Экземпляр номер тринадцать
Шрифт:
— Да — отозвалась я и не соврала. Стоило только захотеть, как однажды увиденная мной бриллиантовая россыпь света тут же предстала перед моим мысленным взором, ластясь, словно котенок, радуясь нашему контакту.
— Прижми ладонь к колбе и представь, как поток света льется из тебя, наполняя этот сосуд. Вот! Все не сложно, правда? Мы называем эту субстанцию стабилизирующим гелем. Отражает и качество вещества, и его свойства.
Созданный мной минуту назад цилиндр сиял теперь, не хуже самой искры моего дара, наполненный вполне осязаемым гелем. Переливался радужными бликами, мерцал и искрился в свете магических светильников.
—
— Ладонь на труп. И представляешь, что это не мертвое тело, а поток серой пустоты. И его нужно влить в тот же сосуд. Тело к искре…. тело к искре…
— Тело к искре — послушно прошептала я, с удивлением отмечая, как под моими пальцами исчезает ощущение холодного трупа и ладонь проваливается в пустоту — Но как… Ох, Господи!
Вир Драго, так и не закрыв свои удивленно распахнутые мертвые глаза, теперь равнодушно плавал в прозрачной колбе, доверху наполненной моей силой. Я слегка пошатнулась.
— Ну-ну, детка! Все! Теперь-то уже не страшно? — успокоила меня бабка.
— Наоборот — не согласилась я — Теперь он… словно живой там! И… зачем мне все это?
— Затем, что теперь его тело нетленно, что тебе и нужно, покуда не исчезнет вязь. И, хотя произойдет это уже к концу недели, я настоятельно советую тебе оставить труп как есть.
— Почему?
— Это твой запас энергии, золотце. Как ни странно, именно с телом носителя она хранится особенно долго. До того момента, покуда тебе она не понадобится. Именно тогда ты заберешь силу из колбы и она станет твоими годами жизни. И вот тогда тело можно смело утилизировать. Хотя, многие так и хранят особенно ценные, памятные экземпляры. На память.
— Жуть какая — передернула плечами я, подозрительно глядя на бывшего мужа — А до этого он так и будет плавать… тут?
— Боже мой, Делия — вспылила Ада — Ну накинь на него тряпку, если так раздражает! Да. Он будет здесь. Тут ты будешь хранить и следующие экземпляры. Пока молода и полна энергии и энтузиазма — подкопи свою коллекцию. С возрастом становится все более лень заставить себя снова и снова играть в одни и те же игры. Экземпляры становятся предсказуемы, ходы слишком легко просчитываемы… Скука! Так что сделай свой вклад в собственное будущее уже сейчас…
… — Мда…. вклад в будущее — задумчиво протянула я, отбивая пальчиком по столу рваный ритм и бесстрастно глядя на удивленное лицо экземпляра номер один, торжественно выставленного еще восемь лет назад прямо в центр комнаты — Кто-ж знал, что мое будущее может так резко начать пахнуть инквизиторским костром? Ну да ладно. Бабуля права. Это просто еще один экземпляр. Может, не такой вкусный, как Накопитель. Но они братья. Одна семья. А, значит, их сила должна быть родственна друг другу. Что-ж, значит подойдет она и мне.
И с этими словами я уверенно покинула свое тайное логово.
Глава 10
Быть Темной ведьмой, знаете ли, это не просто слова. Это еще и работа.
Да-да. Увы. В каком бы достатке не прибывала любая из нас, она просто вынуждена работать. Потому что сама наша суть требует постоянного движения силы по потокам и выплеска накопившейся энергии. Не будешь колдовать — в потоках образуется застой. А это весьма и весьма чревато. Этакая «пробка» из неизрасходованной силы, которая, не имея
А ведь есть еще и Искра дара! Вот она у каждой ведьмы своя. Этакий талант на общем фоне классификации. Это как есть врачи, и все они владеют общей практикой. Но среди них есть стоматологи, хирурги и, даже, патологоанатомы. Вот у нас так же. С одной только разницей — поменять специализацию мы не можем.
Искра рождается (или не рождается) в носителе крови. Бывают и сюрпризы, конечно. Например, в семье бабушкиной подруги, многие столетия владеющей Искрой хождения в мир мертвых, внезапно родилась носительница дара предвидения. Ох и разборок было на совете ковена! Проверяли, не украли ли ведьмы чужого младенца, не подменили ли малышку в чреве матери ( да-да, некоторые Темные и такое умеют). В общем, насилу смирились с произошедшим пердимоноклем. Ну и придется теперь ведьме еще раз рожать, как минимум. Закон в этом случае четко гласит, что каждая фамилия должна представить носителя семейной Искры.
Искра гуманнее Темной энергии. Она не заставляет носителя ее развивать. Да что там! Можешь вообще забыть о ней и просто заниматься колдовством. Как сделала, к примеру, моя мать. Без развития и практики Искра просто постепенно затухает. И, даже, может совсем погаснуть. И тогда совершенно не факт, что она проснется в будущем поколении. Именно поэтому ковен давил на бабулю — либо забирай внучку, в которой, как ни старалась отступница Аделина, проснулась Искра нашего рода, либо сама другую дочь рожай. Но фамилия должна продолжиться одаренной наследницей! Контроль за сохранением даров это вообще прямая работа Верховных ведьм ковена. Их забота, основная обязанность и постоянная головная боль. Они следят, чтобы Искры Темных имели продолжение в поколениях. До того, как верхушка озадачилась этой проблемой успело угаснуть немало прекрасных фамилий.
Темные ведьмы, по сути своей, одиночки. Родственные чувства в нас весьма и весьма условны. Потому и детей они заводят, скорее, из необходимости (эта обязанность теперь четко прописана в своде Темных законов). Ну, либо по просьбе своей второй половинки. Но это вообще редкая история! Любит Темная ведьма лишь раз в жизни. И то по собственному решению. А может таковое и не принимать.
Поэтому, как бы я не кривила губы, но даже мне предстояло до достижения ста десяти лет успеть родить дочь, несущую в себе Искру Адаля. Закон для всех един.
Радовало лишь то, что впереди у меня еще много прекрасных лет свободы. Ну, то есть так я думала до сегодняшнего дня. Покуда один наглый элемент не разбил мои хрустальные мечты о безмятежном счастье. И этим элементом был неожиданный брат моего крайнего покойного мужа.
— Ну и не только он один, кстати — недобро прошипела я, аккуратно расставляя на лабораторном столике колбочки с жабьими глазами, носами летучих мышей и вытяжкой золотистой кувшинки — Ох и пожалеешь ты о своем халатном отношении к нашим с тобой договоренностям, комиссар Саджю…