Экзамен для гуманоидов
Шрифт:
Орлов все-таки боялся начать разговор. Если все сказанное вчера доктор повторит и сейчас, его придется арестовать, а делать этого Сергею крайне не хотелось.
— Хочешь поговорить о вчерашнем? — Врач заглянул майору в глаза.
Тот в ответ кивнул.
— Ты же понял, что никакой враждебности в этом не было? — Орлов с надеждой посмотрел на доктора.
— Конечно, командир, я элементарно струсил. Знаешь, этакая боязнь новшеств, будь они техническими или медико-социальными. Нам просто дали отдохнуть перед напряженным инструктажем, теперь я это понял.
Услышав
— Ты Кровицкого не видел, его, кажется, не было на лекции?
— Мы встречались вечером, он заходил перед отбоем, но сегодня его физиономия мне на глаза еще не попадалась. У тебя к нему что-то срочное? Если хочешь, скажи мне, а я передам, как только увижу.
— Да нет, ничего особенного. Я его сам найду, — Сергей встал, — ну, пока, пора на продолжение лекции.
— Заходи вечерком…
— Обязательно.
Когда дверь за Орловым «засеребрилась», из глубины медотсека показался Кровицкий.
— Хороший парень, я уверен, что Шахрин его тоже «зарядил».
— Ты генератор помех включил, прежде чем фамилиями тут разбрасываться?
— Обижаешь, Алексей Эскулапович, я порядок знаю. Код-то нашел? Ты давай, пошевеливайся, а то ведь скоро этот любопытный «фриц» до вахтенных доберется. Те не Орлов, беседовать не станут, врежут по мозгам парой киловольт, и размышляй потом о прелестях растительной жизни имбецилов.
8
Северо-восток. Пять месяцев назад
Паралич проходил медленно и мучительно. Основательно затекли и руки и ноги, но я был даже рад противному покалыванию в конечностях; скоро я снова смогу двигаться, а тогда и посмотрим, что у местных Бондов за подготовка в области единоборств. Пока же стоило поразмыслить над безобразным поведением Хозяина, да, именно его, потому что Макс, какой бы он ни был самостоятельный и умный, до такого сильного хода не додумался бы никогда.
С одной стороны, Хозяин мог бы приказать мне и устно: сдайся, мол, да разузнай, пока земляне будут тебя паяльниками пытать, что успели разболтать наши храбрые, но бестолковые клайры, а заодно — где проживают великие и могучие галактические воины на этой планете. Потому что, раз мы их раньше не встречали, проживают они здесь нелегально, а это карается штрафом и принудительной депортацией. Впрочем, на данной сладкой парочке висит нечто более серьезное, и трибунала им уже не избежать, но наказание — не самоцель Хозяев, им гораздо важнее исправление ошибок, допущенных провинившимся субъектом.
С другой стороны, для контрразведчиков гораздо привычнее будет выглядеть захват, пусть и в результате ошибки моего компьютера. То, что компьютеры такого уровня не способны ошибаться по определению, до них дойдет, когда я внезапно сбегу из их надежного подземелья или чего-то еще, куда там они меня упрячут. Вернее, дойти до них это уже дошло, но признаются они в собственном бессилии еще не скоро.
Выслушать, что я думаю о таком болезненном способе разведки, придется, конечно, и Хозяину и Максу, а если
Я приоткрыл глаза и осмотрелся, насколько это было возможно. Каземат казематом. Изящно оштукатуренные серые стены наводили на мысль о полном упадке местной архитектуры и приличной осведомленности хозяев этого здания в нюансах человеческой психологии. Под потолком виднелась решетка вентиляции, но несколько ниже светилось розовыми бликами раннего утра крохотное окошко, забранное толстыми прутьями. Видеть волю и не иметь возможности вырваться — одна из древнейших пыток для узника. Убранство камеры составляли деревянные нары с треугольным в сечении бруском, прибитым вместо подушки в самом изголовье, чистый и целый, надо отдать должное, унитаз и нераспечатанный рулон туалетной бумаги. Похоже, что этот «люкс» у них постоянно «под парами». Вот и пригодился.
Я скосил глаза вправо, на тяжелую дверь с квадратным окошечком и затененным глазком. Затененным кем-то, пристально следящим за моими действиями.
Я не стал притворяться, что все еще сплю, и принялся шевелить всем, что откликалось на приказы мозга. Пока удавались только гримасы и артикуляция. Я пробормотал что-то вроде: «Мама мыла раму» и остался доволен, теперь настала очередь вращения головой и сжимания-разжимания кулаков.
В мою физкультурную пятиминутку не могли не вмешаться наблюдающие, и я их понимаю: намаялись бедолаги, ожидаючи.
Дверь заскрипела и приоткрылась наполовину. Сначала никто не входил. Странно, стесняются, что ли? Но спустя пару секунд в мою скромную обитель мягко вошел мужчина средних лет, в отечественной пиджачной паре и архаичном позолоченном пенсне. Редкие волосы на его круглой голове были тщательно зачесаны назад, движения были плавными и несколько манерными.
Он прошел на середину камеры и остановился, скрестив на груди белые руки с холеными ногтями. Мне он не нравился. Вряд ли можно ожидать теплых чувств по отношению к надзирателю от узника, но в нашей ситуации в воздухе витало нечто особенное. Я ощущал, как в случае с клайрами, некие флюиды «нечеловечности». Меня, собственно, из-за этого чутья в свое время Хозяева и выбрали из сотни кандидатов на пост Наблюдателя. Целый регион доверили. Для работника с моим происхождением это неплохой шаг по карьерной лестнице. Но сейчас не об этом.
Передо мной стоял чужак в ладно скроенном человеческом облике, и мое знаменитое чутье подсказывало, что он не клайр и не Хозяин. Вот разгадайте загадку: в нашем квадранте галактики обитает четыре расы, сходные по размерам и массе. Людей, клайров и Хозяев мы исключаем, остаются…
Правильно, «жабы».
Неужели наши доблестные мстители-воители не смогли раскусить его простую, хотя и неплохо выполненную маскировку? Вот оно, дополнительное доказательство некомпетентности космических бойцов в разведдеятельности.