Электрический лес
Шрифт:
* * *
Сидевший за рулём машины мужчина молчал всю дорогу до Москвы. Ему не о чем было говорить ни с ёрзавшей на заднем сиденье женщиной, ставшей не просто чужой, а чуждой, ни с сыном, который вообще терпеть не мог разговаривать, ни тем более с совсем маленькой девочкой. Молчала и женщина, лишь изредка принимавшаяся что-то ворковать девочке, когда та начинала капризничать.
Так же молча мужчина поздоровался за руку с парнем и девушкой, ждавшими у нужного подъезда, и стал выгружать вещи. Всё было понятно без всяких слов, ибо заранее обсуждено по телефону –
Через несколько минут мужчина тоже поднялся на второй этаж, держа за руку сына. Мальчик вошёл в квартиру и начал однообразно поворачиваться на месте, продолжая подвывать. Мужчина не стал переступать порог – это были не его дом, не его женщина и не его дочь. «И даже сын, получается, не мой», – вздохнул он про себя. – «Один у меня сын, а второго безвозвратно похитило тёмное зазеркалье».
Может быть, ему и стоило сказать на прощанье хотя бы пару слов женщине, которую он когда-то любил и верил ей. Но мужчина закрыл за мальчиком дверь квартиры – дверь в свою прошлую жизнь – и, выйдя из дома, сел в машину и неторопливо выехал со двора. Впереди его ждало мужское дело – строить дома для людей. Ждал его собственный дом, и ждал сын. Не ждала только женщина – и больше не будет.
«Никаких женщин!» – решил он. – «Женщины не задумываясь идут на любой обман и на любую подлость, если убедили себя, что «ради деток». Но как раз ради детей – и нельзя обманывать! Именно детей они в первую очередь и обманывают, создавая для них исходно построенный на обмане и подлости мир».
* * *
– Квартира оплачена на полгода вперёд, – излагал Артём. – Вот договор, смотри. Оформлен на меня, но ты с детьми, понятно, вписана. Мебель, посуда – всё есть. Об одном только прошу – не делай больше глупостей! И постарайся, чтобы твоя ненаглядная тётя не то что не появлялась здесь, а даже не знала, где ты живёшь.
– Ох… Это такие цены в Москве? – ужаснулась Лиза, разглядывая договор. – Мне же и через полгода не потянуть! Может быть, надо было всё-таки сделать, как тётя хотела?
– Тётя предлагала не своё, – буркнула Лариса. – Ты-то её должна получше меня знать, нет?
– Да уж, – передёрнулась женщина. – А вы ей точно не скажете, где я живу? Хотя что это я? Скажете, конечно! Иначе она вас просто со свету сживёт.
– А она не знает, что я знаю, – усмехнулся парень. – Квартиру тебе Федот искал, а больше никого здесь не было, поняла? Реально не знает даже Катя – только мы с Федотом и Лара. Да, и подружкам своим не проболтайся – заложат! Может быть, номер телефона сменишь? С кем из прошлой жизни захочешь общаться – сама позвонишь с нового номера.
– Не знаю даже… – в чужом доме, который стал ей лишь временным пристанищем, Лиза чувствовала себя очень неуютно, и ей хотелось сохранить хоть что-то из покинутого мира.
«Ты и сама-то недалеко ушла от Раисы», – с неприязнью смотрела на женщину фея Воды, успевшая узнать события последних двух лет из памяти Федота. – «Мама Маши и сестра Никиты – по большому счёту, просто-напросто маленькие девочки, которым хочется от пуза налопаться варенья, не думая
«Впрочем, так ли уж безнадёжно?» – подумала она. – «Но всё равно получается, что если Елисей выйдет из своей темницы к людям, Лань станет не нужна. Тут-то мать ей всё и припомнит – и «семью разбила», и «работать не могу из-за тебя, квартиру снимать не на что». Хотя, может быть, зря я так плохо о Лизе думаю?»
– Пойдём с Меланией погуляем, – тем временем предложил кузине Артём. – Район тебе покажу и купим, чего не хватает.
– А Лисёнок как же? – женщина не могла оставить мальчика одного, даже несмотря на то, что прекрасно знала – всё это время он будет монотонно раскачиваться, сидя на кровати в своей комнате, и щёлкать выключателем, как делает это уже несколько минут. Лампочку Артём предусмотрительно выкрутил, чтобы мигающий свет не привлекал ненужного внимания.
– Я присмотрю, – фее Воды как раз и нужно было остаться наедине с Елисеем. – Погуляйте, в самом деле, а то Лань, похоже, укачало в машине.
– Лань? Ланька? А что, неожиданно, но как-то, знаешь, лучше, чем Мелька! – Лиза, слегка рассмеявшись, полезла отцеплять привязанную к одному из чемоданов прогулочную коляску. В квартире было ещё прохладно – батареи они открыли лишь по приезду, поэтому никто ещё не раздевался, и уже через несколько минут Елисей и Лариса остались одни.
– Привет! – Марина, отозвавшись на призыв, появилась почти сразу, и за ней – Леренна, Хомка и…
– А ты Хьёи, я знаю! – улыбнулась Лариса.
– Да. Привет, – поздоровалась по-тарлаонски незнакомая девушка, в облике которой сквозила некая неуловимая странноватость.
* * *
Лисёнок сидит в своей норе, вход в которую забран невидимым толстым стеклом.
Ему не хочется выходить – и никогда не хотелось. Пару раз он тянулся было к плывущим за стеклом теням, выпростав незримую лапу, но её сразу облепляло чем-то неприятным, и больше он не пробует. Иногда кто-то тянет его из норы за нос, и тогда лисёнок кусается.
Сегодня тени стали немного другими, но серый назойливый дождь, шелестящий по стеклу, всё тот же. Ну и зачем тогда выходить? Дождь – это не страшно, это хуже. Мокро, липко и неинтересно.
Кто-то гладит лисёнка по хвосту. Это не большая лиса, которую так и зовут – Лиса, то есть Лиза, но ему всё равно. Даже, пожалуй, приятно. На хвосте у него глаза – у всех лисят глаза именно на хвосте, разве нет? – и он видит, как ещё чей-то глазастый и очень пушистый хвост начинает протирать мокрое стекло норы.
Можно осторожно потянуться наружу лапой, почему бы и нет? Хм, тепло, ничего липкого, да и тогда, в общем-то, не было. «Дождь кончился», – почему-то понимает лисёнок. Странно, разве дождь вообще может «кончиться»? На то он и дождь, чтобы идти постоянно.
В стекло заглядывает луна, которая, светя всё ярче, начинает таять. Да ведь луна и стекло – это одно и то же, и сейчас они истают вместе! Но снаружи почему-то не мокро, а тепло и пушисто, и ему протягивают ещё один глазастый хвост.
– Привет, – со смешным произношением говорит хвост.