Элемент Водоворота

Гениальный Идиот

– В итоге же всё сложилось неплохо, – попыталась сгладить острые углы Саюри.

– Да, но едва не стало катастрофой, – раздражённо проговорил Итачи и чуть подался вперёд, положив локти на колени. – Иногда я думаю, каким был бы Саске, если бы... Если бы не я.

– Вы слишком жестоки к себе, Итачи-сан, – проговорила Саюри. – Я ещё мало знаю Саске-куна, однако уже сейчас могу сказать, что, став сильным и способным шиноби, он не утратил человечности, способности к самопожертвованию, умения любить.

– Это удивительно. И произошло, скорее, вопреки, – Итачи устало вздохнул. – Последние десять лет я только и делал, что последовательно

уничтожал в нём всё человеческое. Заставлял его ненавидеть, надеясь, что ненависть даст ему силу.

– Так и произошло, – ответила Саюри. – Но Вы ведь воспитывали его не только последние десять лет. – Она замолчала, а Итачи замер, размышляя над её словами. – Вы заложили прочный фундамент ещё в детстве, – проговорила Саюри, когда Учиха недоверчиво нахмурился. – Саске-кун – хороший человек, и он стал таким благодаря Вам.

Она легко поднялась и готова была уже скрыться в доме, когда до них донёсся знакомый шум мощных крыльев Куро. Ворон приземлился сразу на плечо Итачи, Учиха слегка погладил блестевшие в лунном свете перья.

– Он что-то принёс, – проговорила Саюри, наклонилась ниже и подставила руку: Куро с важным видом выложил на её ладонь нанизанные на кожаный шнурок подвески из яшмы. – Как будто ожерелье или чётки.

Она принялась распутывать клубок, в то время как ворон открыл клюв и обессиленным едва слышным шёпотом произнёс: “Изанаги... Оружие... Спасибо”. Итачи выпрямился, едва услышав голос.

– Это Конан? – переспросила Саюри, встревоженно взглянув в лицо собеседнику.

– Да. – Учиха поднялся. – Её последние слова. – Он помолчал. – Значит, глаза Нагато теперь у Тоби.

– Что такое Изанаги? И какое оружие она имеет в виду? – не унималась девушка.

– Изанаги – техника клана Учиха, – бегло пояснил Итачи, сведя на переносице тёмные брови. – Скорее всего, она была применена против Конан и стала причиной её поражения. Что касается оружия... Не знаю... Может быть, это ожерелье... Дайте мне его.

Он требовательно протянул руку, Саюри послушно положила на раскрытую ладонь наполовину распутанный комок шнурков. Итачи молчал и хмурился, перебирая длинными пальцами гладко отполированные кусочки самоцвета.

– По форме они напоминают томоэ и сделаны из драгоценной яшмы, – решила помочь Саюри.

– Ясакани, – едва слышно проговорил Итачи и, крепко сжав кулак, вошёл в дом.

====== Глава 66. Лучший кофе в Суне и объявление войны ======

Какаши оторвал взгляд от страницы и посмотрел в окно. Тень от высокого по меркам Суны пятиэтажного здания характерной округлой формы, стоявшего на другой стороне улицы, слегка сместилась. Копирующий сверился с наручными часами: так и есть, прошло чуть больше получаса, с тех пор как он устроился за дальним столиком в кафе, заказал себе чашечку ароматного кофе с пряностями и открыл книгу. Правда с тех пор он так и не перевернул ни одной страницы, не прочитал ни одного предложения. Рука сама потянулась к стоявшей на столике миниатюрной чашке, пальцы сжали керамические бока. Незаметно стянув маску, он сделал глоток уже остывшего напитка и, чуть поморщившись, махнул девушке-официантке, приподняв чашку в воздух с просьбой повторить. Дождавшись кивка, символизировавшего понимание его просьбы, он снова посмотрел в окно.

Стоило признать, что он волновался. И волновался достаточно сильно. Настолько, что даже не сразу сообразил, когда испытывал подобное в последний раз и чем могут быть обусловлены абсолютная

неспособность сконцентрировать внимание или даже просто сидеть на месте спокойно. А также обосновать смутно-знакомое странное ощущение где-то под сердцем, словно там квартировались полчища беспокойных бабочек, именно сегодня с утра принявших изрядную дозу кофеина и тем самым заставивших его подняться ни свет ни заря и встретить первые лучи солнца бесцельным шатанием по песчаным улицам Суны. К тому времени, как стало известно, что назначенный первоначально на девять утра Совет Пяти Кагэ по причине задержки в пути делегации из Кумо был перенесен на полдень, Какаши успел намотать приличное количество кругов по деревне, которому мог бы позавидовать даже его неутомимый друг Майто Гай, чьё присутствие было бы, как ни удивительно, кстати, поскольку совершенно точно способствовало бы отвлечению мыслей от одного предмета. Вернее, персоны.

Какаши выбрал это кафе по двум причинам. Во-первых, оно располагалось довольно далеко от резиденции Кадзекагэ, а также гостиниц, в которых разместились прибывшие гости. Копирующему пришлось позорно признаться самому себе, что он снова избегал общения. Ибо прошедшие несколько дней были наполнены этим самым общением до предела. Сперва он, по праву старшего, в подробностях докладывал о миссии по спасению Кадзекагэ Тсучикагэ и Баки. Потом вёл долгие душеспасительные беседы с Наруто и Сакурой об их товарище по команде, ставшем нукенином, об Акацки, о перспективах и возможных вариантах развития событий. Венцом вынужденной социализации стала необходимость доложить обстановку, безусловно, со всеми подробностями, ещё и прибывшим накануне из Конохи Джирайе и Цунадэ, с которыми они проговорили несколько часов.

От них же Какаши узнал, что сразу после их ухода на выручку Кадзекагэ в Коноху прибыла группа поддержки из Кири, которую направила Мидзукагэ, как только получила сообщение об ожидаемом нападении на три деревни шиноби, защищавшие Джинчуурики. Команда была немногочисленной, но мобильной и сбитой, руководил ею некий Ао – верный сторонник и правая рука Мидзукагэ. В состав команды вошли также и старые знакомые Юки Харука и Кайен Макото, которые вместе с Чоджуро сопровождали теперь Мидзукагэ на предстоявшем Совете и прибыли в Суну благодаря обратному вызову Цунадэ и Кацую, как и делегация Конохи.

Ещё тогда вскользь произнесённое имя спровоцировало поток воспоминаний, которые до сих пор Какаши удавалось успешно консервировать на самом дне, которые всплывали обрывками снов, призрачными прикосновениями, обманчивым ощущением чужого присутствия. Ему теперь особенно хотелось побыть одному, чтобы разобраться в вихре эмоций прежде, чем он снова увидит Юки Харуку в зале заседания Совета.

Вторая же причина была довольно прозаичной – если верить Канкуро, здесь варили самый вкусный кофе во всей Суне.

Звон приделанного к входной двери колокольчика, ознаменовавший приход новых посетителей, выдернул Какаши из размышлений о том, насколько могла измениться Харука за те полтора месяца, что они не виделись. Копирующий скользнул взглядом по замершим в замешательстве на пороге Сакуре и Ино, вздохнул, сполз пониже на стуле и поднял книгу так, чтобы скрытый за нейтральной обложкой форзац закрывал его лицо. Девушки пристроились за столиком у окна и заказали кофе и пирожные.

– Как-то немноголюдно, – с сомнением протянула Сакура, – ты уверена, что Канкуро-доно рекомендовал именно это кафе?