Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель

Корнев Павел Николаевич

– Помочь? – предложил Виилас.

– Давай, – кивнул рыцарь. – Только осторожней.

Парень загнал в щель охотничий нож с клинком в обухе чуть ли не в палец толщиной и одновременно с капитаном потянул. Со скрипом вышел из дерева погнувшийся гвоздь, Ричард просунул пальцы в образовавшуюся щель и, поднатужившись, окончательно оторвал крышку. Внутри оказалась солома. Осторожно запустив в нее руку, Белый рыцарь вынул из ящика фарфоровую чашку и вполголоса выругался.

Неужто столько сложностей из-за какой-то посуды? Быть того не может!

Уже мало заботясь

о сохранности чашек, Ричард переложил их на стол, выгреб на пол солому и усмехнулся – ящик, конечно, из толстых досок сколочен, да только слишком заметно его глубина от высоты отличается. Аккурат тайник поместится в три-четыре пальца толщиной.

– Двойное дно? – сообразил Виилас, когда рыцарь перевернул ящик и загнал лезвие кинжала в щель между досками.

– Помогай, – не став ничего объяснять, попросил капитан.

Но даже вдвоем им пришлось провозиться минут десять, прежде чем удалось вскрыть на совесть устроенный тайник. В котором, к немалому удивлению Ричарда, также оказалась солома. Белый рыцарь сунул в нее руку и почувствовал, как уколола палец какая-то острая железка. От неожиданности он выругался и уставился на откованный из темного металла наконечник в треть локтя длиной.

– Это еще что? – сморщившись, как от зубной боли, отступил на шаг Виилас.

– Это, друг мой… – Ричард на миг замолчал, подбирая слова. Сочившаяся из металла тьма пыталась проскользнуть ему в душу и наполнить ее огненным ядом, но тщетно – призрачное черное пламя лишь бессильно лизало пальцы. Пропащая душа Белого рыцаря оказалась ему не по зубам. – Это наш подарок ко дню Святого Огюста. – Капитан Гвардии сунул наконечник в карман, внимательно осмотрел выведенные серебром по внутренней стороне крышки тайника охранные символы и поставил ее на место. – И ты даже не представляешь, насколько я ему рад…

– Уходить пора, – поторопил рыцаря Виилас. – Не ровён час, на парней кто наткнется.

– Купца с собой забираем. И коробки.

– Коробки?

– Да. – Закончив загружать фарфоровую посуду во вновь перевернутый ящик, Ричард, как смог, собрал с пола солому и полез под кровать за второй коробкой. – Открывайте окно.

Подручный Вииласа распахнул створки и откинул запиравший ставни крючок. Потом легко забрался на подоконник и выпрыгнул во двор.

– Не урони, – предупредил его капитан и передал тяжеленный ящик. Подождал, пока тот поставит его на землю, и сунул в распахнутое настежь окно второй. – Теперь торгаша давай да пожитки собрать не забудь.

Кое-как удержав спущенного сверху толстяка, Ричард убедился, что купец дышит, и прошептал спрыгнувшему во двор Вииласу:

– Начинайте.

Тот приложил ко рту сложенные ладони, свистнул, подражая какой-то пичуге, и к фургонам почтенного Грамине устремились неразличимые в ночном мраке тени. Тихая возня, короткий вскрик, перешедшее в бульканье неразборчивое бормотание. И вновь – тишина.

– Твои парни сумеют вывести фургоны со двора, не перебудив при этом половину поселка? – уточнил закинувший на плечо один из ящиков Белый рыцарь.

– Сумеют, – уверенно заявил Виилас.

– Тогда

пришли мне на помощь пяток ребят покрепче и займись фургонами. Встретимся у омута, что ниже Лебединого брода. Не наследите только тут. Ни к чему это…

К Лебединому броду Ричард Йорк и сопровождавшая его пятерка головорезов добрались, когда солнце уже начало подсвечивать рассветным багрянцем облака у горизонта. Капитан велел парням сгрузить позаимствованные у купца ящики на небольшой полянке у берега, а самим отправляться на дорогу караулить Вииласа. Потом он выдернул кляп изо рта валявшегося на земле, подобно набитому тряпьем кулю, толстяка и уселся на одну из коробок.

– Вы что творите?! – тут же принялся громогласно возмущаться давно уже очнувшийся Грамине. – Вы за это ответите! Это вам с рук не сойдет!

– Не сойдет с рук, я извиняюсь, что? – уточнил нисколько не обеспокоенный криками Белый рыцарь. Лебединый брод вовсе не то место, где в столь ранний час можно встретить хоть одну живую душу.

– Мое похищение!

– Какое похищение? – удивился капитан. – Почтенный купец непонятно с чего решил съехать с постоялого двора ночью. Это странно, но не более того. И прекратите визжать, никто вас здесь не услышит.

– Мои люди! Они будут меня искать!

– Очень в этом сомневаюсь, – покачал головой Ричард, и купец осекся. – Видите ли, уезжая, вы забрали их с собой. И не стоит так волноваться – фургоны с товаром вы тоже оставлять не стали.

– Ах ты… – просипел потерявший от злости дар речи Огюст Грамине, а потом вновь сорвался на крик: – Вы пожалеете! Вы еще не знаете, с кем связались!

– Так просветите. Мы испугаемся и сразу вас отпустим. – Капитан достал из кармана камзола охранные грамоты и помахал ими перед лицом толстяка. – И заодно поведайте мне, откуда у вас эти чудесные бумаги.

– Они настоящие!

– Я вам верю, не волнуйтесь вы так, – кинул грамоты на землю Ричард Йорк. – Вопрос в том, где вы их умудрились раздобыть.

– Идите к бесам! – взвизгнул толстяк.

– Если не перестанете валять дурака, к бесам отправитесь именно вы. Причем по частям.

– Вы не понимаете, в какую игру ввязались! – вывернул шею Грамине, чтобы посмотреть в лицо своему мучителю. – Вас раздавят!

– Вижу, нормальной беседы у нас с вами не выйдет, – вздохнул капитан, заслышав, как к реке подъехали фургоны торговца. – Значит, поступим так: я задаю вопрос, вы на него отвечаете.

– И не подумаю! – продолжил бахвалиться Огюст Грамине. – Если вы меня хоть пальцем тронете…

– Знаете, – Ричард поднес к щеке переменившегося в лице толстяка вытащенный из кармана странный наконечник, – мне очень хочется проверить, что с вами станется, если я воткну эту штуку вам, скажем, в глаз. Или в ухо…

– Нет, – просипел враз взмокший торговец. – Не надо…

– Уже лучше. – Белый рыцарь уселся обратно на ящик и положил наконечник рядом с собой. Полыхавшая внутри металла тьма капитана Гвардии трогала мало, а вот Грамине явно боялся ее больше смерти. – Что это за наконечник?