Элегия тени

Пессоа Фернандо

«Порою в небе, где гроза…»

Порою в небе, где гроза,Исходом долгого уныньяЗажгутся световые клиньяИ наши радуют глаза.Когда мы оторопью взятыИ даже горя лишены,Мы причастимся тишины,Где грома плещутся раскаты.От этих радостей пустых,От равновесия на грани —Вином в фиале упованийНа свете остается стих.Они придут и снова канут —И утешенье, и беда.Правдивы чувства лишь тогда,Когда

ты чувствами обманут.А стих – противен естеству,И как прознать – откуда выжат…Мы словно дождь, который брызжетНа прошлогоднюю листву.

«Иду с предчувствием запинки…»

Иду с предчувствием запинкиК заулку-тупику.Воды холодные крупинкиСлетают на щеку.Я этой ночи не перечу,Ничто здесь не мое,И лишь из сумерек навстречуМне брызжет забытье.Где ночь, я тоже буду ночью,Ночным дождем;Я только явленный воочьюМагический фантом.Я так вживаюсь в те пустоты,Так грежу наяву,Что сам с собой живу сам-сотый,Почти что не живу.И с каждым шагом – крепче связи,Запутанней узлыМеж синевой моих подглазийИ капельками мглы.

«Мне с каждым утром все тревожней…»

Мне с каждым утром все тревожней,Что стала грезы полнотаЛишь побрякушкою порожнейВ руках у праздного шута.О сон! Волшебный промежуток,В котором, если не уснешьИ если к теням будешь чуток,То правдой обернется ложь.О сон! Ужели он изранит, —Как волны, тая на лету?Прихлынет – и тотчас отпрянет,Разверзнув жизни пустоту…

Отдушина

Когда настанет миг смятенный,Душа подобна пустырюИ вижу стены – только стены,Куда вокруг ни посмотрю, —И вдруг в окошко каземата,Где сам в себе я заточен,Лучом рассвета иль закатаЗаглядывает небосклон —Тогда я жив, тогда я вправеВладеть и мыслью, и судьбой,И в мире из подложных явейЯ всех бесплотней, всех лукавей,И значит, стал самим собой.

«В распахнутой безвольной сини…»

В распахнутой безвольной синиИстаивают облака.Чем прежде был – не буду ныне;Но не о том – моя тоска.Когда я плачу, то от плачейДуша родится из души —Чтоб незаслуженной придачейВ небесной зыбиться тиши.И это родственно печали,И я печалюсь от родства;Тому, что сумерки наткали,Дарую щедрые слова.Однако то, чем песня пета,Тот горестный полувопрос,Витает не вблизи, а где-то,Превыше туч, превыше слез:Такою наделенный волей,Со мной сроднившийся настоль,Что рядится в личину болиДуши всамделишняя боль.

«Я предавался сумеречной дреме…»

Я

предавался сумеречной дреме;И, пробудясь, я сравниваю с нейВесь этот мир, который не знакомей,Но призрачней и, кажется, грустней.Я вижу свет в обманчивом изломе,Где вещества соткались из теней,И я мечтаю, словно бы о доме,О той дремоте сумрачной моей.Сей мир – и не безмолвен, и не громок,Сиянья с мраком пасмурная смесь:Все не комок, а – только полукомок.И все, что нужно, я найду не здесь,Где каждой вещи смутный окоемокНе виден – только слышен из потемок.

«В мои безрадостные дни…»

В мои безрадостные дниМне вдруг становятся сродниЧужие люди в их мороке,Что точно так же одиноки,Но одиноки – искони.А в одиночестве моем —Освободительный проем,И мне мила моя свобода:Шагаю двойственным путем,Где нет преград и нет исхода.На всем – двусмыслия печать,И стежка выстелится вгладь,Без бугорков и без проточек,Когда, как выпавший платочек,Самих себя не замечать.

«Я сам – глубокая пучина…»

Я сам – глубокая пучина,Где тусклый путеводный свет —Прозрение, что есть причинаТому, чему причины нет.Я так же разумом несмелымИз небыли врастаю в быль,Как ветру делается теломОт ветра взбившаяся пыль.

«Когда же перестану…»

Когда же перестануБыть сам своей тюрьмой —Уйду себе порануДорожкою прямой?Когда же, словно цепи,Себя я надорву?Когда же – не во склепе?Когда же – наяву?Узилище разрушу —И за изломом дняТакую встречу душу,Как та, что у меня?Когда же – и когда же?Ну а пока мы врозь,Я буду жить на стражеВсего, что не сбылось.

«Я никому не дам отчета…»

Я никому не дам отчетаИ не сочту своей виной,Что видели во мне кого-тоНе совпадавшего со мной.Из нас в любом – толпа народа.Себя я грезой создаю,А прочим – полная свободаОшибку пестовать свою.Друг друга ни одно не метче —Ни отверженье, ни сродство.Кто сам с собой не хочет встречи,Не хочет встретить никого.

«Ветряного перегуда…»

Ветряного перегудаБесконечнее тоска.Я никто и ниоткуда,Из глухого далека.И как ветру в мощных кронахОтзываются листы,Дрожью знаний потаенныхГлуби сердца проняты.Лишь бы ветряному шумуОткликался гулкий лес:Лишь бы спугивали думу,Лишь бы вовсе я исчез.

«Продлись, мой сон! Я знаю, что рассвет…»