Экзорцист Семьи Ноя

Tesiya

Мужчина отмахнулся от самой этой идеи, словно та была жалкой и абсолютно неразумной. И именно это и заинтересовало подобравшегося Аллена.

— А каковы же тогда души людей?

— Они одинаковы в этом плане. Цельны. Постоянны. Болезни ума не затрагивают души. Никакие грехи не могут зачернить душу, никакие ужасные действия не оставляют реальные пятна. Душа – это нечто совершенно иное, проживающее в теле, но свободное от всего наносного, от очень многого, что происходит в жизни. И уж точно она не может быть разрушена, повреждена или очернена подобным.

— То есть, по сути, душа

хорошего и плохого человека ничем не отличается друг от друга?

— Да. Плохой человек или хороший, он становится таким под влиянием связки душа – сознание – разум. В поступках людей может проявляться больше или меньше душевного в зависимости от характеристик этой связи. И никто не должен забывать о болезнях разума, что полностью сформированы из-за человеческого мозга. Физических изъянов. Безумие, различные наклонности, вбитые с детства болезненные истины и прочее, прочее, прочее… Всё туда. Я не уверен насчёт хорошего, может, оно и есть проявление души. Иногда. Когда оно идёт не от всей связки. Кто-то там говорил – не Граф ли – о том, что истинная суть души в её безразличии? И в том её блаженство. В связи с этим есть один интересные момент: души умерших никогда не задерживаются на земле после смерти. Однако призраки существуют.

— Ага. А я слушаю сказки.

— Кто знает? — фыркнул Трайд. — Если человек в момент смерти испытывал какие-то очень сильные чувства, то, когда душа умершего покидает тело, эти чувства ещё могут быть слишком сильны. Они не могут в полной мере принадлежать душе. И остаются в виде слепка. Эмоционального или повторяющего последние действия умершего. Со временем они обычно рассеиваются. Особенно если душу умершего никто на земле не ждёт.

— И это реально?

Трайд кивнул.

— И можно посетить места с призраками?

— Не вижу проблем.

— И значит, души людей, заключённые в акума, они не люди? Они не чувствуют то же и так же, что и люди?

— Они не смогли бы. Однако пока они могут быть возвращены, они имеют что-то вроде памяти о своей жизни. И если они будут возвращены к жизни, они могут быть очень даже эмоциональными.

— Разве это не противоречит всему, что ты сказал до этого?

— Нет.

Аллен возвел глаза к потолку. Если он верно понимал, то чувства самой души были не вполне такими, как у человека. Или же когда душа снова оказывалась на земле, особенно призванная магией Графа, она получала старую привязку ещё более грубого вида и начинала проявлять себя как прежде. Или же…

Аллен вздохнул. Это было непросто.

Трайд кивнул оборачиваясь к всё ещё стоящему в стороне слуге.

— Принесёшь мороженое через полчаса. Аллен?

— Эм… с орехами и шоколадной глазурью.

— И мне просто шоколадное. Теперь свободен.

Акума вновь поклонился и бесшумно удалился. Но Аллен всё провожал его взглядом, теребя давно замусоленный воротник.

— А как можно их увидеть?

— Акума конкретно или ещё и что-то более интересное? — уточнил Трайд. — Устройство акума, их души, тела и ловушки – это отдельная, очень большая ветвь магии, насколько я знаю. Довольно своеобразная. И, конечно же, не самая простая.

— А что проще увидеть?

— Хороший вопрос, — Трайд поднял

взгляд к потолку. — Не знаю.

Аллен обиженно уткнулся в свою чашку.

— Спроси у Майтры. Я знаю, как очаровательно это звучит, но спроси у него. Или у Графа. Есть вероятность, что ты мог бы это увидеть. Или ощутить. Уверен, они думали об этом.

— Слышал их обсуждения?

— Видел кое-что у Графа. Только в твоём случае всему мешать может чистая сила, конечно. Конфликт тёмной материи никто не отменял.

— И всё вновь сводится к тому, как хреново? — печально уточнил Уолкер.

— Спроси у них. Я не разбираюсь в таких вещах. Но если ты сам желаешь, сам понимаешь, на что идёшь. Это может дать тебе ответы. И не только это, тогда и больше перспектив для твоего управления Ковчегом могут открыться.

— Звучит заманчиво, — вспоминая о том, насколько глубоко заблокирован оказался Ковчег, согласился Аллен.

Подросток никому не мог передать свои навыки управления. Своё Право Исполнителя. Вообще ничего не мог сделать и был, по сути, единственным, кто мог бы разблокировать Ковчег и нормально пользоваться им.

Но время шло, и единственное, в чём Аллен чувствовал себя уверено, это открытие и закрытие врат в местах, в которых он уже был! Уже был, и это сильно ограничивало возможности. Да и к тому же у Семьи были врата Роад, если уж на то пошло.

И им нужен был нормально функционирующий под их контролем Ковчег. Они могли частично выломать и выбить себе немного управления к настоящему времени, и это помогло им в плане загрузки нового Ковчега, того, что будет полностью их слушаться.

Как они оказались в таком положении, Аллен узнал не сразу. Но с первого дня знакомства с Ковчегом и Четырнадцатым подозревал вину Неа. И оказался прав. Именно Музыкант когда-то и заблокировал Ковчег так, чтобы тот не смог сдвинуться с места и не позволял находящимся внутри объектам работать, как следует. Вначале в Ковчег и попасть-то было почти нереально. Неа перевёл управление полностью под себя, переписав некий контрольный код. Переписав так, чтобы лишь один исполнитель мог использовать Ковчег, да ещё и через его новый инструмент.

Исполнителем теперь был Аллен. Передавать это право он не умел. И для того, чтобы научиться, ему нужно было годы вкалывать в области магии, и не факт, что помогло бы. Управлять Ковчегом он мог, а передать Право — нет. И даже если бы Неа вернулся к жизни, управлять Ковчегом ему бы уже тоже не удалось. Он больше не был Исполнителем.

Оставался ещё план по отмене правила, по которому Исполнитель единственный, кто может управлять Ковчегом, но… его ввёл Неа. И только он мог его отменить.

И не мог, потому что уже не был Исполнителем.

По мнению Аллена, единственное, что на деле хотел Четырнадцатый сотворить такими действиями, это сломать Ковчег, полностью вывести его из строя. Разозлить Семью.

Так что тут он был вынужден признать…

— Да. Надо будет поговорить обо всём этом, — согласился Аллен, откидываясь на спинку дивана, готовый вновь погрузиться в апатию, но только ровно до того момента, когда в зал вошёл акума с мороженым.

Проблемы могли пока постоять в сторонке и подождать.