Экзорцист Семьи Ноя
Шрифт:
— Кто ушла?
— А, одна моя хорошая подруга, знаешь, — девушка улыбнулась, присаживаясь рядом с Алленом и сощурив глаза, поглядывая на Тики. Аллену это не нравилось.
— Как это ушла? То есть… вы можете уйти? — всё внимание девушки вернулось к Аллену, и тот был удовлетворён. Всё же у него куча вопросов.
— Почему нет? Это — работа. После неё, конечно, мало куда примут и в гости не позовут, — девушка улыбалась, и Аллену хотелось знать, сколько ей лет. Она была красивая, да, но что-то в ней было не то. Не такое, каким бы хотел видеть мальчик. И спрашивать, сколько ей лет, он стеснялся,
— А твоя подруга, она куда ушла?
— Замуж! — фыркнула девушка и покачала головой. — Самое невероятное из всего, что может случиться. Но он уже вдовец с двумя детьми маленькими, которым присмотр нужен, и с ней был знаком уже года два. Да и не богат он, ему удобнее её иметь-то женой, бесплатно, плюс она хозяйничать будет. Они мило проводили время.
— А вас тут… вот как... — Спрашивать о том, как они сюда попадают, было ещё хуже. Но, по крайней мере, получалось, что большинство не уходили от того, что некуда идти. А может, здесь место было неплохое. Оно смотрелось довольно богатым и... приличным, насколько это возможно для подобного заведения. Не то чтобы Уолкер в этом хорошо разбирался. Аллен отхлебнул ещё чая. Обычно он ничего на травах не любил. Только соки и пил, если имел возможность, но сейчас был не против. — А тот парень, который мимо нас проходил? С которым ещё хозяйка ваша поздоровалась. Он здесь тоже…работает?
— Никки? Ну, да.
— Парень?
Девушка рассмеялась, прикрывая рот рукой. Даже это она делала красиво и как-то профессионально.
— Клиенты разные. Запросы – тоже. У нас немного мальчиков, всего четыре, и все подобного типа — мальчишки, разве что Арен…. Но не важно. Никки самый востребованный, это точно, у него и свои постоянные клиенты и, — девушка подмигнула, — или ты думал, хозяйка шутила, когда про тебя говорила?
Аллен покраснел. Он не думал об этом. Вообще забыл и предпочитал не помнить.
— А сколько тебе лет? — он желал перевести тему, хотя в то же время кое-что никак не укладывалась в голове. Тики в этот момент что-то чиркал на бумагах, нависая над широким подоконником, и, очевидно, был пока занят.
— Шестнадцать, — девушка подмигнула, и Аллен не понял,правда это или нет.
— О! а это…
— Возраст не важен. Важно понимание, — девушка улыбнулась, — и умения. Вон, наша Дороти, знаешь, она постарше меня будет. Но ведь дура дурой! Всё у неё из рук валится, ничего она сама сделать не может, выпустишь на улицу — заблудится! Приходится смотреть.
В этом Аллен Дороти понимал. И сам грешил этим… легко мог заблудиться.
— И вы за ней что, присматриваете? — сомневался в этом мальчик.
— Конечно! Смотрим, чтобы питалась хорошо, не ходила никуда, не лезла не в своё дело, за её расходами следим!
— В смысле?
— А, ну, мы сами ей всё нужное покупаем. Если ей деньги в руки попадут, она же их спустит на первом же перекрёстке или бедному отдаст первому же. Совсем глупенькая.
Аллен хотел спросить, что они делают с оставшимися деньгами Дороти, но промолчал. Итак знал ответ — берут в качестве оплаты «за заботы». А может эта Дороти и впрямь была дурочкой, ну такой, каких уже ничего не исправляет. На голову стукнутой, как называли в жизни
— А тебе сколько лет? — неожиданно перевела вопрос девушка.
— Тринадцать, — слегка приврал Аллен и не заметил.
— А Тики и впрямь твой дядя?
— Да. Но мы редко куда-либо ходим и всё такое.
— Он не самый лучший пример, не так ли?
Дальнейшее действо в виде расспроса девушки о Тики прошло как-то мимо Аллена. Мальчик охотно рассказал многое из того, что знал, хотя бы потому, что знал не так уж много важного. А Тики как раз закончил с Розой, передал небольшой свёрток, и они ушли.
И первое, что пришло в голову Аллена….
— Мужчины могут заниматься сексом друг с другом?
— Да, а что?
Выражение лица мальчика было подозрительно сконфуженным.
— Как?? — он развёл руками и вылупил глаза. — Если они оба… если они оба мужчины! Или там… эээ… а они просто целуются и всё такое? Помогают друг другу?
Тики вздохнул. Это не те вопросы, о которых он собирался рассказать мальчику, вот уж точно. И он понял, что именно смутило Аллена.
Самого Тики немного смутило это «помогают друг другу». Аллен в своём возрасте, конечно, мог знать о подобном, но… при наличии в доме таких развратников, как Узы, это было тревожно.
— Близнецы!
— Что?
— Они тебе всё объяснят.
— Они говорили, что я маленький.
— Да ладно? Эти два оболтуса так сказали? Они возьмут свои слова обратно.
Аллен кивнул.
Он собирался говорить с Узами, хорошо реагировал на подобную идею – понял Тики. Слишком хорошо, лишь на время, позабыв о реалии Японии. Или всё же уже сравнил с людьми и понял тщетность переживаний? У них ещё много разговоров впереди, и прогулка затянется. Интересно, стоит предупредить Графа, что они задержатся на неделю?
Нет, пусть сам догадывается. Так забавнее.
— Что мы здесь делали, Тики? Откуда они все о тебе знают? — через некоторое время, отойдя от шока, уточнил мальчик, оглядываясь.
— Тут, в этом районе, есть очень много людей, что работают на Графа. Граф, конечно, слышит страдальцев, но этого не всегда достаточно. Да и порой можно воспользоваться теми, кого он не слышит. Я часто здесь бывал. Чего бы в семье ни говорили, но я гораздо больше остальных занят.
— Тики, а что мы делаем здесь, кроме шуток? Может, пойдём… обратно?
Уолкер избегал слова «дом».
— Аллен, ты не понял моих намерений. Я не вожу тебя здесь только для того, чтобы ты понял, как плохо среди людей. Я ведь говорил. И сказал о людях, работающих на Графа, не для этого, но я хочу, чтобы ты их увидел. Увидел жизнь. Во всех её проявлениях, во всей ее безнадёжности и отвратности. Ты не любишь людей, тем более таких, но я понятия не имею, почему, и считаю это неправильным.
— Что?
— Нои бы сказали, что я делаю сейчас что-то плохое. Для них логично – отвратить тебя от людей, вырастить циничным, любящих лишь их, но ты же не такой, ведь не так? И они отлично это так же знают. И тебе не нужная наша философия. И чужая не нужна. Я люблю людей, Аллен. И здесь и сейчас мы будем гулять до тех пор, пока ты, наконец, не прозреешь и не вспомнишь, что людей можно любить. Даже вот этих. Вот зачем мы здесь.