Эль. Начало
Шрифт:
— Опять? Зачем? Вы же отдали им уже их деньги.
— Да других, это была вторая половина оплаты долга. Роси сказал, что ему нужна помощь в том, чтобы потратить его часть.
— И что вы покупали?
— Провиант.
— Что? На кой он ему.
— Ты погоди, сейчас ещё больше удивишься. Пока я умывался, он где-то достал коня и здоровенную повозку, на которой мы и отправились закупаться. Начали мы на рассвете уже, только к тому моменту не всё ещё проснулись и многие торговцы, по началу, нас слали.
— Ну и правильно делали, — фыркнула Лин — лин мне в плечо, немного его прикусив, — что вы как не нормальные.
— Ага,
— На полсотни на целый год, это же какие деньжища он потратил?? И зачем ему столько?
— Потратил он нереально много, да так, что тех денег, что мы забрали ему не хватило и он добавлял из тех, что он заработал до этого. Короче парень остался без гроша. И да, мне тоже стало дико интересно, зачем ему столько. А он сказал, что надо, и что мой долг оплачен. Но моё любопытство взяло верх, и я поехал с ним, уже по своей воле, на мои вопросы он ответил, что я сам всё увижу, но могу пожалеть, что поехал с ним и что я вернусь поздно.
— И как, пожалел?
— Да как сказать… — вновь я почесал затылок, перевернувшись на спину, из-за чего Лин — лин с неохотой отпустила мою руку, но с удовольствием обвилась вокруг другой, нежно прикусив плечо и на этой.
— Я устал как чёрт, ни ног, ни спины, ни рук не чую, но я рад и доволен от того, что поехал с ним.
— Ну, не томи чёртов интриган, мне же любопытно, — и она легко ткнула меня коленом в бок.
— Мы поехали на пересечение первой и восьмой улиц Гетто. Знаешь, что там находится?
— Эм, — Лин — лин на секунду задумалась, мило нахмурив брови и поджав пухлые губы, — да ничего там нет. Большая часть восьмой улицы давно заброшена. Там только раскуроченные дома.
— Ага, только вот, как оказалось, там есть приют для бездомных детей.
— Как приют? — подняла она голову от удивления.
— А вот так. Я сам не знал, хоть и облазил всё Гетто вдоль и поперёк. Там в одном из заброшенных домов, одна женщина, уже в возрасте, по её словам, приютила пару детишек. Приходила к ним, кормила чем могла и играла с ними. Постепенно, к ним стали подтягиваться и другие дети. Так он и появился. Ему на данный момент уже три года как.
— Ого, ого-го, — Лин — лин хлопала глазами от удивления — никогда бы не подумала, что в Гетто, может появиться что-то подобное, а раз я о них ничего не слышала, то и в бандах они не состоят.
— Всё верно, — кивнул я, — Роси, как-то прознал про это место, там все дети, в основном, мелкие, а те, что постарше, довольно смышлёные и ходят на работу. С тех денег, что они заработают они и живут. Как ты сама понимаешь, впроголодь. На детишек там смотреть без слёз нельзя, всё худые до безобразия, оборванные и грязные.
— Бедняги… — с жалостью в голосе сказала она.
— Вот и я того же мнения. Но что поделать такова судьба.
— Да, я с тобой согласна.
— Ага,
— А вот Роси другого мнения. Он закупил весь этот провиант специально для них, с учётом того, что им хватит его на год. И отдал он всё это им, только при условии, что весь этот год, они будут трудиться на благо приюта и копить деньги, чтобы, через год, они снова могли купить себе продуктов на год и больше не голодали. Так как мы прибыли в обеденное время, в приюте присутствовали, практически, все дети. И они все хором, многие со слезами на глазах, а кто и с диким недоверием, будто цепные псы, которым много раз показывали кость, но так и не дали её, но тоже пообещали, что так и сделают. И вот пока они все самостоятельно разгружали телегу, я и Роси занялись ремонтом. Оказывается, пока мы закупались, мы купили ещё кучу досок и гвоздей. И пока малышни всей не было, мы как смогли, отремонтировали им стены, чтобы не дуло, пол заменили, где он явно прогнил, перила у лестницы. В общем, до чего наши кривые руки дотянулись, то и отремонтировали. Качество конечно отвратное и за такой ремонт нам бы руки по отрубать. Но теперь им хотя бы не будет дуть, сквозь огромные щели в стенах, а с крыши не должно течь. Ну по крайней мере, те дыры, что мы в ней нашли, мы залатали.
— Какие же вы, какие же вы… — я посмотрел на Лин — лин, её лицо было в смятении, а на глазах были слёзы.
— Эй-эй, ты чего это? — забеспокоился я.
— Ничего, — спокойно ответила она — продолжай рассказ.
— Точно?
— Точно.
— В общем, мы это всё делали до ужина, а пока мы это делали, как оказалось, разгрузкой занимались только пацаны, да старшие девчонки, младшие же за это время, постирали нам вещи и почистили всю броню.
— А в чём вы работали? Голыми что ли?
— Не, это тоже Роси подсуетился и купил нам заранее робу, как у строителей и мы в ней работали, кстати, очень она удобная. Вот закончив все дела, мы узнали о постиранных вещах, а пока они сохли нам предложили сходить в их самодельную баньку. Что мы с удовольствием и сделали, а пока вещи ещё сохли, мы поужинали, а после начали изображать из себя столяров.
— И что вы делали?
— Игрушки для детишек из остатков материала. Правда руки у нас кривые, поэтому, кроме как мечей, луков и стрел, нам больше ничего не удалось сделать — я вновь глупо заулыбался, вспомнив тот благоговейный трепет в глазах детишек, когда они увидели всю эту еду и как они пищали от радости, что для них кто-то сделал игрушку, девочки радовались на ровне с мальчиками и мечам и лукам. И от этого, такое приятное чувство удовлетворения растеклись по всему моему телу.
— Ты чего лыбишься лежишь? — ткнула меня снова коленом Лин — лин, — дальше то рассказывай.
— Дальше всё, после этого, мы чистые, сытые, одели выстиранную и высушенную одежду, и броню, отправились обратно в трактир, отсыпаться. Всю дорогу ехали молча и улыбались, как два идиота. Только возле трактира, я спроси у Роси, а почему он это сделал и для чего
— Надеялся на душещипательную историю?
— Ага, что-то типа. Но ответ его был прост.
— Потому что могу. «Всё не важно, — сказал он, — у меня нет каких-то детских травм или какой-то идеологии». Я сделал это потому, что могу. Вот ты же Эль, ходишь, ешь, разговариваешь, не ради чего-то или какой-то высшей цели, а потому что можешь?