Экстремальные услуги
Шрифт:
Я спрашиваю без особого интереса:
– Почему они погибли?
– Этого никто не знает.
Высказывать своего мнения вслух я не стал, но, по-моему, причина могла быть только одна – усобица. Все империи погибали из-за двух бедствий или внутренний разлад, или вторжение более сильных врагов. Последний вариант отпадает, потому как за триста лет мы не нашли никаких признаков того, что у Восьми Царств были какие-то конкуренты. Собственно говоря, и признаков существования Восьми Царств археологи нашли не так уж много.
– Значит, не хочешь туда лететь? – вызывающе переспрашивает Рози.
– Может,
Расхохотавшись, она пренебрежительно шевелит ладошкой, словно отметает все сказанное до сих пор. Потом рывком встает и предлагает спуститься к берегу У самой границы моря и суши Розетта одним движением сбрасывает платье, и у меня перехватывает дыхание при виде сильного загорелого тела безупречных пропорций. За такой женщиной я побежал бы не только в археологическую экспедицию, но и гораздо дальше…
Мы от души побарахтались в волнах, и Рози умело сводила меня с ума, дразня легкими прикосновениями. Она прекрасно знала, какое впечатление производят на мужчин эти потрясающие формы, и до предела использовала свои чары. Я был готов броситься на нее и сорвать тоненькие лоскутки купальника, но вокруг было слишком много посторонних, которые могли меня неправильно понять.
Немного опомнившись, я предлагаю взять напрокат глиссер. Рози с готовностью соглашается и, сев к рулю, уводит крохотное суденышко прочь от берега. Там, за полосой рифов, она заглушает мотор, обнимает меня за шею, прижимается губами к губам и валит на широкое заднее сиденье.
Сколько мужчин попадались на этот крючок до меня и сколько еще попадутся! Сказал же в древности кто-то очень умный, что женская красота дает горазда меньше, чем обещает. Вот и на этот раз любовные упражнения оказались не настолько приятными, как мечталось, но я все равно был почти счастлив.
Часом позже, когда мы вернулись к причалу, Розетта, окинув взглядом морскую панораму, освещенную вечерними лучами желтого солнца, – как обычно, внезапно – спрашивает:
– Любишь море?
– Обожаю, – не задумываясь отвечаю я. – У нас в степях тоскливо и однообразно, не то что здесь. Водная стихия дарит ощущение постоянной изменчивой мощи…
На самом деле море осточертело мне еще в детстве. Невероятно утомительное занятие – изо дня в день смотреть, как ветер катает туда-сюда свинцовые бицепсы волн.
Почему я схитрил? Наверное, из-за того, что она слишком настырно выспрашивала подробности о моей прошлой жизни. Вот и захотелось чуть развлечься. Когда портится настроение – например, после сексуального разочарования, – появляется желание плести всякие небылицы. Например, про дикие будни моей планеты.
За обедом Рози услышала много любопытных деталей о жизни степных кланов – на второй параграф хватило бы. Я даже увлекся и начал вспоминать, как мы охотились на драконов, скальных гусей и вепря-единорога. Это было неосторожно с моей стороны – подобная дичь водится только в горах. Однако Розетта нюансов не прочувствовала, заинтересовавшись самим фактом, и с воодушевлением спрашивает:
– Любишь охоту? А как насчет рыбалки?
И не дав мне опомниться, заявляет, что нынче же вечером, как только начнет темнеть, мы возьмем яхту и отправимся на острова, что едва видны на горизонте. По словам Розетты, там ловятся огромные креветки и белый
– Помню такие консервы, – неосторожно ляпнул я – «филе белого окуня в горчичном соусе».
– Консервы – ерунда! – отрезала Рози. – Я угощу тебя настоящим лакомством.
Она принимается со вкусом расписывать, как будет жарить над костром насаженную на вертел рыбину. И еще многообещающе намекает, что после даров океана будет и другое угощение. Как будто я согласился бы отправиться на дикие острова, если бы не собирался заниматься именно «другим»…
Не знаю почему, но Рози вызывает во мне какие-то смутные подозрения. Она ведет себя как обычная курортная проститутка, однако платы за услуги не потребовала. Скучающая туристка? Вряд ли – при такой внешности могла бы выбрать в толпе отдыхающих кого-нибудь помоложе, помускулистее и посексуальнее.
Кроме того, она корчит из себя большого знатока Восьми Царств, но и это неправда. Когда я подступил к ней с расспросами, она отвечала слишком уклончиво.
Кажется, даже мне известно о Древних больше, чем знает Рози, и это при том, что я никогда особо не следил за сообщениями на эту тему. В моей памяти чудом удержались лишь случайные отрывочные сведения из телепередач, но Розетте неведомо даже и это немногое.
Моя подозрительность имеет кое-какие основания: уже целых полмесяца куча народа ищет повод встретиться со мной, чтобы побить, убить или взять в плен. Возможно, Розетта связана с одной из этих компаний. Возможно, она член какой-нибудь банды, которая собирается ограбить меня или похитить с пьлью выкупа. Наконец, возможно, что дама действительно завела роман со скуки или выжидает момента потребовать дорогих подарков. В любом случае не помешает прихватить с собой на остров оружие.
Приняв такое решение, я успокаиваюсь и решаю все-таки разобраться с Восьмицарствием. Инфосеть выдает на мой запрос несколько тысяч ссылок, так что приходится вводить дополнительные критерии: только академические издания и только первоисточники. В результате остается не больше сотни научных трудов, из которых я выбираю четыре обзорные статьи. Прочитав эти работы, подписанные маститыми ученых и, я прихожу к выводу, что профессора археологии разбираются в вопросе ненамного глубже, нежели мы с Розеттой.
В конце позапрошлого века имперская эскадра прочесывала карликовое скопление Метроном, где скрывался отряд кораблей маньяка-мятежника Стефана Картонова. Повстанцев настигли и уничтожили, но попутно был обнаружен космолет неизвестной цивилизации. Точнее, даже не космолет, а жилая кабина – скорее всего, катапультированная либо отколовшаяся при гибели большого корабля.
Судя по состоянию обшивки, изрядно потрепанной микрометеоритами, кабина блуждала в пространстве не одну тысячу лет. Судя по конструкции, объект не был построен двоякодышащими Айн – единственной расой, с которой к тому времени успело познакомиться Человечество. Многочисленные экспедиции провели в том скоплении около восьми лет, но других изделий чужого разума не обнаружили.