Элемента.М
Шрифт:
– Почему нажаловаться? Работа у нее такая. Принять, все перестирать, кому чего надо докупить или из своих запасов выдать. Честно говоря, я думала будет хуже. А бабки чистенькие. Опрятные. Я же их вчера хотела сначала в больнице оставить, на карантин. Видела я разных бездомных, и со вшами, и с чесоткой, с какими только коростами не привозили. А эти как младенцы. Где они там в бараке мыться-то умудрялись?
И Екатерина вопросительно посмотрела на Дэна. Но он только плечами пожал.
– От вояк там колодец остался, так что вода у них была. И недалеко. Но вот где мылись и
– Ну, да ладно. Со здоровьем у них как?
– Хором жалуются только на одно. На старость, - ответил Дэн, - С юмором бабки.
– Это сегодня они вроде как отошли немного. Храбрятся. Вчера то поревели, конечно. Им на ночь и корвалольчика налили побольше на всякий случай, - ответила Екатерина.
– Анализы как будут готовы, там и посмотрим, что к чему, - философски заметил Дэн, - А пока я тоже ничего из ряда вон выходящего не заметил.
– Ну и славно!
– сказала она, давая понять, что на этом все.
– Я там сегодня еще трех оставшихся претендентов на свободное место навещу. А чего, кстати, в директорскую то их поселили?
– Да не знаю. Мы ж ее освободили на всякий случай. А Василий туда кроватей и понатаскал. Он еще шкаф, говорит, сегодня принесет, его собирать надо. И еще что найдет. Стол, кстати, есть, но старый, тяжелый. Он его один не утянет.
– Так я могу помочь, - с готовностью откликнулся Дэн.
– Да найдем мы кому помочь. Ты иди, работай! Ты где сегодня?
– Как обычно, везде, - улыбнулся он, выходя.
На самом деле в больнице у него сегодня был выходной, а в Доме престарелых был только обход, который он как раз уже закончил. Он хотел позвонить Насте, чтобы договориться, но подумал, что она еще в школе. Хотел узнать у отца результаты, если они есть. Хотел поговорить с Арсением готов ли он сдавать кровь для сомнительных экспериментов его сестры. И пока он все это только хотел, ноги сами принесли его туда, где он моментально про все это забыл.
– Дэн, - она прижала его к себе здоровой рукой и закрыла глаза. И от этого ее мягкого полушепота полувздоха с которым она произнесла его имя, и от запаха ее кожи, и от тепла ее тела у него застучало в висках. Он не хотел, чтобы она его отпускала и пульсирующий этот стук его тоже не отпускал, заполняя все его тело, которое стало едва заметно в такт ему вздрагивать. Он понял, что дрожит, только когда, наконец, разогнулся. Но ее теплую маленькую руку продолжал сжимать в своих ладонях, осторожно присев рядом с ней на кровать.
– Как ты, Спящая Красавица?
– спросил он, заглядывая в ее невероятные глаза.
– Теперь намного лучше, - сказала она и улыбнулась, - Я скучала.
– Я тоже, - сказал он совершенно искренне.
– Зачем ты спишь в этом неудобном кресле?
– сказала она, сочувственно глядя в его глаза, - У тебя усталый вид.
– Я работал, - сказал он, - А это мое рабочее кресло. Я всегда в нем на дежурстве сплю.
– Но ты же не каждую ночь дежуришь?
– не унималась Ева.
– Рядом с тобой каждую, - улыбнулся он.
– Обещай мне сегодня на ночь уйти к себе и как следует выспаться, вытянувшись на своей
– Вечером будет видно, - уклончиво ответил он.
– Вечером я опять твой приход могу проспать, поэтому обещай сейчас, - не отставала Ева, - Мне уже намного лучше. Я вообще чувствую себя хорошо. А тебе нужно отдыхать. Обещай!
– Обещаю, - кивнул он, делая вид, что сдался.
– Я слежу за тобой!
– и она показала двумя пальцами на свои глаза, а потом прямо на него характерным для этого выражения жестом.
Он искренне улыбнулся ее боевому настрою.
– Как там твой друг Роза?
– спросил он.
– Ищет новую работу.
– А чем ее старая не устраивает?
– удивился Дэн.
– Всем!
– пожала в ответ одним плечом Ева, - Начальство злое. Коллектив плохой. Зарплата маленькая.
– А кем она работает?
– Менеджером по продажам.
– Это же одна из самых высокооплачиваемых должностей по статистике, - удивился Дэн.
– Видимо не в их компании.
– Ну, тогда конечно, надо искать какую-нибудь другую компанию. Зачем она вообще туда пошла?
– Ну, у нее же был на руках грудной ребенок. Особо выбирать не приходилось. Да и сейчас, честно говоря, не приходиться. Одинокая мать с маленьким ребенком не самый лучший соискатель на высокозарплатное место, - грустно передала Ева слова подруги.
– Ты глубоко ошибаешься!
– горячо возразил Дэн, - одинокая мать — это лучший кандидат на место менеджера по продажам.
Ева посмотрела на него удивленно.
– Менеджер по продажам работает на результат, на получение прибыли, на совершение продажи. И никто сильнее не мотивирован на такой результат как одинокая мать, еще и с малолетним дитем. Ей не на кого больше надеяться кроме как на себя. И если от этого будет зависите покормит она его завтра или нет, она продаст что угодно, кому угодно.
– Видимо, это не про мою подругу.
– Нет, видимо, ей действительно просто нужно найти другую компанию. Уверен, она работает лучше всех, просто начальство действительно жадное или система премирования хромает. Надо найти место, где ее оценят по способностям.
– Ага, - улыбнулась Ева, - От каждого по способностям, каждому по потребностям.
– А ты считаешь Карл Маркс был не прав? В России его сейчас так тщательно стараются ото всюду вымарать, а они с Энгельсом были вообще-то умные парни. Просто Россия как-то сразу перешагнула из феодализма с социализм. А капитализм остался ей не усвоен как невыученный урок.
– Я считаю, что Розе сложно будет найти новую работу, потому что считают, маленький ребенок - это постоянные больничные. А любое начальство берет работника прежде всего работать, а не сидеть на больничных, - вернула она Дэна с небес на грешную землю.
– И как часто она сидит на больничных?
– спросил он, легко возвращаясь.
– Ни разу не сидит! Во-первых, ее малыш вообще редко болеет, а во-вторых, если не дай Бог он и засопливит, с ним всё равно сидит ее мама. Она бросила все и приехала с Розой из деревни, чтобы сидеть с малышом.