонью ее рот.
— Ш-ш-ш… То, что я сказал, — правда. Для меня ты — единственная во всех смыслах, и я действительно никогда еще не испытывал такого желания. Просто я неудачно выразился, прости. Мне следовало бы сказать: все, что происходило до сегодняшней ночи, не имеет значения. Бренна, существуем только мы двое. Для каждого из нас это словно в первый раз.
Впервые в жизни она не знала, что сказать, но это было и не важно, потому что его губы в этот момент сомкнулись на ее соске, внизу живота образовался тугой комок, и все возбуждение, которое копилось в ней, вырвалось наружу.
Бренна утратила способность соображать, лишь руки ее скользили по его телу, исследуя каждый изгиб, запоминая. Он был великолепен — воплощенная мощь, сила и грация. А когда ее рука достигла его твердой, как сталь, плоти и сомкнулась вокруг нее, он издал яростный, звериный рык.