Экзорцист Семьи Ноя
Шрифт:
И определённо, Семья в той или иной мере повлияла на него. И до сих пор влияла. Как много осталось в нём от того, чему учил его Мана?
А что именно открыл в нём Мана? Что именно он дал мальчишке? Умение верить в людей? И даже в самых, на первый взгляд, худших? В таких, как его Семья?
— Аллен?
— Прости, задумался, — Уолкер тряхнул головой.
— Лучше не мечтай, а то всё остынет.
— Разрешаю, если снова отключусь, съесть моё за меня.
— Я не собираюсь объедать мой единственный контакт для разговоров по душам.
—
— Эм… Люс? Ну, она…
Тира как-то съёжилась, пожала плечами.
— Неужели её муж вдруг решил, что вашу дружбу пора запретить?
— Нет, ему плевать, что она продолжает с нами общаться. Господи, он женился на ней. Его репутация и так… хотя всем плевать. Я не знаю, что за странное место, где они живут, но там реально всем на всё плевать. И это… я как туда не приезжаю, будто в иную реальность попадаю.
— Так что с Крошкой?
Тира нервно выудила из кармана дешёвенький портсигар, вываливая на ладонь сигарету. Брови Аллена изумлённо поползли вверх.
— Сейчас будет драма?
Тира лишь мельком взглянула на него, продолжая обыскивать платье и свои вещи в поисках зажигалки. Зажигалка была у Аллена, именно её он и протянул, поджигая кончик сигареты, ловя тихий вздох благодарности.
Курящая Тира – зрелище редкое. Он не собирался и говорить что-то против. Знал, что она делает это только в особых случаях. Вообще-то всем женщинам и мужчинам их заведения курить не разрешалось. То есть уж точно не перед работой. И странно это было немного, по мнению Аллена, знавшего, какие прокуренные там бывают помещения от клиентуры. Но и знал, что запрет строгим не был. Было множество оговорок.
И Тира курила редко и неуклюже, вот как сейчас, закашливаясь сначала, бормоча проклятья, не переставая мять сигарету между пальцами.
Подчиняясь торжественности момента, Аллен даже подчинился и налил вино и себе, получив одобрительный взгляд от уже разрумянившейся дамы. И когда она успела выпить половину своего бокала?
Вино было сладким.
Аллен любил сладкое.
— Так что там?
— Крошка беременна.
Аллен позорно подавился воздухом. Хорошо, что хоть как раз ничего не жевал и не пил. Тира же продолжала меланхолично водить пальцами одной руки по столу, а другими мять сигарету.
— И.. а … стоп! — Уолкер пытался понять, в чём дело. Это торжественное заявление сбивало с толку. — А я то.. то есть ты тут причём?
— Она моя подруга?
— И что изменится от беременности?
— Аах! — Тира лишь трагически махнула рукой.
— То есть кроме очевидного? — вообще странным было для Аллена, что Люси была беременна. Он мало знал об этой женщине. Но знал, что она вышла замуж, что у мужа были дети, и взял он её больше потому, что так удобно, и привык он как-то к женщине. Вот уж кто действительно наплевал на остальных и на их мнение, это её муж.
— Она не может иметь детей.
— О!
И молчание, во время которого рука сама потянулась к вину. Что-то такое он слышал когда-то…
— А как? — Вина не хватало.
— Не знаю. То есть ты не в курсе, наверное, но она когда-то, когда только к нам приехала, то есть ещё до меня, она залетела. Протупила чуток. И был аборт. И осложнения. И никаких больше детей. Серьёзно. Я знаю, что она даже не заморачивалась, у неё не получалось, она не могла их иметь, и тут на тебе. — Тира подтолкнула к Аллену свой бокал, и они продолжили беседу. — Я не думала, что такое возможно. Что она вдруг... Она в шоке. И это не хорошо. Её врач смотрел, она к нам приходила как раз для того, и там велик шанс, что они оба, или она одна, или только ребёнок умрут. Это очень хреново.
— Ну…. всё плохо, — только и смог прокомментировать Аллен.
— Вот и я о том же, — закивала разрумянившаяся Тира. — А ты вот рядом… ты не налил?
— Ты уже выпила…
— Ещё давай…
Ещё некоторое время они обсуждали кое-что из жизни Аллена и Тиры. Затем алкоголь ударил по головам, и Тира запричитала на старый манер.
— Просто ты сама хочешь Крошку, да? — хмыкнул Уолкер, понимая, что и сам уже плывёт. И пора прощаться со здравым смыслом и прекращать. Но останавливаться уже не было никакого желания.
— Конечно. Кто не хотел Крошку? — бойко согласилась Тира, запоздало спохватываясь. — А стоп! Нет, она посредственна. Мы же о Крошке. О Люс.
— А ты сейчас о ком?
Учитывая то, что до этого они обсуждали дела любовные свои и чужие, вопрос был очень кстати. К тому же порой Уолкеру казалось, что Тира не о мужчинах может вздыхать. Или не только о них.
— Не важно?
— Ну, если уж проболталась?
Вместо этого Тира вылила остатки вина в свой бокал и приглашающе махнула ко второй бутылке. Аллен отказываться не стал.
Ещё десять минут весёлой болтовни, то и дело переходящей на споры. Теперь уже обсуждали бывшую пассию Уолкера и её дальнейшую судьбу. И возможный выбор новой. Разболтавшийся Уолкер пожаловался на то, что надо бы найти нечто, ради чего стоит выгребаться из Семьи и отдыхать там, так как в Семье начинается напряжёнка.
— И как ты живёшь в такой семье?
— Какой? — Тира явно на что-то намекала.
— Ну, такой. Сам знаешь.
— А.
Кажется, они начали говорить на одном языке.
— Нормально, знаешь.
— Они ловят души, запирают их и пытают.
— Я знаю.
— Это нормально по-твоему?
— Кто знает? Может быть, Граф существует, для того чтобы до кого-то что-то дошло? В чём я уверен, так в том, что зло… это такая необходимая вещица, без которой добра тоже не будет. А может быть, оно даже необходимей, и без него даже нормы бы не было. Оно везде и всюду, и без него, без сравнения, без анализа ничерта ни у кого не выйдет. Люди всё познают в сравнениях и ассоциациях. Когда-нибудь читала книги о том, как маленькие дети познают мир? Их этим ассоциациям и подражанию учат. Даже не понимая, что к чему.