Эль и Карамель
Шрифт:
– У меня нога металлическая. Трётся иногда. Особенно от нервов.
– Вы прямо терминатор! – впала в истерический смех Ася.
Эль поспешно заткнул ей рот вишнёвым леденцом, спрятанным в собственном кармане. Свой Ася давно уже рассосала.
Всё шло не по плану.
Шумел морской прибой. А в желудке Эля забурчало от голода. Помогая Асе и следя за общими приготовлениями, он мало думал о себе. Последняя сосиска побывала во рту часов семь назад. Эль понимал – облажался.
Пришлось
Из возникшего в воздухе портала шагнула женщина.
– Лёша… – прошептала Мада.
– Уверена? – шёпотом спросил Эль.
– Любимого узнаю по походке, – вздохнула та.
Алексей обогнул так и не убранный контейнер и без труда вскрыл дверной замок. Щелчок пальцами, и дверь нараспашку.
– Приготовились! – дал тихую команду Эль.
Второй портал открылся прямо рядом с ними. Команда светлых еле успела скрыться за домом. Обежав тот по периметру быстро и максимально осторожно, выглянули все вместе из-за другого угла.
Из портала вылезал Пончик. Он не был толстым, но из-за дурацкого наряда выглядел жирдяем. Его тело то ли окутанное, то ли опутанное или запутанное множеством золотистых тканевых лент, напоминающих «одежду» мумии, неуклюже и долго выбиралось из портала. Сидящая набекрень корона, так и норовящая слететь с головы лишь прибавляла неудобства колдуну. Но тот отчаянно сопротивлялся её тяжести и неудобству, гордо неся, вернее, таща себя к входной двери.
– А что это у него между ног? – спросила Ася.
– Ася! – возмутился Эль.
– Посох, – спокойно объяснила Алиса. – и не ругайтесь. Нам пора.
– Извращенец, – прошамкала Агафья, припоминая знакомого колдуна. Тот тоже вечно что-то прятал между ног, говоря, что там надёжнее и сохраннее всего. – Все извращенцы...
Борцы со злом двинулись к окну. По плану им нужно было наблюдать оттуда за происходящим, а затем в нужный момент «выпустить» Серафиму или бешеного хомяка.
Очерёдность так и не определили. Но Мада, увидев, как Лёша приближается к ведьме, ринулась в дом, крича:
– Ты не такой!
– Стой! – шикнул Эль.
– Дура… – вздохнула Алиса.
Серафима с Василием встретились взглядами. Кто первый действует, они не знали. Кивнули и… Агафья закряхтела, жалуясь на старческую боль в суставах, печени и во всём теле. Хомяк произнёс слово-активацию для заклинания Эля, и, открыв широко рот, зашагал в дом.
– Очуметь, – переглянулись Кристина с Асей.
Эль, растерявшись от столь неожиданной прыти в своей команде, замер, решая сложную дилемму: спасать всех или надеяться на чудо? Хотелось выбрать второе, но совесть не позволяла. Эль зашептал волшебные слова.
Ведьма грохнулась без чувств раньше положенного срока, вызвав
Пара заклинаний, и его руку пригвоздило к невидимой стене вместе с посохом. Андрей, придя в себя, начал мотать головой. Его злобный взгляд метался от одного противника к другому. Лишь сейчас Андрей заметил посторонних. Он легко снял чужую магию и закричал бешеным зверем. В его планах не было посторонних! Его план был идеален!
А дальше началось полное безумие. Пончиков вдруг почувствовал, что сходит с ума.
С одной стороны, на него шёл сумасшедший хомяк. Он брызгал слюной и напоминал зомби, хотя насколько Андрей помнил, он ещё никого не превратил. Хомяк, жутко вращая глазами и заторможено шевеля всеми четырьмя лапами – верхние были подняты, но от этого двигались лишь медленнее – приближался, вызывая в «без пяти минут Главном Злодее мира» панический ужас. Андрей не любил хомяков. Но ещё больше он не любил, когда что-то шло не так. А сейчас всё шло не так. Совсем не так!
С другой стороны, на него надвигалась страшная желтозубая старуха. Она охала и ахала, моля о помощи, то и дело сгибаясь чуть ли не пополам. Перепуганному Андрею именно так и казалось, но ведь это невозможно, если старуха не ведьма!
Решив, что Серафима ведьма, Пончиков окончательно растерялся. И брат, как назло не помогал. Он стоял, обсыпанный чем-то похожим на муку и не шевелился, в то время, как ведьма пятого поколения совсем не лежала без сознания. Напротив, она стояла рядом с какой-то девушкой и победно улыбалась!
В Пончикова полетело какое-то заклинание. Он в последний миг увернулся и тут встретился взглядом с той, кого давно уже не было в-живых.
Пончиков увидел юную Клаву.
Сердце сделало пару неуверенных толчков и буквально ринулось навстречу той, о чьём убийстве он жалел. Он так и не признался брату, но Клаву он любил. Не больше, чем возможность управлять миром, но больше, чем кого бы то ни было. Жаль, осознание пришло слишком поздно, когда её уже не стало. Вторая причина после зомби для бессонницы и первый отголосок совести за всю жизнь. Всё это была она, Клава.
У Андрея больно сделалось в груди. Он тяжело вздохнул и направился к ней – поговорить, узнать, почему её дух здесь, на Земле. Сделал шаг, удачно отклонившись от магической сетки. Клава вытащила леденец, что-то зашептала. Андрей остановился. Клава не любила леденцы. Он такого не помнил.
Любовь всей его жизни закричала: «Эль! Давай!».
А затем случилось совсем непредвиденное. Пончиков в миг осознал сразу три вещи. Первое: перед ним была не Клава, а её глупая внучка. Второе: к нему применили заклинание заморозки. Он чувствовал, как тело перестаёт слушаться, а веки наливаются свинцом. Его, словно, накрыли пушистым одеялом где-то на Северном полюсе и велели спать. И третье: его правая рука всё ещё имела чувствительность. И в ней был зажат посох.