Экзамен у монстра

Бушар Сандра

— Боже мой! — повторил за мной Золотов и выдохнул, будто был готов взорваться от раздражения. Вдруг, не говоря ни слова, наклонился ко мне и… поцеловал. Точнее, начал делать то самое искусственное дыхание.

Шок. Все внутри меня замерло, а потом как будто вспышка — красный свет заполнил все вокруг. Это не был обычный поцелуй. Это было нечто большее — магия, волшебство, что-то таинственное и, похоже, роковое. Я почувствовала, как земля уходит из-под ног, как воздух наполняется чем-то непередаваемо вкусным. Сердце забилось сильнее, и в груди

как будто разгорелся огонь. Я не могла понять, что происходит, но чувствовала — я изменилась. Мы с ним изменились.

А всего-то его губы коснулись моих!

— Ой, смотрите! Смотрите! — Линда радостно завизжала мне прямо над ухом, оглушая словно клаксоном. — Щеки нашей принцессы покраснели! Это ведь хороший знак, правда?

Ответа я не услышала. Снова тьма поглотила меня с головой. Я отключилась мгновенно, будто по щелчку пальцев.

Очнулась через некоторое время. Мое тело было тяжело и неуклюжее, как будто я проспала сто лет. Когда открыла глаза, мое зрение плавало, а в комнате стоял яркий свет, испепеляющий и выжигающий роговицу. Где я? Где лаборатория? Где профессор? Где Линда? Все это исчезло, словно его никогда не было…

Профессор Золотов — привычный взгляду старик — был прямо передо мной. Он сидел за столом, как всегда, и спокойно писал что-то на моей экзаменационной работе. Очки сползли на нос, и он выглядел так, будто ничего необычного не происходит.

— Выспались, дорогуша? — Он бросил на меня снисходительный взгляд, и в голосе прозвучала знакомая насмешка. — Ну что ж, сильно ругать вас не буду. Кажется, книгу вам все-таки довелось открыть. Тройку заработали.

— Тройку? Как это?! — Я растерянно воскликнула, все еще не в силах понять, что происходит. — Я же точно все правильно написала. Там пятерка, не меньше!

Золотов вздохнул, сдавленно прокашлявшись, и снова, с выражением неудовольствия, отложил работу. Профессор явно желал поскорее от меня избавиться.

— Да, возможно… Но вы, вот уже пару месяцев, не появлялись на моих лекциях. И на экзамене… заснули. — Вытянув пятерню, он деловито загнул два пальца из пяти. А потом состроил театрально сочувствующую гримасу, которая совсем не казалась искрений. — И вообще, с вашей-то успеваемостью не стоит торговаться. Давайте живо зачетку или будет два!

Я не стала спорить. Хоть оценка за экзамен в нашей академии строилась исключительно на основании результатов экзамена, а общая успеваемость оценивалась отдельно. Плевать. Я должна была сбежать. Слабая, растерянная, взяла свою помеченную Золотовым зачетку и, еле переставляя ноги, пошла к двери.

Но потом решилась, оглянулась и выпалила:

— И, да, профессор. Есть кое-что важное, что я просто обязана вам сообщить. — Золотов молчал, но мне показалось, что его взгляд был чуть более напряженным. — я тоже буду рада, если больше никогда вас не увижу. Вы самый ужасный преподаватель на свете.

Он выдохнул, словно облегченно, а потом усмехнулся, как дикое опасное животное, от которого бросает в дрожь:

—

Что же, тогда я вас не обрадую. У нас по алгебре в понедельник финальный тест. Надежда Игоревна вынуждена была срочно уехать на конференцию в Париж. Так что не ждите от меня жалости.

Я громко хлопнула дверью и быстро убежала прочь. Наивно считала, что на этом все закончилось. Знала бы я, что это лишь самое начало того ужаса, что мне придется пережить…

Часть 5

Я почувствовала «Это» почти сразу.

Еще когда покинула кабинет профессора Золотова в душе вдруг появилась странная зыбучая пустота. Такая глубокая, что скулы от досады сводило. И чем дальше я удалялась от корпуса вуза, тем больше внутри возникало странных мыслей…

Например, «Мне надо срочно вернуться!»

«Зачем?» — спрашивала я у самой себя озадаченно.

«Нужно и все.»

«Но я уже сдала экзамен и не хочу видеть Золотова!» — не унималась одна часть меня, пока вторая отвечала так, будто зачарованно:

«Нам просто нужно быть там!»

И эти баталии сводили меня с ума, а тело будто тянуло обратно неведомой силой.

Вечером я отказалась от ужина, просто не могла есть. Тело покрылось потом. Что-то явно было не так. Я будто заболела… Или сошла с ума?

Приняв холодный отрезвляющий душ, я ощутила себя в миллион раз лучше. И, стоя перед зеркалом, приободряющее улыбнулась отражению:

— Я просто переучилась, вот и все. Крыша едет от этой дуратской химии… Но экзамен уже позади, пора двигаться дальше.

Выдохнув с облегчением, я спокойно почистила зубы. Нагнулась к раковине, чтобы выплюнуть остатки пасты. Разогнула спину без задней мысли… И тут же увидела в отражении нечто дикое, невозможное… Он стоял позади меня. Мужчина из кошмарного сна, молодая версия профессора Золотова. В красной рубашке, черных брюках. Изучал меня злым недовольным взглядом. Взвинченный, мокрый от пота и трясущийся от нетерпения.

— Что за?.. Мамочки!! — закричала я мгновенно. Повернулась в панике. Сердце колотилось в груди, как сумасшедшее. Только никого в комнате не было. Сделав глубокий выдох, нервно рассмеявшись, призналась самой себе: — Что же, Эмма, пора признать — тебе требуется хороший отдых.

Выйдя из ванной, все еще встревоженная и потерянная, я на всякий случай проверила засов на двери своей комнаты. На удивление, дверь была настежь открыта. Впервые в жизни я так опростоволосилась!

— Что ж, пусть мне хотя бы присниться что-то хорошее… — настойчиво программировала я сознание, мечтая увидеть нечто вроде единорогов и радуги. А не того ужаса, что подкинул мне мой травмированный Золотовым мозг…

…Я снова была в чудной лаборатории со странным разноцветными пробирками. Луна из окна ярко освещала старинное кладбище. Разглядывая непривычные взгляду погребения, я вдруг услышала скрип двери позади.