Электрошок. Новая реальность
Шрифт:
В результате на пятый день капитан объявил полный запрет на покидание кают. Всем было приказано сидеть в своих номерах с запертыми дверьми и открывать только стюардам, которые разносят еду и воду. Это вызвало недовольство у какой-то части пассажиров, и где-то на нижних палубах, где цена билета была несколько ниже, снова возникла драка каких-то людей с командой. Разнимать дерущихся явился капитан, которого там чуть не зарезали. Говорят, что кто-то из команды применил огнестрельное оружие и убил нападавшего. Остальные, конечно же, испугались тоже быть убитыми, и драка прекратилась. Капитан заявил, что наказывать никого не будет, но это в последний раз. Если беспорядки повторятся, то все, кто примет в них участие, окажутся заключёнными под стражу, закованными
Вряд ли подобный диктат устроил всех пассажиров, но узнать об общих настроениях теперь было невозможно, потому что все сидели в своих каютах и страдали от жары. Хорошо хоть не было душно, потому что весь день дул сильный свежий ветер. Соня с Анжелой распахнули двери на балкон и вздохнули с облегчением, зато стюарды и моряки, разносившие питание, ходили с мрачными физиономиями. На вопрос, что случилось, никто из них отвечать не торопился, лишь их дворецкий намекнул на то, что ветром лайнер несёт куда-то в открытое море, вроде как вдаль от ближайшей суши. Но это не точно, потому что механический компас есть только на капитанском мостике, да и тот является антикварной собственностью капитана. Всё остальное оборудование на лайнере – это суперсовременная электроника, которая, естественно, не работает. Где все эти обещанные спасатели, дворецкий понятия не имел, как не мог ответить на второй вопрос: почему команда лайнера до сих пор не починила тут хотя бы что-нибудь.
Шестой день прошёл в ужасной духоте, стоял полный штиль, и солнце пекло так, что даже на балкон высовываться не хотелось. Ни спасателей, ни каких-либо признаков спасательной операции по-прежнему не наблюдалось, и закончились сутки очередным ужесточением режима. Команда объявила, что теперь техническая вода будет морской, потому что её станут поднимать из-за борта, чтобы экономить пресную, а питание станет двухразовым, только завтрак и ужин. Но всё это, естественно, делается в интересах пассажиров и с целью беспрестанной заботы команды об их благополучии.
Сегодня с утра вновь посвежело, дует ветер, вроде как в другую сторону, и на завтраке стюарды были настроены более оптимистично. Хотя понять, так ли это, было сложно, потому что стюарды постоянно менялись, видимо, рук действительно не хватало, и постоянно здесь Анжела видела только дворецкого. Идея построить ему глазки пришла ей тоже на завтраке, когда она увидела порции, которые им с Соней вручили стюарды. На каждом подносе сиротливо лежали сэндвич, собранный из двух кусков заметно подсохшего хлеба и заметно увядшего салатного листа, скукоженный помидор с парой огуречных долек и тарелка с какой-то горсткой каши, сваренной безо всяких изысков. Питьевую воду принесли в литровой многоразовой стеклянной бутылке, сразу предупредив, что это сразу на всё: и пить, и умыться. Вечером будет такая же литровая бутылка на ужин и вечернее умывание. В качестве технической воды утром притащили баллон с забортной водой литров на двадцать, заявив, что это на двое суток, потому что набирать воду из моря для двух с лишним тысяч кают – это долго. Ибо всё предназначенное для этих целей оборудование не работает.
– Покушала, словно подкаст про еду послушала! – Соня дожевала сэндвич и с недовольной гримасой потянулась к бутылке с водой. – Лучше бы они спиртное разносили! Тоски было бы меньше!
– Они боятся, что, если весь лайнер бухнёт, у них воды не хватит, чтобы наутро всех отпаивать, – Анжела поддержала подругу саркастической улыбкой.
– Кажется, похудела из-за всего этого… – Соня задумчиво ощупывала своё объёмистое тело. – Ну, хоть что-то хорошее… Вернёмся домой, устрою себе неделю в шоколаде! Моя исстрадавшаяся психика требует глубокой компенсации острого дефицита эндорфинов!
– Согласна! – Анжела составила подносы с пустыми тарелками друг на друга и понесла их к выходу. – Соня, открой дверь, вынесу всё это в коридор, чтобы пустая посуда не распаляла аппетит!
Подруги вышли в коридор, открыли дверь, и Анжела принялась выкладывать у двери подносы. Из дальней части коридора донеслись возбуждённые голоса,
– Извините, мистер! – Анжела дождалась, когда они приблизятся. – Что случилось? Нас нашли спасатели?
– К сожалению, нет, мэм! – ответил один из стюардов. – Но ветер несёт нас к суше! С вашей палубы её не видно, но наши наблюдатели находятся на самой высокой точке судна, это сорок метров над уровнем моря, и оттуда они видят на горизонте землю!
– Это прекрасная новость! – воскликнула Соня. – Но что это значит для нас? Когда мы причалим к берегу?
– Судя по соотношению высоты наблюдателей с видимым расстоянием, – объяснил стюард, – дистанция до земли составляет порядка двадцати пяти километров. Нас сносит к берегу со скоростью где-то километр в час. Завтра землю уже будет видно со всех верхних палуб лайнера. В этом районе моря находятся высокоцивилизованные земли с хорошо развитой береговой инфраструктурой, мы используем сигнальные ракеты, и нас заметят прежде, чем мы сядем на мель!
– Мы можем сесть на мель? – насторожилась Анжела. – Это опасно?
– У нас огромный лайнер, мэм! – Стюард развёл руками. – Его осадка составляет почти восемь метров! Далеко не везде прибрежные воды имеют такую глубину, поэтому мы используем спасательные шлюпки, как только окажемся достаточно близко к берегу! Полагаю, завтра в это же время вы уже будете сидеть в одной из таких шлюпок и направляться на сушу! Если нас не заметят ещё раньше и не отбуксируют в ближайший порт!
Довольные стюарды ушли дальше, и Соня с Анжелой с радостными возгласами поздравили себя с приближением окончания мучений. Они даже выбежали на балкон и пытались вглядываться в горизонт, но стюард был прав и увидеть землю не удалось. Где-то через час на горизонте начали собираться тучи, и Соне показалось, что за ними действительно виднеются очертания какого-то берега. Увиденное прибавило подругам позитива, и до наступления темноты они довольно-таки приятно провели время, развлекая себя примитивными играми, такими как города, понятия и прочее. Потом стало совсем темно, за бортом посвежело, ветер усилился и в каюту стало задувать не очень комфортно. Пришлось закрыть двери на балкон и лечь спать, потому что заниматься игровой фигнёй уже надоело.
Проснулась Анжела, как обычно, от окутавшей её духоты. В запертой каюте опять стало жарко и нечем дышать. Вокруг было ещё темно, и Анжела решила открыть балкон, чтобы доспать остаток ночи более-менее комфортно. Она встала с кровати и сонно побрела к дверям, стараясь не налететь в темноте на мебель. Такое уже было, так что теперь подруги зашторивали портьеры на балконной двери не наглухо, а так, чтобы оставался небольшой просвет в качестве ночного освещения. Добравшись-таки до балкона, Анжела распахнула двери, и в лицо неожиданно ударил очень даже свежий ветер. Впрочем, ветер дул стабильно, огромный лайнер не раскачивало, и дискомфорта пока не было.
Но с таким ветром спать будет не очень комфортно, поэтому надо проветрить каюту и опять закрыться. Решив подождать несколько минут, Анжела вышла на балкон, облокотилась на перила и всмотрелась в ночной горизонт – вдруг там уже видно землю! И оторопела от неожиданности. В нескольких сотнях метров от лайнера на воде находились десятка три или четыре крупных лодок. В ночной темноте лодки были видны плохо, луну скрывали облака, но кое-где звёзды не были закрыты тучами, и заметить лодки она смогла потому, что их было много и они буквально усыпали воду. В лодках сидели люди и энергично гребли вёслами. В первую секунду Анжеле показалось, что лодки приближаются к лайнеру. Она решила, что их наконец-то нашли спасатели, и закричала по-английски, размахивая руками: