Эквей. Одна из пяти
Шрифт:
– Я не хочу быть Княгиней... никогда не хотела... вам нечего... бояться... на трон я не претендую...
Длинные пальцы гладят лицо, повторяя рисунок хиты .
– Ты станешь Княгиней, Алексия. Моей Княгиней. Не спорю, я хотел убрать тебя так же, как и остальных эквейтинок с лазоревой меткой, - изумрудный эквейт оскалился, глядя в моё ошарашенное лицо.
– Удивлена? Их было всего три за пятнадцать лет. С двумя удалось договориться и вовремя спрятать метки, а вот третья... несчастный случай... такая молодая... жаль.
– Ив Монр, пустите меня.
– И тут появляешься ты...
И я вспомнила... Ту самую маленькую ярко-зелёную загогулинку у пупка.
Вот чёрт! Попала, так попала. Спасибо тебе, Богиня. И как ему объяснить, что бабочка - это не для Князя, а для принца. Не поверит ведь.
– Ты же не хочешь этого, Алексия. Тебе нравится моё присутствие, нравится слушать мой голос, ощущать мои прикосновения... Рассказать тебе, что ты чувствуешь? Как по твоему нежному и такому податливому телу начинает быстрее бежать кровь, как учащается твоё дыхание, как мучительно ты жаждешь ощутить моё прикосновение на твоей бархатной коже? Ведь ты хочешь этого, хочешь, чтобы я коснулся тебя... взял прямо здесь.... Уложил на эту траву, стащил с тебя бельё и подарил наслаждение.
– Ннет...
– Да, Алексия, да, - его губы мягко едва коснулись щеки, подбородка, уголка губ.
– Скажи, что ты хочешь меня... хочешь ощутить меня в себе.
А во мне уже боролось два желания - прижаться к нему всем телом, запустить пальцы в его волосы, коснуться губами губ или заорать от отвращения, влепить пощечину, и бежать к Дериону. Мысль о тёмном эквейте придала сил.
Нет, нет, меня тут чуть ли не насилуют (причём как в физическом, так и эмоциональном смысле), а я даже отпор дать не могу. Вновь и вновь пыталась выгнать чужой разум из своего сознания... но не получалось.
Вот тебе и почувствуй разницу. А я ещё считала Князя моральным уродом. Да тот по сравнению с этим эквейтом, вообще душка.
Не могу!!! Не получается... страх и паника липкой волной накатили со всех сторон и выбили воздух из лёгких.
– Пустите!
– Хм, надо же, сколько силы, - пропел он и слегка прикусил мочку уха.
Моё тело против воли дёрнулось и слегка задрожало. Предательница.
– У вас... ничего... не... получится.
А его рука, меж тем, медленно скользила по моему телу снизу вверх - слегка сжала грудь, требовательно оглаживая талию, собственнически легла на бедро, сжимая и приподнимая складки платья.
Господи, он же не собирается меня взять прямо здесь? Пожалуйста, нет!!
Дёрнулась и внезапно наши глаза встретились.
А я и не знала, что у него такие глаза. Пронзительно зелёные, не блеклые, а наоборот очень яркие, притягательные и такие красивые. Удивительные глаза, никогда таких не видела.
Я, затаив дыхание, рассматривала это чудо. Затем взгляд скользнул по совершенному бледному лицу - высокие скулы, упрямый подбородок, чувственные губы к которым так хотелось прижаться, попробовать на вкус. Мои губы внезапно пересохли, и я машинально провела по ним языком, изумрудные глаза внимательно следили за каждым моим
И почему я раньше не замечала, что Монр такой красивый?
– Алексия... Алексия...
И голос. Какой же у него голос, так бы и слушала всю жизнь.
– Ты же любишь меня.
Люблю?... Да, наверное.
Ведь это так естественно и так правильно. Признаться самой себе и принять это восхитительное чувство. Зачем бороться с любовью? Ведь борьба - это же так глупо.
И теперь всё будет хорошо. Мы же вместе, и никто нас не разлучит. А что ещё надо для счастья?
– Да, - прошептала тихо-тихо и сама подалась ему навстречу.
– Вот и умница, - победная улыбка осветила его великолепное лицо, и он накрыл мои губы в обжигающем поцелуе.
Страшно. До сих пор, даже спустя столько лет, не могу вспоминать тот день без содрогания и ужаса. Это мой персональный личный кошмар, который периодически будит меня тёмными ночами. Заставляя просыпаться с колотящимся от страха сердцем и с трудом сдерживая рвущийся наружу крик. Только крепкие объятья мужа, его успокаивающий шёпот помогают мне прийти в себя и расслабиться.
Как же страшно, когда ты находишься под воздействием, когда все мысли, чувства принадлежат не тебе. Что они навязаны существом гораздо сильнее тебя. Я ведь действительно думала, что люблю его. Причём так люблю, что не могу жить, есть, спать. Совсем ничего не могу. Монр стал моим воздухом, моим теплом, смыслом, самой жизнью.
Да, я, не задумываясь, готова была отдать за него свою жизнь. А если понадобится, готова была и убить за него. Любого.
После того поцелуя, всё моё небольшое сопротивление было задушено на корню. Я уже не думала о том, что это ошибка, и то, что я люблю Дериона, ушло куда-то на задворки сознания. Нет, я знала, что он есть, помнила про девчонок. Но это было где-то там далеко и совсем неважно.
– Хорошая девочка, - шепнул Монр и погладил меня по волосам.
Я блаженно улыбнулась и преданно посмотрела ему в глаза. Как собака.
«Всё что пожелает мой Повелитель. Всё для тебя и только для тебя... Всегда.»
– Нам надо спешить, Алексия. Мы же не можем опоздать на собственную свадьбу.
– Свадьбу?
– выдохнула я одними губами.
Кольнуло ли у меня что-то в груди? Зародились ли сомнения в правильности происходящего? Взбунтовалось ли?
Нет.
Я была до тошноты счастлива и влюблена. А от мысли о скорой свадьбе вообще была готова кружиться, танцевать и петь - я люблю, меня любят и скоро наша свадьба. Мы всегда-всегда будем вместе.
– Вот именно, - нежное прикосновение губ к щеке, и мы спешим, стремительно шагая по извилистым дорожкам сада.
Всё дальше и дальше от дома. От подруг, от Дериона... От спасения.
Но я не думала об этом.
У кованых ворот нас ждал белоснежный мобиль, внутрь которого меня быстро и бережно усадили.
– Я так понимаю всё прошло хорошо, - как только мобиль поднялся , сухо произнёс незнакомый эквейт с тёмно-зелеными волосами, что уже ждал нас.
– Отлично. Свадьба с ней склонит в нашу сторону последних сторонников Князя. Собрание семи не посмеет возражать.